Адмирал Империи – 27 - Дмитрий Николаевич Коровников

мостику пронесся дружный судорожный вздох. До людей наконец дошел весь ужас и вся безысходная отвага плана Хромцовой. Они готовы были отдать свои жизни, не раздумывая — но даже для них подобное решение казалось запредельным.

— Всем пристегнуться! До столкновения одна минута тридцать две секунды! — гаркнул старпом, отдавая приказ по кораблю.

«Паллада», объятая исполинским пламенем из сопел, рванулась вперед, словно смертельно раненый хищник. Русский линкор шел прямиком на «Арканзас», который в свою очередь также выходил из строя, нацеливаясь на флагман Хромцовой. Агриппина Ивановна заранее прочитала действия коммандера Уильямса и не собиралась спокойно стоять и ждать пока вражеский корабль выйдет на оптимальную траекторию и протаранит «Палладу» в борт или по касательной.

«Если хочешь, давай пободаемся, — мрачно усмехнулась наша командующая, глядя, как стремительно увеличивается перед ней на экране громада 'Арканзаса» и мысленно обращаясь к Сирано Уильяму. — А если не дрогнешь — что ж, тем хуже для тебя… Я тоже в лепешку, но как у нас говориться «Мертвые сраму не имут».

На таран шли в гробовом молчании. Люди застыли пристегнутые в ланжеронах, каждый понимал — это путь в один конец. Два многотысячетонных исполина сейчас сшибутся лоб в лоб, стирая друг друга в космическую пыль. Быть может, кому-то и посчастливится уцелеть в этой феерии разрушения. Но большинство отправится к праотцам это точно и проверенно сотнями подобных лобовых столкновений.

Агриппина Ивановна до рези в глазах всматривалась в приближающийся силуэт вражеского линкора. Интересно, о чем сейчас думает ее визави? Успел ли он осознать весь ужас своего положения? Или же до последнего цепляется за надежду, что русские дрогнут и отвернут?

— Не в этой жизни, «янки», — хищно улыбнулась Хромцова. — Не в этой жизни…

Место действия: звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская».

Нынешний статус: «суверенный» сектор контроля Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: сектор межзвездного перехода в систему «Таврида».

Дата: 9 марта 2215 года.

Мостик «Арканзаса» содрогался от чудовищных перегрузок и вибраций. Казалось, американский линкор, терзаемый безжалостным огнем русских кораблей, стонал от боли, отчаянно цепляясь за жизнь. Приборы один за другим выходили из строя, мониторы гасли, провода с треском рвались, извергая снопы искр.

Но сквозь весь этот хаос коммандер Сирано Уильямс, бледный и напряженный до предела, не отрывал взгляда от главного экрана. А на нем неумолимо приближалась к его кораблю исполинская громада «Паллады». Флагман Хромцовой, изрешеченный и горящий набирал скорость, явно намереваясь также пойти на таран.

Уильямс застыл словно громом пораженный. Его мозг судорожно просчитывал варианты, стремясь найти выход, так как что-то ему подсказывало — русские не свернут. «Раски» точно пойдут до конца, в этот миг коммандер со всей ужасающей ясностью это осознал. Хромцова не тот адмирал, кого можно взять на слабо, она не остановится ни перед чем и легко готова пожертвовать собой и своим кораблем, лишь бы уничтожить врага. Ведь только так и можно победить — пойти на все, не дрогнув, не отступив…

Напряжение на мостике американского линкора достигло запредельной точки. Лица офицеров застыли масками ужаса и отчаяния, устремленными на своего командира. Все понимали — если кто-то сейчас не отвернет, и два дредноута столкнутся, «Паллада» и «Арканзасу» не выжить.

Все взоры обратились к Уильямсу. От него зависела и жизнь корабля, и судьба экипажа, впрочем, как и исход сражения. Коммандер чувствовал этот груз, но мысли путались, а решение ускользало.

«Так, а если все-таки отвернуть, не назовут ли меня трусом?» — эта мысль возникла в голове Уильямса когда русская «Паллада» была уже совсем рядом — казалось, протяни руку и коснешься ее бронированного борта.

— Орудия на полную мощность! — не зная, что делать и как поступить, коммандер отдавал ненужные сейчас приказы. — Открыть огонь по флагману противника!

Уильямс запаниковал, это было видно. Нет, стрелять бесполезно, заряды лишь утонут во фронтальном поле, потому градом катился по лицу Уильямса. Тиканье в висках отмеряло последние секунды. «Паллада» неслась на них, словно разъяренный стальной дракон, готовый пожрать или погибнуть. Решение пришло внезапно, выкристаллизовавшись из мешанины мыслей. Коммандер рванулся к переговорному устройству:

— Отворачивай! — заорал он своему штурману, вцепившись в поручни кресла. — Уклониться от столкновения! Немедленно отворачивай!!!

Рулевой среагировал мгновенно, отточенными до автоматизма движениями перебросив рычаги управления на ручное. Маневровые двигатели взвыли, наращивая мощность. Корпус «Арканзаса» содрогнулся всеми переборками, словно напрягая последние силы в чудовищном рывке. Многотонная громада линкора, скрежеща и дрожа, начала медленно, неохотно разворачиваться, явно подставляя борт под удар вражеского линкора.

Действительно полностью избежать столкновения было уже невозможно. Миг спустя «Паллада» врезалась в правый борт американского линейного корабля и прошла по касательной, разрывая его. Удар чудовищной силы сотряс «Арканзас» от носа до кормы. С жутким скрежетом и грохотом сминающегося металла русский крейсер практически вспорол обшивку вражеского корабля.

Удар был чудовищной силы. Бронированный нос «Паллады» со скрежетом металла о металл вонзился в незащищенный борт «Арканзаса», словно раскаленный нож в масло. В первое мгновение показалось, что американский линкор не выдержит, его массивный корпус вздрогнул, будто от столкновения с айсбергом.

Уже в следующую секунду обшивка «Арканзаса» смялась и разорвалась, не выдержав чудовищного напора. Титаническая мощь инерции двух лавирующих исполинов космоса оказалась слишком велика. Многослойная нимидийская броня, способная держать многочисленные прямые попадания плазмы, расползалась, словно картонная, под неумолимым давлением клиновидного носа «Паллады».

Внутри американского линкора творилось нечто невообразимое. Переборки с чудовищным грохотом сминались, не в силах противостоять такому напору. Целые отсеки схлопывались, словно пустые консервные банки. Оборудование, приборы, мебель — все смешалось в чудовищную круговерть обломков, разлетаясь в стороны, словно при взрыве. Людей разрывало на части или расплющивало в лепешку в мгновение ока, даже не дав им шанса осознать происходящее. По жилым палубам и техническим отсекам «Арканзаса» словно ураган металось пламя, превращая линкор в ревущую топку.

«Паллада», хоть и пострадала от столкновения, но так как Хромцова не отвернула, выглядела куда более свеженькой. Нос крейсера конечно тоже смяло, как и несколько носовых отсеков, но критических повреждений нашему кораблю удалось избежать. Не зря русские конструкторы делали ставку на прочность и живучесть. Пара орудий среднего калибра также оказались разбиты, из пробоин в корпусе вырывались струи воздуха, но линкор был все еще боеспособен. К радости Агриппины Ивановны он сохранил устойчивое положение в пространстве и продолжал двигаться вперед, все глубже вгрызаясь в тело противника.

Вице-адмирал Хромцова с