плавающих БТРов с десантом из имперских войск. Ну, а «Шмель» становился ядром этой группировки — бронированный, вооружённый 76-миилиметровой пушкой, спаркой 14,5-миллиметровых пулемётов, 140-мм пусковой установкой реактивных снарядов, двумя АГС-17 и парой ПТРК по местным меркам это был сущий дредноут. Пару беспилотников тоже не забыли прихватить — дальний баражирующий «Орлан-10» и квадракоптер для ближнего мониторинга.
В итоге получилось, что «флот» вышел к Дерриде почти одновременно с северной армией, готовящейся к взятию Альдерамана.
Пострадавший от сильного пожара имперский порт вот уже не первую неделю оборонялся от попыток варваров взять его штурмом. Причём, довольно успешно — у дикарей не было ни сильных магов, ни осадных орудий, а вот у Дерриды имелся гарнизон, крепкие стены и целых две уцелевших либурны. К тому же от столицы Восточного Предела Фориоки прибыли подкрепления, так что варвары почти сразу же отказались от попыток высадиться на берег и взять город. Имперцев было не меньше десяти тысяч, болотники, как их презрительно называли новоримляне, привели примерно тысяч тридцать, начисто перекрыв всё низовье Магны десятками и сотнями кораблей всех мастей и размеров — от добротных деревянных кнорров до грубых тростниковых лодок.
Ситуация сложилась патовая.
Имперцы не могли разгромить противника на воде, но и варвары не только не могли взять Дерриды, но и оставить её у себя в тылу. Первая же попытка сделать такую глупость закончилась вышедшими из гавани либурнами, которые утопили десятка два варварских лоханок, перерезав снабжение ушедшей вперёд группы. А пограбить береговые городки и поселения у болотников не получалось, потому как оба берега Великой патрулировали мобильные кавалерийские отряды.
В качестве базы болотники выбрали безымянный речной остров, который местный называли Утиным за обилие одноимённых птиц. Правда, утки быстро кончились, потому как южная орда из-за нехватки еды выжирала всё вокруг, как саранча — в ход шла и птица, и рыба, и речные раки, и ракушки, и съедобные коренья.
Атаки варвары не ожидали, поэтому спокойно расположить вечером лагерем для отдыха и приготовления пищи, после очередной попытки прощупать оборону Дерриды…
Поэтому, когда на них с неба обрушился залп реактивных снарядов, издающих в полёте душераздирающий вой, болотники оказались застигнуты врасплох. Огневой налёт оказался коротким — десяток секунд, не больше, но внушающим ужас. С такой магией, а это же явно была магия, варварам сталкиваться ещё просто не приходилось. Единственное, что было понятно — по ним отработали боевыми заклинаниями имперцы, больше просто некому.
На деле же «заклинанием» являлись 140-миллиметровые снаряды М-14-ОФ, общим числом семнадцать, каждый из которых давал почти две тысяч осколков и зону поражения примерно двадцать на двадцать метров. Не «град», и уж тем более «смерч» или «солнцепёк», но варвары всё равно потеряли за десять секунд не меньше трёх сотен убитыми и ранеными.
И только-только они пришли в себя, как спустя пять минут последовал ещё один удар, что вызвало уже натуральную панику.
После второго обстрела болотники спешно отступили к кораблям и покинули Утиный остров, а вернуться к нему осмелились только через несколько часов, когда стало ясно, что больше по нему магией не бьют.
Высадилось не меньше тысячи бойцов, а встретила их пугающая тишина — вокруг были сплошь мертвецы и ни одного раненого.
А единственной живой душой оказалась сидящая у единственного костра фигура в тёмном одеянии и надвинутом на лицо капюшоне… Которая мирно жарила на огне нанизанную на палку рыбу.
Варвары взяли незнакомку или незнакомца на прицел луков, но стрелять не решились. От одинокой фигуры отчего-то веяло ужасом.
Фигура повернула голову, в темноте полыхнула пара горящих лиловым огнём глаз. Пламя костра осветило белую костяную маску, закрывающую верхнюю половину лица.
— Кто ты или что ты⁈ — выкрикнул один из варваров.
Предусмотрительно выкрикнул на унилингве, потому что именно её понимали в большинстве уголков ведомой Ойкумены, а не южное или северное наречие уор.
— Я посланница богини смерти и тьмы Эмрис, — ровным тоном сказала Эйра. — Моё имя ничего вам не скажут, а вот слова — напротив. И вот вам моё слово: отступитесь. Отступитесь, если не хотите, чтобы вас постигла участь тех, кто лежит вокруг.
Жрица обвела рукой валяющиеся вокруг трупы. Зрелище было, конечно, малоаппетитным: осколки — это не стрелы или пращные камни, убивают они куда как более жестоко.
— Ты — имперская шавка? Убирайся и скажи, своим хозяевам, чтобы…
— Хозяевам? — голос Эйры зазвенел перекатывающимися осколками льда. — Лучше не оскорбляй меня, воин. Я проявила уважение, решив поговорить с вами — цените это. Предложение я сделаю лишь один раз, второго не будет. Вы можете уйти сейчас, вернуться домой… да, без славы и денег. Но с богатством, куда более великим — собственной жизнью. Останьтесь — и я не дам за ваши души ломаного медяка. И ваш ответ?..
— Взять её! — рявкнул кто-то. — Взять ведьму!
— Ответ неверный.
Эйра отбросила в сторону поджариваемую рыбу, подхватила с земли РПК с барабанным магазином и полоснула длинной очередью от бедра.
Темноту прорезала яркая вспышка дульного пламени, волна варвара будто врезалась в каменную стену, десятка два болотников срезало как косой. А Эйра тут же метнулась в темноту и скрылась в растущих вокруг камышах.
Варвары бросились вперёд, а затем остановились, когда над островком зажглась яркая сфера, будто бы сотканная из света.
Она висела над левой рукой Эйры, второй жрица сжимала ручной пулемёт, а сама она при этом будто бы парила над высокой травой. Послышался рёв, лязг, и жрица будто поплыла в воздухе.
Из высокой травы показались два ПТС-3, на одном из которых и стояла Эйра.
Вспыхнули яркие прожектора, ослепляя варваров, а затем по ним ударили из двух «кордов». Тяжёлые пули пробивали сразу по несколько болотников за раз, внося с кинжальной дистанции чудовищное опустошение.
Второй раз всего за несколько часов южная орда дрогнула. Нет, варвары не были трусами, но с таким им просто не приходилось сталкиваться, а железной дисциплиной легионов они не обладали, поэтому побежали к кораблям. Спешно погрузились на них и не менее спешно начали уходить вниз по течению. Правда, паника и темнота сделали эту задачу весьма нелёгкой, потому как отступление в принципе — один из самых сложных манёвров, потому как грамотно отойти чаще всего куда сложнее, чем грамотно наступать.
В итоге тяжёлые корабли варваров перетопили кучи мелочи, кто-то в темноте выпал за борт, кто-то принял других болотников за врага и завязались перестрелки и даже абордажные бои.
Да и отошли не так уж и далеко — на пяток миль южнее, заняв к утру соседний
