руку. Пожимать её, зная, что на самом деле собеседник — жуткая уродливая тварь, жаждущая человеческой плоти, было не особо приятно. Но чего не сделаешь ради выгоды? Пришлось стиснуть зубы и скрепить договор. Вот только стоит ли он хоть чего-нибудь?
А главное — у меня накопились вопросы к Белому клану. И задать их я мог, пожалуй, только членам Шестого отдела. Вот только связь с ними у меня была через Бестужеву, а она едва ли в курсе происходящего. Девчонку приставили за мной следить — чтобы юный барон не превратился в одержимого кровью или ослеплённого новым Даром безумца. Стоит ли её вообще втягивать? С другой стороны, от девушки требуется лишь свести меня с представителем Шестого отдела. Например, с Голицыным. Ну, или кем-то попроще, но понимающим, что к чему.
Алим-Д’аахан вытянул руку, и к нему из темноты слетел крупный ворон. Уставившись на меня янтарным глазом, он пронзительно каркнул и замер, нахохлившись.
— Красивые создания, — проговорил, глядя на него, аль-гуль. — Всегда сопровождают нас. Ждут поживы. Одни падальщики чуют других. Люди презирают их, а нас боятся. Но разве сами вы не поступаете так же, как мы? Взять для примера хоть барона Пешкова. Он рассчитывал завладеть вашими землями и ради этого пошёл на сговор с нами. А теперь, словно ворон, кружит над уделом Скуратовых, ожидая, когда будет можно спуститься и приступить к трапезе. Вот только труп не совсем труп, — Алим-Д’аахан взглянул на меня. — Жизнь пока теплится в теле, и ворон не решается.
— Но время от времени рискует клюнуть, — заметил я.
— Не пора ли избавиться от надоедливой птицы?
— Кажется, мы уже договорились.
Кивнув, Дымин пошевелил рукой, и ворон нехотя взлетел. Спустя несколько секунд он растворился в ночной темноте, как капля чернил — в речной воде.
— Знаю, вы думаете, что наши обещания ничего не стоят, — сказал вдруг Алим-Д’аахан, глядя на горящий и мерцающий огнями город. — Мы ведь предали Пешкова, чтобы заключить договор с вами. Однако поверьте: на это имеются веские причины. И вообще, не всё так просто. Пешков не единственный, кто с нами имеет дело. Есть обязательства, взятые ещё до разговора с ним.
— Признаться, ваши слова мне ничем не помогли, — сказал я, когда аль-гуль замолчал, и стало ясно, что продолжать не собирается. — У меня ощущение, что вы то ли пытаетесь намекнуть на что-то, то ли стараетесь меня запутать.
— Барон, я не прошу вас слепо нам доверять. Тем более, это бессмысленно. Очевидно, вы не из тех, кому можно вешать на уши лапшу. Во всяком случае, не бесконечно. У меня нет цели вводить вас в заблуждение. Просто есть третьи лица, о которых говорить я не имею права.
— Белый клан?
Дымин покачал головой. Мол, хорошая попытка.
— На данный момент расклад простой: вы делаете то, что обещали, гули убивают людей барона и не трогают ваших. Орда на два года забывает про ваш удел. На этом договорённости заканчиваются. Если хотите что-то выяснять, это ваше дело. И право. Я препятствовать не собираюсь. Но он меня информации не ждите.
— Я понял. Значит, решено.
— Отлично. Уверен, вы сдержите слово. Тем более, что избавиться от Пешкова в ваших интересах. Теперь прощайте. Увидимся ещё или нет, не знаю.
Кивнув, Алим-Д’аахан медленно двинулся через крышу к выходу. Я проводил его взглядом. Монстр спокойно разгуливал по городу, и никто даже не подозревал, что может находиться рядом с людоедом. И сколько таких «посредников» находилось в Камнегорске? Чем они питались? И кто закрывал на это глаза?
Когда Дымин исчез за дверью, я окинул долгим взглядом панораму мегаполиса. Кажется, это место хранит куда больше тайн, чем можно предполагать. Под покровом ночи плетутся интриги не только кланов, но и сущностей, куда более страшных, чем люди. И я в этом водовороте. Который затягивает всё сильнее.
В школе начались экзамены. Ну, или зачёты. Как ни назови, суть не меняется: предметы приходилось сдавать то в виде тестов, то билеты тянуть. Я шёл неплохо, вот только грядущее фехтование напрягало. Победить противника было не обязательно. Ясно же, что все чемпионами быть не могут. Однако требовалось набрать определённое количество очков. И с этим у меня могли возникнуть проблемы. Хорошо, если попадётся кто-нибудь из тех, с кем отношения приятельские. Ещё лучше — Артём. Он-то мне точно позволит пройти по баллам. Но есть в классе и те, кто за победу глотку порвать готов. От них спуску не жди. В общем, готовился я к экзамену усердно. Тренировался и с Есенией, и кружок посещал. Плохо, что нельзя пользоваться ускорением симбионта: правила это запрещали. Требовалось продемонстрировать только личные умения.
Помимо этих заморочек, приходилось заниматься и другими делами, которые я считал важными. Например, разобраться с интригами Пешкова. Его заговор с аль-гулями подразумевал, что барон имел возможность общаться с ними. Чего, вообще-то, по идее, быть не должно было, ведь выход на чудищ имел Белый клан, который держал эту свою деятельность в секрете. Получалось, Пешков каким-то образом о ней пронюхал. И не побрезговал заключить с тварями союз. Едва ли он не понимал, как к этому отнесётся Шестой отдел, когда узнает. Мне требовались разъяснения, которые я надеялся получить у Великого князя Голицына. Ну, или другого представителя Белого клан. Так что в середине учебного дня отозвал Бестужеву в сторонку. Встали возле кадок с фикусами, расставленных в рекреации на втором этаже.
— Что случилось? — деловито осведомилась девушка, прижимая к груди стопку учебников: я поймал её как раз по пути в кабинет физики. — Проблемы с Даром крови?
— Нет, дело не в этом. Ты говорила, что можешь связать меня с Шестым отделом, если понадобится.
— Не совсем так, — нахмурилась Бестужева. — Я должна в случае возникновения у тебя проблем с новым Даром сообщить об этом руководству. Но ты говоришь, с этим всё в порядке. Зачем тебе тогда Шестой отдел?
— Есть вопросы.
— Коль, это серьёзная контора. Не справочная. Обращаться туда можно лишь в крайнем случае.
— Что, если у меня как раз такой?
— Поясни.
— Не могу.
— Что, не для моих ушей?
— Вроде того. А вернее, у тебя просто нет ответов на вопросы, которые
