– Сейчас я ее прикончу.
Крысособака зарычала, чуть пригнув голову, уставилась на воина исподлобья красными глазами-бусинами. Зверюгу ничем не испугать, смерть для нее – просто составная часть жизни, и у нее нет сомнений в том, что умереть должен ее враг.
– Не надо, – жестом остановил его Книжник. – Это же Грымза.
– Ты, что же, знаешь эту тварь? – чуть удивился вест. Остановился, продолжая разглядывать зверя.
– Знаю.
– Она не кинется?
– До сих пор не кидалась. И ты же видел – она спасла нас.
– С чего ты взял? – Зигфрид презрительно сплюнул.
– А кто разогнал этих серых уродов? Или ты видишь здесь кого-то еще?
Зигфрид промолчал. На его лице читалось сомнение.
– У нее же, или у него, уж не знаю – крысиные гены, – продолжил семинарист. – Наверное, более мелкие твари воспринимают его как доминантную особь. Ну и боятся.
– Любишь ты умными словами жонглировать, – проворчал воин, пряча меч в ножны. – Ладно, пусть живет. Но лучше ей не приближаться ко мне. У меня на этих «доминантных особей» рефлекс – убью сразу.
– Вот и хорошо, – улыбнулся Книжник.
– Надо бы найти укрытие, дух перевести, – оглядываясь по сторонам, сказал Зигфрид. Его взгляд остановился на выцветших цифрах на борту упавшего самолета. – Думаю, это старое корыто подойдет.
Подойдя ближе, он поддел мечом перекосившуюся дверь бортового люка, оказавшуюся теперь вровень с землей. Массивная дверь жалобно заскрежетала – и гулко грохнулась на асфальт. Теперь бортовой люк транспортника зиял мрачной черной дырой. Отличная нора для какой-нибудь твари. Книжник с сомнением поглядел на друга. Тот спокойно подошел к проему, положил руку на металл, прислушался. И полез внутрь. Из глубины грузового отсека донесся шорох и треск. Наружу вылетело и с глухим стуком упало на асфальт что-то грязновато-белое. Семинарист вздрогнул: это был череп какого-то клыкастого зверя. В темном провале снова показался Зигфрид.
– Порядок, – сказал он. – Все, что могло нам помешать, давно сдохло. Давай сюда!
Не без опаски парень полез внутрь. За его спиной тревожно заскулила Грымза.
– Не волнуйся и не скучай, – обернувшись, усмехнулся Книжник. – Подожди здесь. Если хочешь, конечно.
Оказавшись в большом, чуть накренившемся грузовом отсеке, он с интересом огляделся. Первое, что бросалось в глаза, – это обилие костей в полумраке под ногами. Они толстым слоем покрывали практически всю грузовую палубу.
– Здесь у них было логово, – пояснил Зигфрид.
– У кого – у них? – глядя на зубастый череп, проговорил Книжник.
– У этих монстров. Уж не знаю, как они называются. Да всех разве упомнишь? Они же постоянно меняются, потомство на предков уже не особо похоже.
– Ну, да. Мутации не прекращаются – виды то появляются, то исчезают…
– Вот и я говорю… – Зигфрид вертел в руке здоровенный череп, с любопытством изучая его. – Однако с этой стаей ловко расправились.
– И как же?
– А очень просто – дверь захлопнули – и все дела, – вест небрежно отбросил череп, указал на светлый проем двери. – Выход-то здесь один. Вот твари и передохли с голоду. А перед смертью еще и друг друга жрать начали – вон, следы от зубов на костях.
Книжник поежился, проговорил:
– И кто же их тут запер?
– А кто теперь узнает? Давно это было, вон, кости побелеть успели.
– А-а… – Книжника вдруг качнуло.
– Ты бы это, раны бы осмотрел, – оглядывая товарища, заметил Зигфрид. – А то бледный весь, еще сознание потеряешь.
– Да, точно, – проговорил Книжник.
Сбросил рюкзак на хрупкие кости. Сел и застонал, ощутив, наконец, боль в истерзанном теле. Зигфрид подошел ближе, критически оглядел его, заметил:
– Раны бы обработать. Подцепишь еще какую заразу.
– У меня в рюкзаке аптечка, – отозвался парень, подворачивая пропитанную кровью штанину. Под тканью оказался глубокий укус, из которого густо сочилась кровь. Он поморщился. – Как знал – живун-травы двойной запас захватил!
Хорошая вещь – живун-трава, и раны под ней затягиваются быстро, и дезинфицирует. Последнее – важнее всего, так как болезни в развалинах гуляют страшные. От одной заразы всю жизнь страдать будешь, умирая медленно и мучительно. От другой – сгниешь заживо, как какой-нибудь дамп. Но самое страшное – если попадется какая заразная дрянь, и притащишь ее, не заметив, в свой собственный дом. Ладно, если сам помрешь – невелика потеря. Но случались в Кремле такие эпидемии, что ставили на грань выживания целый народ. Так что к любой ране, особенно нанесенной дикими животными, надо относиться серьезно.
Тщательно обработав и перевязав раны, он поднялся на ноги. И первым отправился вперед – чтобы у веста не было сомнения в его силах. Меньше всего хотелось подвести друга, став обузой в трудном пути. А потому Книжник держался нарочито бодро, хоть и стоило это немалых усилий. Еще раз оглядевшись, Книжник кивнул в глубь отсека:
– А это что за ящик?
– Где? – Зигфрид проследил взгляд Книжника.
За грудой костей, плотно увитой побегами ядовитого плюща, просматривались очертания металлического контейнера с остатками облезшей маркировки. Друзья переглянулись. Не в их правилах проходить мимо таких находок.
– А давай посмотрим, – предложил вест.
Вдвоем они разгребли кости, подобрались к контейнеру. Вокруг валялись обрывки проржавевших тросов. Наверное, груз был закреплен и, возможно, уцелел во время падения.
– Не могу открыть, – сообщил Книжник, безрезультатно пытавшийся оттянуть защелки крышки. – Приржавело, наверное.
– Ну-ка, дай я, – Зигфрид со звоном вынул из ножен меч, сверкнувший в полумраке светящимся металлом. Даже жаром от него пахнуло.
Семинарист предусмотрительно сделал шаг в сторону. Меч веста, закаленный в Поле Смерти – не просто оружие. Это универсальный инструмент, способный одолеть большинство известных материалов. Вот и сейчас металл контейнера зашипел, соприкоснувшись с раскаленным клинком, брызнул расплавленными каплями.
– Есть, – пряча меч в ножны, сообщил воин.
Книжник мгновенно вернулся на место. Замер перед крышкой, потирая от нетерпения руки. Было и любопытно, и в то же время страшновато. Сколько народу полегло, вот так, поддавшись искушению заглянуть, куда не положено заглядывать. Если этот ящик сохранился со времен Последней Войны, хозяева вполне могли оставить в нем «привет с секретом», смертоносный сюрприз в виде мины-ловушки или баллона с ядовитым газом. Оставалось надеяться, что за последние двести лет ловушка пришла в негодность.
Семинарист зажмурился на секунду, выдохнул – и откинул крышку. Можно было ожидать увидеть что угодно, только не такое странное содержимое.
