— Вы послали мне весьма любопытную весточку, — заметил Ван с улыбкой.
— Весточку? — Голос генерала прозвучал совершенно бесстрастно.
— «Болвара» передала мне от вас кое-что насчет безумцев, которые заодно святые. Я предположил, что командир линейного крейсера не передаст такое без полной уверенности насчет содержания и источника.
Марти рассмеялся.
— Временами, командор, вы слишком серьезны, — он продолжал улыбаться. — Я не думал, что это было удачное послание, — и поднял бокал. Но на этот раз лишь для того, чтобы едва пригубить вино.
— Заманчиво, но темно, — заметил Ван. — Святые часто бывали безумцами, но ярлык не меняет сути.
— Это зависит от ценности ярлыка, друг мой. И также зависит от того, сколько за этим силы. Боюсь, все мы недооцениваем силу за вывеской, на которой написано ИИС.
— О?
Марти фыркнул, затем позволил себе еще глоточек вина.
— Вы знаете, что я имею в виду.
— Вы можете иметь в виду несколько разных известных мне вещей. А догадываться, что именно, может быть опасно для моего здоровья.
— Тогда выскажусь напрямик. Я не на шутку надеюсь, что ИИС не намерена использовать изобретение, которое покойный — ведь он покойник? — командир Десолл использовал в системе Джеруш как средство сколачивания Галактической Империи.
— Вы, кажется, убеждены, что вспышка Джеруша не случайность, — отозвался Ван. — Мне неведом какой-либо способ вызывать солнечные вспышки и, насколько я себе представляю, никому другому тоже.
Отпив еще немного вина, генерал опять рассмеялся.
— Это меня несколько успокаивает… если не вполне.
— Почему вы находите, что командир Десолл имел отношение к злополучному происшествию, поразившему Ревенант? — и Ван отпил светлого эля.
— Очень уж примечательно развивались события. Первое, командир Десолл изменяет порядок управления ИИС и назначает преемника перед самым своим исчезновением…
Тарянину удалось проглотить свой эль, не подавившись. Откуда Марти это знает? Даже сам Ван ни о чем не догадывался, пока задним числом не посмотрел документы. И как генерал так быстро обнаружил исчезновение Тристина?
— Второе, он не взял на борт своего главного техника. Третье, эта женщина теперь главный техник на вашем судне. Четвертое, есть сведения, что все три судна ИИС, три, по сути дела, легких крейсера, исчезли из нашего пространства в одно и то же время. И к этому естественно добавить, что командир Десолл не жаловал ревенантцев, что он отменно вооружил свои суда, и что в течение многих лет немалое количество ревенантских боевых кораблей исчезло, когда где-то поблизости находились суденышки ИИС. Могу также добавить, что вы, друг мой, известны как превосходный боевой пилот, и ряд ревенантских судов также исчез, когда ваш корабль был где-то недалеко. Я не спешу с выводами, но у меня крайне подозрительный ум. Генералы, как я открыл, вообще крайне склонны к подозрениям, — Марти поднял брови.
— Ловко у вас получается, генерал, — сказал Ван. — Вы решили, что некий человек, один, без помощи других людей, разработал технологию, о которой никто другой слыхом не слыхивал, воспроизводящую явление, которое до сих пор были способны вызвать только время и природа. Вы также решили, что человек, который предположительно сделал это, либо исчез, либо уничтожил себя, совершив невозможное. И вы считаете, что я знаю то, что мне знать неоткуда.
Генерал рассмеялся.
— Командир Десолл умел выбирать, как я вижу. Вы никогда не делали ложных заявлений. Он тоже, — и отпил небольшой глоток вина, прежде чем поставить бокал рядом с тарелкой из-под салата, который умял так, что Ван даже не заметил.
— Я неважно лгу, — признал тарянин. — Поэтому пытаюсь этого избегать, — и он собрал с тарелки остатки своего салата.
— Таково большинство из нас, — улыбка Марти стала кривой. — Так вот, я не прочь узнать, что вы и ваша ИИС намерены делать с Республикой Тары.
— С Республикой? — Ван не вполне понимал, в чем суть вопроса.
— Вы не слышали?
— Не слышал чего?
Генерал кивнул.
— Порой я забываю, что ясное для меня может видеть не каждый. Ладно. Это очень скоро раструбят все медиасети.
Тарянин ждал.
— Республика заявила, что космические силы Кельтира отказались сдаться.
У Вана напрягся желудок. И он чувствовал, как цепенеет его лицо.
— Я вижу, вы начинаете понимать, — после недолгого молчания, во время которого официант убирал тарелки из-под салата и подавал горячее, Марти продолжил. — Есть сведения что не осталось ни одного кельтирского корабля, — прошло еще мгновение. — Ни единого. Это еще более примечательное… совпадение, нежели те, что роятся вокруг командира Десолла.
Ван не без усилия пропустил умеренный и медленный глоток своего эля, прежде чем ответить.
— Все это, как вы говорите, примечательно. Не вижу, насколько это применимо ко мне, хотя я нежелателен в любой системе Республики, и в РКС, безусловно, не особенно желают выслушивать мои взгляды.
— Жаль, — генерал откусил большой кусок мяса. Тарянин этого блюда не знал, понял только, что с краю лежит рис. — Они отказывались уделить внимание вашим взглядам и прежде, как я помню.
— И не один раз, — сухо откликнулся Ван. — Впрочем, не могу сказать, что это им заметно повредило, — и он попробовал утку, острую и вкусную, ничуть не жирную.
— Пока. Ревенантцы не уделили внимания командиру Десоллу, и цена была высока.
— Не вижу, как недостаток внимания ко мне заставит Республику дорого платить.
— В Республике есть государственная религия? — спросил Марти.
— Нет, если только не слепое почитание богатства и власти.
— Видите? — и генерал мягко рассмеялся.
Вану не потребовалось разыгрывать смятение.
— Вы не желаете видеть, но придется, — добавил Марти. — Потому что вы такой, какой есть, и вам этого не избежать.
— Я запомню ваши слова.
— Весьма любезно с вашей стороны, — в голосе генерала прозвучала мягкая ирония. — Таких, как вы, в наши дни мало. Сменятся поколения, прежде чем разрешатся проблемы Ревенанта, если такое вообще возможно, и, несомненно, мой последователь будет считать, что я мог бы больше стараться, — он фыркнул. — Конечно, нынче ни у кого нет предложений. Но, когда я потерплю неудачу, кто только не станет заявлять, что предлагал то-то и то-то.
— Не думаю, что вы идете к неудаче, — покачал головой Ван.
— Дело так не выглядит. И за это я благодарен. Но… нужно позаботиться, чтобы вас не захлестнуло потопом. Есть миллионы людей, которые веруют и не в силах подумать, что кто-то вправе произнести хотя бы слово, противоречащее их вере. Есть миллионы, для кого заповедям древнего божества надлежит следовать до последней буквы, даже если это означает убийство или порабощение других, в точности таких же, как они, не считая веры. А те, кто был порабощен, знают по своему горькому опыту, что невозможно что-либо обсуждать с миллионами фанатиков. Их можно только убить, — Марти пожал плечами. — Что мне делать? Что делать любому генералу? Я не могу получить достаточно ресурсов, дабы изолировать и воспитать каждого ребенка с каждой стороны, и так несколько поколений. А без этого мы никуда не уйдем.
