какой-то коробке из жести, а потом меня поставили на ноги и похлопали по щекам, приводя в чувство.
— Идти сможешь? — спросил бомжеватого вида мужик в грязном комбинезоне. — Если сможешь, то иди по вот этой тропе. Крыс тут нет, дойдёшь потихоньку.
Тропу я видел смутно, всё в глазах плыло, вот слева кирпичи, а справа — бетонные блоки. Если небольшой промежуток между ними можно назвать тропой, то да, дойду. Перед глазами возникла надпись:
Воздействие очищающего артефакта
15… 14… 13…
Ага, артефакт, очищающий. Меня очистили, но так, чтобы только не помер. А теперь его действие заканчивается, а когда закончится, я перестану регенерировать. Ну и ладно.
Когда секунды дошли до нуля, здоровье достигло двадцати процентов. Уже неплохо, по крайней мере, позволяет спокойно идти, не падая на каждом метре. Крыс нет, что тоже радует, иначе бы даже от самой чахлой не отбился. Что со мной ещё?
Облучение полностью не пропало, но здоровье уже не снижалось. Понятно, как дойду до адресата, так и подлечусь. Внезапно перед глазами выскочила следующая надпись:
Устойчивость к радиации +1
Подарок от системы за страдания. Спасибо.
К моменту попадания в подземный анклав, я уже снова превратился в ходячий труп. Организм хотел спать, есть и лечиться. Не получая всего этого, он реагировал единственным доступным способом — снижал характеристики. Здоровье снова пошло вниз, а вместе с ним окончательно рухнула выносливость. Почти до нуля, а моя скорость упала до скорости больной подагрой черепахи.
Хоть долбиться в стальную дверь не пришлось, часовой меня помнил и впустил без вопросов. Коридор, длина которого не превышала метров восьми, мне показался дальней дорогой, в конце которой стоял эшафот. Игнат из-за стойки кивнул мне, но я прошёл мимо. Открыл дверь оружейного, где из последних сил открыл инвентарь и передал удивлённому Папуасу посылку.
Задание выполнено
Опыт +600
Повышение уровня
Что случилось потом, я не помню, скорее всего, просто заснул, никаких подсказок при этом не отразилось. Ну и пусть, буду спать в надежде, что здоровье само собой восстановится.
Проснулся я в крошечной комнатке с тусклой лампочкой, вроде той, где уборщик хранит свои принадлежности. Правда, вместо вёдер, тряпок и швабры всё пространство занимал старый матрас, на котором, собственно, лежал и я.
Самочувствие было нормальным, если не считать зверского голода. Здоровье достигло где-то восьмидесяти процентов. Сойдёт. Думаю, мне сейчас в бой идти не придётся. Теперь осталось пожрать и получить награду. Награда мне положена? Конечно, даже две. Вот сейчас и пойду за получением.
Дверь открылась сразу в помещение бара. Я спокойно подошёл к стойке, увидев Игната. Бармен был погружён в свои мысли и не реагировал на окружающих. Пришлось постучать по стойке.
Один глаз хозяина заведения независимо от другого поднялся и посмотрел на меня.
— Чего хотел?
— Есть хочу, — тут же заявил я. — И по заданию. Хотелось бы награду получить.
— За наградой к нашему чернокожему другу, он сразу за всё заплатит. А насчёт еды, так вон.
Я обернулся. На ближайшем столе, как по волшебству, появилась большая тарелка с макаронами и котлетой, чуть дальше вторая, с несколькими кусками хлеба. А рядом стояла кружка пенного пива. Забыв на время обо всех заданиях, оплате, покупке оружия и поисках сбежавших мафиози, я присел за стол и схватил ложку. Еда пропадала с катастрофической скоростью, в реальном мире просто невозможно было есть вот так, подобно удаву, глотающему пойманную мышь. Когда последняя макаронина исчезла в моей ненасытной утробе, я, уже без такой спешки, отхлёбывал пиво, подошла официантка. Вспомнив, что бесплатно нигде не кормят, я достал три серебрушки и протянул ей.
— За счёт заведения, — проворчал из-за стойки Игнат.
— Спасибо, — я икнул и встал из-за стола.
Чернокожий друг сидел за большим верстаком, на котором были закреплены тиски, а в тисках держалась какая-то заковыристая металлическая хреновина. Увидев меня, он велел присаживаться, где найду место, а сам продолжил точить деталь напильником. Заняло это минут десять. Потом, отложив напильник в сторону, он соизволил обратить внимание на меня.
— Значит, смотри, тебе за всё, что ты сделал, полагается пятнадцать золотых. Это не просто плата, это наше уважение.
— Не понял?
— А тут и понимать нечего, связь между рабочими лагерями сильно затруднена, это правда. Обычно гоняем вооружённые конвои раз в месяц. А ещё у нас есть привычка посылать с неотложными грузами нубов, вроде тебя. И ставки делаем.
— И как?
— Представь себе, ты первый, кто так быстро всё исполнил и сдох в процессе всего один раз и то с посторонней помощью. Считай, что мы прониклись. Так что пятнадцать золотых твои, или любой товар на ту же сумму.
Я задумался. Что мне нужно? Антирадиационные препараты у меня есть. Были изначально, да и Игнат кое-что подбросил. Оружие? Да, пожалуй. Дробовик — это хорошо, да только дальнобойность у него никакая, а некоторых тварей только издали можно достать. И развивать я буду огнестрел, ножи — это замечательно, но я даже сейчас тот успех с вожаком крыс повторить не решусь. А если противником будет не крыса? Тот богомол, благодаря которому я меня есть ружьё, его точно ножом не завалишь.
— Что-нибудь дальнобойное есть? Автомат?
Папуас вздохнул.
— Автомат-то есть, даже два. Калаши сорок седьмые. Правда… Ты уверен, что он тебе нужен?
— А что?
— А то, что даже если ты его купишь, а стоит он полсотни золотых, то на какие шиши будешь стрелять? Патрон один две серебрушки стоит. И перезаряжать я их не могу. То есть, могу, но система сразу помечает их, как самодельное говно и механизм через раз заклинивает. Только заводские. А ими ты, исходя из размеров кошелька, будешь стрелять исключительно одиночными и по праздникам. Тогда вопрос: зачем автомат? Лучше винтовку возьми. Желательно древнюю, чтобы подешевле.
— Понял тебя, а что с винтовками?
Он полез под прилавок и вынул винтовку. Длинную, с архаичным дизайном, судя по виду, середины позапрошлого века.
— Это что? — растерянно спросил я. — Бердан?
— Обижаешь, — Папуас расплылся в своей фирменной белозубой улыбке. — Это, дорогой мой, шедевр французской оружейной мысли второй половины девятнадцатого века. Однозарядная винтовка Гра одна тысяча восемьсот семьдесят четвёртого года. Ручная перезарядка, калибр — одиннадцать миллиметров, чёрный порох, безоболочечная пуля и все прочие прелести подобного оружия.
— И чего в ней хорошего? — я повертел этот «шедевр» в руках.
— Хорошего в ней то, что для тебя это, как я думаю, самый доступный вид нарезного оружия. Не столько по цене покупки, сколько по цене содержания.
