Карло. Продолжает пытаться отследить его перемещения и сунуть свой длинный нос в дела этого бродяги.
— Даже интересно, что у него выйдет. Этот пройдоха умел, но я бы поставил на Карло. Или что-то уже известно?
— Кое-что, Кара. Карло со своим подручным снова шарился по дну. Ничего толком выяснить не удалось, последнего жучка сожгли уже там, на дне.
— Это результат, отличный от ничего. Что удалось выяснить, Бэзил?
— Кусок переданных разговоров, речь шла о настройке какого-то прибора типа излучателя. А потом следящее устройство вырубилось. Далемар считает, что речь шла о глушилке пиявок и жучков. Он уверен, что именно таким прибором Карло вычищает себя, свой пентхаус и своих спутников.
— Что и требовалось доказать. Еще что-то?
— Да. Далемар осмелился лично поползать там, где связь с жучком была оборвана. По его словам, нищие слышали в этом районе хлопки или звуки, похожие на выстрелы.
— Думаешь то же, что и я? Бродяги достали из тайника огнестрел и решили поразвлечься? Или они разминаются перед новой операцией?
— Думаю то же самое. Однозначно, раз слышали выстрелы, значит какой-то мощный огнестрел типа автомата или винтовки. Но почему они не полетели в пограничье?
— Тут всё ясно как раз, не хотели привлекать внимание. Дела Итальянцев не предполагают частые выходы из Полиса. Появились бы вопросы у разных людей, в том числе у тех, кто не привык не получать ответы. Карло не дурак, он не станет подставлять банду, а уж сам тем более не подставится. Это ж сколько лет он сидел тихо, пока готовил удар по прошлому главе Итальянцев! Не человек — змея. — В голосе Кара слышалось одобрение и даже уважение к старику.
— И я снова напомню, Кара: в той истории с золотыми вы были абсолютно правы, выбрав вариант с сотрудничеством. Масштабно мыслите, босс.
— Ты залил мои уши мёдом, чтобы я стал хуже слышать?
Кстати, мёд в этой эпохи стал чем-то вроде мифического Грааля или амброзии у древних. Все про них слышали, никто не лизал. Пчёлы не пережили Последнюю войну в отличие от памяти о мёде. Сейчас люди уверены — нет ничего прекраснее на вкус чем мёд.
— Вот еще что, расскажи Бара про эту активность Карло.
— Тайком от вас?
— Не говори глупость, он не поверит. Просто я как любящий брат делюсь интересной информацией, причем безвозмездно и без всякой выгоды для себя. И раз уж мы заговорили о Карло… что нам предлагают на Поляне?
— Пять тысяч кредитов за участие Буратино, и переговоры с хозяином о его гарантированном проигрыше на нас.
— Шли их в трещину с таким предложением!
— Уже. Я сказал, что такие условия неприемлемы, они притворились обиженными и пообещали подумать.
— То-то же! Я хочу десять процентов от сборов.
— Много, не согласятся.
— И что? Ты ограничиваешь меня в моих желаниях⁈
— Ни в коей мере, уважаемый Кара. Просто предупреждаю об их несбыточности.
— Сам знаю. Но ниже пяти процентов не падай. Нам еще с командой Карло как-то придётся утрясать этот вопрос. С ним делиться придётся, хочешь-не-хочешь.
— Да уж. А если забрать робота?
— Сдурел? Собрался разбирать исправный генератор ради проволоки? И нам неизвестно, какие протоколы он зашил в своего андрюшку. Не удивлюсь, если там включится режим самоуничтожения. Хотя… старик мог и тотальный Армагеддон запрограммировать, я ничему не удивлюсь.
— Это как?
— Уничтожение всех разумных, причастных к смерти хозяина.
— Так не бывает.
— Не бывает. Мне Бара много чего порассказывал после похода. Там такая дичь творилась, что лучше я тебе не буду ничего говорить. А то потом придётся тебя убить на всякий случай. Ха! Ты мне еще живым нужен, Бэзил, я ценю тебя.
— Э-э-э… будь так любезен, Кара, не рассказывай мне всё то, чего мне знать не надо. Я обойдусь без того знания, в котором много печали. — Бэзил охотно принял шутку и подыграл боссу. Он точно знал: кто не смеётся над шутками начальника, надолго на своём месте не задерживается. Спишут и найдут такого же умного, но с развитым чувством юмора. Руководство всех компаний и группировок предпочитает веселых и лояльных. Особенно лояльных. А шутки, они не всегда от дикого желания пошутить, порой боссы шутят в качестве проверки личной преданности приближенных и внимательности к своим словам.
Шаш е ро был плоть от плоти этих земель. Такой же мусорный, бесполезный и опасный, как Поле Чудес. Такой же безнадёжно больной. Впрочем, по внешнему виду его болезненное состояние определить было нельзя: худой, гибкий, быстрый как удар хлыста, еще и ум в глазах виден. Да, вот глаза-то и выдавали его, не всё благостно под черепной коробкой, какая-то болезнь гложет его ум. Что-то, что не дало быть Шашеро просто одним из тех людей, которых в Вена-Полисе называют дикими. Нет, читатель, он никогда не был «одним из». Самым вредным мелким засранцем, самым яростным подростком, потом самой живучей тварью. А теперь он был самым главном в самом уважаемом клане Пустошей. Не принято у диких называть свои земли Полем Чудес, да и дикими они себя не считали. Можете смеяться, но себя они называли людьми, а горожан уродами.
О чем я рассказывал? Ах да, Шаш е ро! Лидер клана Серых, предпочитавших именно такой цвет для своих одежд, мог бы попробовать объединить под своей рукой вообще всех людей. Ему не раз на это указывали подручные и просто позитивно настроенные сокланы. Но лидеру было достаточно той власти, которая у него была. Якобы. Глубоко в душе он опасался, что объединить весь народ, а потом править им совсем не весело, весьма непросто. Недюжинные аналитические способности, замешанные ему Великим генетическим рандомом, подсказывали — все силы, всё время будет отнимать борьба за трон, попытки удержать народ от внутренних склок и неповиновения.
И зачем тогда такая власть? А какой власть должна быть? По мнению Шашеро она должна быть как туман, падающий зимой на Пустошь, как вода, пропитывающая землю. То есть настоящая власть везде и всюду, от неё не избавиться, да хотя бы потому, что не замечаешь её оковы. Скажете, слишком мудрёно для вождя первобытной банды? Но факт остаётся фактом — некоторые, вроде вождя Серых, весьма искушены во многих вещах, присущих цивилизованному человеку. Да и не такие уж они первобытные, эти дикие. Во всяком случае настоящие бродяги их такими не считают. И
