дома с эмблемами серпа и молота на торцах.
Вообще, в этом кластере было относительно чисто. Машин мало, да и те в основном во дворах домов. Костяков тоже сильно меньше, чем в районах высоток. И дома сохранились получше — почти во всех окнах целы и стёкла, и рамы, на подъездах сохранились двери.
— Наверное, тут немного народу было, — вот заражённые и не лютовали особо, — предположила Зинаида. — Хотя ну очень непонятно, откуда тут взялся этот уголок спокойствия.
— Не такого уж и спокойствия, — не согласилась с ней Шпилька, сканируя своим Даром окрестности. — В Улье таких мест в принципе не бывает. Но, в общем, я понимаю, что ты имела в виду. Ай, мля! Итить же твою налево!
Один скелет всё-таки умудрился бессовестно попасться под ноги. Споткнувшись и с трудом удержав равновесие, Шпилька выдала длинную и заковыристую тираду на великом и могучем. Зинаида покраснела, Шайтан расхохотался. Выпрыгнувшая из внедорожника последней овчарка рыкнула на внешника и целенаправленно потрусила вдоль дороги.
— Куда это она? — удивилась Зина.
— Сейчас узнаем, — весело сказала Шпилька. — Шайтан, давай обратно за руль. Или голодные женщины должны пешком за собакой идти?
— Вы не женщины, а киборги, — не остался в долгу бывший внешник и мечтательно продолжил:
— Женщины дома сидят, варят пиво, колбаски жарят и носят такие белые передники…
Но сильно поддевать не стал. А Шпилька сочла за лучшее пропустить уже ей адресованную шпильку мимо ушей.
В отличие от остальных, она знала, что привлекло внимание овчарки. Лайма, разумеется, поделилась с хозяйкой запахом, который её заинтересовал. И от него желудок Шпильки урчал ещё громче, чем у Шайтана.
Через пять домов обнаружился небольшой магазин с обвалившейся от старости вывеской.
— Стаб, что ли? — предположил Шайтан. — Мля, все холодильники давно разморозились, вонища внутри, небось. Эх, полжизни бы отдал сейчас за копчёную сосиску и кружечку настоящего баварского…
— Тушняк жри, привыкай быть русским варваром, — ухмыльнулась Шпилька. — Ложку, так и быть, в бардачке возьмёшь.
— Если срок годности не истёк, — не поддержал язвительную шутку бывший внешник. — А так сожру, куда денусь.
Ассортимент магазина оказался скуден и до боли напоминал о застойном периоде СССР. На полках красовались консервы, трёхлитровые банки с берёзовым соком, проеденные мышами бумажные пакеты с крупами и разбухшие треугольные пакеты молока. О холодильниках, к которым привыкли в прошлой жизни рейдеры, не было и речи, так что от закрытой витрины возле древней кассы ощутимо несло тухлятиной.
Зинаида взяла в руки банку тушёнки, деловито поискала срок годности. Попросила у Шпильки нож и вскрыла жестянку. Принюхалась, потом взяла немного тушёнки на кончик ножа и лизнула.
— Всё, что до пятого января восьмидесятого, можно есть, — наконец, объявила она.
Особого приглашения никому не понадобилось. Ели жадно, выскребая содержимое банок пальцами и языками, не боясь обрезаться об острые края. А когда насытились, начали загружать багажник внедорожника. Тушёнка, рыбные консервы типа кильки в томате, банки с домашнего вида заготовками и подходящим для употребления сроком годности — сметали без разбора, помня о том, как последние три дня питались впроголодь.
Привычной рейдерам бутилированной воды в магазине, разумеется, не оказалось — в союзе люди пили воду из крана, а не покупали её. Но, пока Шпилька и Шайтан думали, что же делать, хозяйственная Зинаида так же, как тушёнку, проверила одну из банок с берёзовым соком и сказала, что их тоже можно брать.
— Не хуже, чем с твоей колой будет, — заверила она.
Скромничать не стали и полку с соком попросту опустошили. Ещё прихватили пять трёхлитровых же банок сливового компота. Набрали бутылок водки «Московская лучшая» — судя по ценнику, она действительно была лучшей из имеющихся. Шайтан задумчиво прихватил бутылку армянского коньяка. Нагрузившись, как волы, направились к выходу из магазина, и в этот момент Лайма, дежурившая снаружи, залаяла. Одновременно с этим Шпилька словно наяву почувствовала лёгкий запах грибницы и ещё чего-то странно знакомого.
Ломать голову над тем, что же это за запах такой, не стала.
— Уходим! Заражённые!
Повторять не пришлось, даже Зинаида на подобные команды уже реагировала правильно и быстро. Погрузились в машину, Шпилька взялась за свой двести третий, Шайтан отдал Зине Калаш и завёл машину. Нажал на газ…
И в этот момент сзади показалась стая.
Глава 13
Охота на человечинку
Пока Шайтан заводил машину, Зинаида врубила скрыт, который Шпилька тут же скопировала. Но Лайма не унималась, продолжала лаять и волчком крутилась на месте.
— Чего это она? — удивилась Зина. — Обычно спокойно же сидит…
Шпильку поведение питомицы тоже беспокоило. Овчарка боялась, и боялась сильно. Что-то она чувствовала эдакое в приближающейся стае, и всё транслировала хозяйке знакомый душок, происхождение которого Шпилька никак не могла вспомнить.
Шайтан, видя волнение собаки, включил глушилку, которая, в отличие от Дара Зинаиды, не нуждалась в том, чтоб её копировать — в полнейшую тишину погружалось всё в радиусе примерно четырёх метров от внешника.
Лайма не успокаивалась. Заметив, что её не понимают, она с жалобным скулежом стала скрести лапами спинку сиденья Шайтана, словно пытаясь убедить его ехать дальше, а не стоять.
Беспокойство собаки в итоге передалось и ничего не понимающим рейдерам. Все разом взяли на прицел стаю. Шайтан, подхватив винтовку, глянул в прицел и вдруг побледнел. Отбросил оружие Шпильке на колени, резким движением провернул в замке зажигания ключ и нажал на газ.
— Ты чего, мля? — не поняла Шпилька.
— Сама посмотри, — отрезал Шайтан. — Я гоню, вы стреляете. Эту стаю нужно снять любой ценой.
Шпилька взяла винтовку, приложилась щекой к прицелу. И почувствовала, как лоб покрывается холодной испариной. Сразу вспомнился и запах — теперь она вспомнила, откуда его знает. Так пахли «поделки» магистра килдингов, пытавшегося превращать в заражённых травоядных животных и тех, кто весит настолько мало, что вообще не может стать ни заражённым, ни иммунным. И напавшая на неё незадолго до этого псина-бегун с Даром.
Псина, созданная теми, кого магистр называл богами Стикса.
— Мля, итить твою налево да в ёперный театр, — сказала Шпилька и сжала зубы.
Стая была невелика, всего-то полтора десятка голов. Но опасность представляла из себя намного большую — потому что даже самый захудалого вида бегун мог обладать Даром.
— Зина, стреляй и не жалей патронов, — сквозь зубы процедила Шпилька. — Это не обычные заражённые, их нужно уничтожить наверняка.
Зинаида проявила неожиданное для неё мужество, открыла окно, высунула в него автомат и дала длинную очередь в стаю. Большинство пуль ушли в молоко, но троих бегунов всё-таки настигли. Два свалились под лапы заражённых
