— Так зачем все-таки понадобился я?
— Есть там такой дядечка на должности Вождя. Очень ушлый тип, хоть и выглядит как божий одуванчик. С ним все перетерто и лишних вопросов не будет. Вот только он не в вакууме проживает. Вокруг разные родственники и подрастающее поколение трется. Кто-нибудь узнает нашего любимого Гнома при посещении племени, и пойдут совершенно нелепые слухи. Кому это надо? Поэтому ты все вопросы будешь решать за трубкой мира.
— Только не это! — воскликнул испуганно Доцент.
— Ну, покашляешь немного, — отверг возражение Рафик, — нечего было так резко бросать...
Это твоя работа — связь и торговля с общинами в Федерации и вообще со всей котловиной. Придется потрудиться, ничего не поделаешь. А я все равно только сосед и от лица Клана говорить не могу. Да и отправляюсь на днях на Левую. Там еще неспокойно, но уже требуется пройтись и карты уточнить, чтобы потом разборок не было.
Приходишь, — объяснил он, — вежливо просишь проводить к Охотнику на Гуков. Не ошибешься, такой старый пень с бельмами на глазах. Говоришь ему на чистом американском аглицком языке «Я от ходящего в шкуре наалоши и черного языка у них нет». Хоть недаром учил в свое время — пригодится. Этот самый наалоши буквально что-то вроде тот, кто ходит на четырех ногах. Остальным этого слышать и знать не положено.
— То есть он знает про оборотней? — настороженно спросил Доцент.
— Если еще не знает, то скоро услышит. Я тебе просто пароль даю и все. Вполне могли бы и без меня обойтись, по «телефону» отдав приказ, да некому. Твой начальник пропадает неизвестно где, а мой сильно занят разборками на реке. Даже домой не ходит.
Больше никто не только права не имеет, но остальные без понятия о происходящем. Не в курсе, что они там с Гномом терли, и кто чего знает. С чужаком Вождь говорить не будет, и имущество просто так из рук не выпустит. Очень дорого оно ему как память о прошлом. Так что тянуть со знакомством не надо, осмотрится и поймет, что изрядно продешевил. А, кроме того, остались у дедушки хорошие контакты на Земле и возможно сотрудничество продолжится. Походишь еще к нему в гости неоднократно.
Темной полосой блестело вдалеке вода озера. Вдоль дороги, петляющей между холмами, на склонах попадались отары овец. Местные так называемые домашние свиньи, тощие и со злым взглядом, неторопливо убирались с дороги. Из-под колес тянулась сзади пыльное облако, и снижать скорость даже по ухабам не стоило, моментально догонит, и дышать будет нечем. Нормальная дорога появится не раньше, чем часа за два до города. Асфальт с неба не падает, и люди вовсе не стремились облагодетельствовать всех и каждого бесплатным строительством. Тем более что многие общины и прямо этого не хотели, запрещая прокладывание нормальных дорог по своим землям. Догадаться, что они прекрасно подходят для переброски войск, совсем не сложно.
Зато можно не дожидаться пока стадо неторопливо пройдет, лениво подгоняемое пастухом, и освободит путь. Джипы для того и сделаны, чтобы ездить по бездорожью, огибая мычащие и просто лежащие препятствия. Перевернуться можно только если тупо ехать прямо в гору. Машины специально сделаны очень широкими и устойчивыми.
— А как тебе вообще... Россия? Земля? — спросил Доцент, после долгого молчания. Неудобства при перерывах в разговоре они не испытывали, слишком давно друг друга знали, чтобы что-то изображать перед зрителем.
— Я только Москву и видел, — ответил Рафик. — Ну, еще чуток Питер и трассу. Так что про Землю не скажу, а город вроде бы родной, но нет...Как в чужую страну по туристической приехал. Смотреть интересно, постоянно жить не хочется. Все более менее знакомое, никаких проблем с общением, язык родной, но не то... Уже не мое... Месяц прошел и хочется домой. К знакомым рожам, к собственной семье и к тем, с кем можешь нормально говорить, не боясь, что с языка что-то лишнее сорвется или брякнешь что-то, отчего посмотрят как на полоумного. Не менты, а обычные люди. Одеваемся не так, ходим по другому. Гному на Земле и то проще, ему не надо изображать, он прекрасно знает, что косит под местного, а я должен думать как себя вести, чтобы не обратить на себя внимание.
В Клане не лгут прямо и не станут обманывать, заключив договор. Никто после этого не будет иметь с тобой дело. Моментально слух пойдет, да и в морду можно легко словить. На Земле все держатся за карман и непременно подозревают собеседника в попытке кинуть на бабки. Это... неприятно. И мы незаметно для себя подстраиваемся под общее поведение в Клане. Неважно чем ты занят, все должно быть сделано в срок и качественно. «Я приду с 12 до 14» — так сказать немыслимо, а сдать халтуру, вместо работы никому в голову не придет.
Так как здесь работают, наверное, нигде увидеть нельзя. Уж не знаю как это назвать... культура воспитания... Спать не будут пока не выполнят задачу. А в мастерских ужас... Каждый обязан знать все смежные работы и безжалостно загоняется на соответствующие курсы в нерабочее время. Станочник должен соображать в любом станке в цехе. Сам себе готовит место и инструмент, не постесняется спросить у начальника подробности и тонкости, и потом даже не смей ему мешать, хоть ты кто. Когда надо начальники к станку становятся и ничего зазорного в этом не видят. У них производительность труда выше любого человека намного и не за счет силы и выносливости. Добросовестное отношение. Я уж как-нибудь на побегушках с ненормированным рабочим днем. И жизнь интереснее, и жопу рвать не надо. Иногда убить могут, но это привычно. Помнишь, как дома ставили?
Доцент усмехнулся.
— Вот именно, бетонный фундамент 2-3 дня, потом поминутный завоз. Две недели с начала строительства. Два этажа, хозяйственный сарай, конюшня и двор с обязательной травкой и деревьями. Каждая бригада занимается делом по графику и не будет непременного: «Налей хозяин!» Вот после работы могут, но никогда до или во время. Никакого сравнения с прошлой жизнью. Любопытно бы на здешние зоны в этом смысле посмотреть, но такого я нигде не видел, а кроме нашей, у горцев и во французской был.
У нас даже язык уже не вполне такой. Некоторых общеупотребительных слов не понимаем, зато все дружно говорим «Ладно» на Языке. Даже те, кто толком разговаривать не умеет, вечно вставляет разные слова не по-русски. Лет через двадцать, в таких как мы с первого взгляда и второго слова, будут иностранца определять. Всех детей наш супермудрый Гном загнал в общие детские площадки, и они скоро будут лучше взрослых на Языке говорить. Уже некоторые при необходимости приводят детишек в качестве переводчика. Щенки многие на трех языках совершенно спокойно разговаривают.
