– Дело того не стоило, – продолжил Док. – Мы замаскировались под солдат Гвардии. Нам даже удалось убедить этих придурков, называющих себя представителями министерства иностранных дел, что Хьюджин и Мьюнин являются полноправными членами гвардейского отряда наряду с нами! Пфух, – фыркнул Док, кладя в рот огромный кусок стейка и мерно пережевывая его.
– Да уж, повеселились на славу, – добавила Бэт, воспользовавшись паузой, во время которой Док расправлялся со стейком. По лицу Бэт было видно, что она вот-вот прыснет со смеху.
Набив битком рот таким количеством еды, которое вряд ли уместилось бы в пасти Хьюджина, Док прошамкал: – Конечно, мы тщательно подготовились к побегу: через задние ворота посольства, мимо домов, отстоящих друг от друга на приличном расстоянии, через площадь и неохраняемые городские ворота к полю, по которому шли двенадцать километров пехом до эскадренного миноносца Гвардии.
– Так в чем заключалась проблема? – спросил Стэн.
– В детях, – сказал Док. – Ида, почему-то возложившая на себя миссию командира, приказала мне присматривать за посольскими иждивенцами – жуткими маленькими плотоядными говорящими гуманоидами.
– Они полюбили его, – объяснила Ида. – Ловили каждое его слово, заставляли петь им песни, кормили конфетами, ласкали и гладили его.
– Своими липкими лапами, – проворчал Док. – Я после этого три цикла не мог расчесать свой мех. И они называли меня... – Док поежился, плюшевым медвежонком.
Стэн встал, стараясь не смотреть на Дока, чтобы не рассмеяться, и согнал Хьюджина со стола. Успокоившись, он снова повернулся лицом к друзьям.
– А теперь, после прекрасно проведенных каникул, не хотели бы вы приступить к серьезной и сложной работе?
Док проглотил еще один стейк. Отряд сел в круг, приготовившись слушать командира.
Ффиллипс решила, что подготовка к побегу идет великолепно. Наемники, за плечами которых был огромный опыт проигранных войн, всегда прятали в потайных карманах формы некоторые виды холодного оружия. Все это было брошено теперь в общий котел. Наиболее острые и пригодные для ведения подкопа ножи роздали самым низкорослым, крепким наемникам, не страдающим клаустрофобией.
Для поднятия каменных плит, которыми были умощены полы темницы, требовалось две ночи. Итак, подкоп начался. С каждой сменой расчета тюремного караула работу приходилось приостанавливать и заталкивать в прорытые щели фальшивый цемент – куски жеваного сухого хлеба, валявшегося по всей камере.
Виола, принявшая на себя командование группой лицеистов после смерти Игана, произвела точный тригонометрический расчет туннеля с тем, чтобы подкопа не было видно из верхних зарешеченных окон сторожевых башен тюрьмы. Наемники с лучшими актерскими данными, представившись набожными, вступили в учебные группы, возглавляемые инструкторами Матиаса.
Слушая проповеди и задавая вопросы, они притворялись, будто все больше проникаются верой Таламейна, хотя на самом деле принимали живейшее участие в создании туннеля – разбрасывали вырытую землю по грязному земляному тюремному двору.
«Что ж, дела у нас идут весьма недурно», – подумала Ффиллипс, наблюдая за тем, как перепачканные грязью обнаженные солдаты один за другим выбираются из «норы». Первая группа начала тщательно смывать с себя грязь остатками воды, выдававшейся тюремщиками по литру в день для питья и умывания.
«Нужно прорыть еще триста метров каменистого грунта, чтобы оказаться за пределами тюремных стен. Когда мы выберемся на поверхность, где-то на вершине скалы, нам останется только выяснить, каким образом можно спуститься со стометровой высоты и раствориться в сердце столицы Санктуса. Все это произойдет лет, эдак, через десять, не раньше... Ох, Стэн, Стэн. Где же ты, полковник?»
Ффиллипс сняла форму и, несмотря на жуткую боязнь замкнутого пространства, полезла в туннель, мимо истекающих потом «рабочих», накачивающих воздух, чтобы собственноручно копать путь к свободе.
Члены команды сели и принялись размышлять. Каждый продумывал всевозможные варианты, альтернативные предложению Стэна.
Тигры, пошевелив немногочисленными извилинами, вытянули лапы с растопыренными когтистыми пальцами, намекая на то, что в их мутантных мозгах созрел план всеобщего уничтожения, свернулись в клубки и принялись вылизывать друг другу морды.
Ида высказала свое резюме по поводу сложившейся ситуации:
– Итак, объявленную Пророком религиозную войну будут вести солдаты-фанатики. После того, как наш жутко дальновидный Император благословил их на любые зверства, они будут убивать на протяжении семи поколений. Аминь. Геологоразведочные корабли уже в пути – корабли, которые будут неминуемо уничтожены компаньонами.
– Ида права, – согласился Алекс.
– У меня есть одно предложение, – сказал Док. – Подождем, пока наемников подвергнут всяческим пыткам, приговорят к смерти и выведут на казнь. Твой Матиас, разумеется, не преминет там присутствовать. Естественно, церемония будет публичной. В самый разгар сожжения на костре или какой другой казни, которую Пророк выберет для убийства твоих соратников по оружию, мы его схватим.
– Исключено, – категорично отрезал Стэн. – Необходимо спасти как можно больше людей.
– Махони знает, как ты настроен?
– Нет, – ответил Стэн.
Остальные члены группы не стали обсуждать этот вопрос. Все они чувствовали в душе, что Док одобряет романтизм и сентиментальность Стэна.
– Согласна, – сказала Бэт. – Нам остается только одно – схватить Матиаса до начала священной войны.
– Не витай в облаках, – усмехнулась Ида. – Мы, между прочим, еще не знаем, как добраться до Санктуса, тем более – каким образом проникнуть в столицу. Или твой блестящий ум уже продумал план нашего появления в крепости и вылавливания Матиаса, не говоря уже обо всем остальном, о великий военачальник?
– Не мой блестящий ум, а мой холодный зад, – ответил Стэн.
– Что?
– Моя отмороженная задница... плюс посланный Махони три дня назад геокорабль.
– Позволь тебе намекнуть, что ни один из нас не имеет ни малейшего представления, о чем ты говоришь, Стэн.
– Разумеется.
– Ладно, – Бэт пожала плечами. – Займешься этим сам. Я беру на себя проблему проникновения в столицу. И, между прочим, больше никаких ползании по земле. Это дурно влияет на цвет моего лица.
– Любопытно, как ты собираешься этого избежать, – сказал Алекс. Твоих милых кисок. Дока и дородную рыбачку будет видно за версту.
