– Гляди… – Теневой провел ладонью по стеклу, что-то меняя. – Смычок мне показала тут кое-что… вот в этом срезе.
– Ох как интересно… – через некоторое время сказал отец демиургов. – Талантливые мои дети. Каждый норовит сотворить что-нибудь, а отец потом разгребай… остатки Вселенной.
– Ты, папа, на меня не намекай, – ядовито ответил Теневой. – Это все родительское воспитание. По сравнению с тобой мы вообще безобидные.
Внутри Ока что-то стремительно изменилось.
– Отец, ты только глянь на это!.. – тут же забыл обо всем Теневой.
– Сердце Хаоса… – выдохнул тот, побледнев. – Тут без матери не обойтись. У нашей маленькой скрипачки серьезные проблемы. Ну вся в мать – та тоже врагов сотнями считает! Тай, дуй к маме, а я в Междумирье, за проникающим.
– Может, лучше я за этой дрянью? – предложил Теневой. – Я все-таки демон по рождению и в Междумирье полжизни провел.
– А я участвовал в его создании, – парировал отец демиургов. Он не обратил внимания на бурчание сына: «Да ты просто жил в то же время». – Бегом за матерью и веди ее сюда. Предупреди, чтобы напролом не шла, тут все слишком нестабильно. Очень интересная, нестатичная структура Творения, но пока еще хрупкая. Мир-то безымянный. Если она свою ярость тут покажет – от сущего следа не останется. Я пойду через хаотичные тропы.
– Тебя не переспорить все равно. Я уже в пути, – мрачно кивнул Тайен, растворяясь в тенях.
Сразу за ним облетел снежинками в порыве ледяного ветра отец Создателя этого мира…
С рассветом Альтис поднял свой отряд и позволил на этот раз позавтракать перед тем, как отправиться в дальнейший путь.
Всю дорогу веселая улыбка то и дело мелькала на лице Пламенного, а в глазах так и танцевали веселые огоньки. Вид мрачного, злого, слегка пришибленного антрацитового воина доставлял демону удовольствие, и он этого даже почти не скрывал. И это еще больше бесило Ирхана.
Смычок переглянулась с Эльтаном, поравнялась со своим первым, а юный бог пристроил воздушного эфирного пегаса рядом с черным къяром.
– Ирх, прекрати дуться как маленький, – негромко попросила девочка.
Антрацитовый воин фыркнул и ничего не ответил.
– Ирхан… – мягко позвала девочка, и он невольно обернулся к ней. И утонул в глазах. Маленькая ладошка ласково провела по черной, как эбонит, щеке. Бархатный, чарующий, необыкновенный голос продолжил: – Ты же у меня удивительный. Единственный в своем роде, мой черный воин. Ты же знаешь, я очень тебя люблю, Ирхан. И мне больно видеть, как ты сам себя поедаешь. Не нужно… Оставь ярость для врагов, мой воин.
– Хорошо, – улыбнулся черный бог, поймав детскую ладошку и поцеловав перепачканные чернилами пальчики. – А ты опять музыку всю ночь сочиняла?..
– Когда вернемся, я тебе обязательно сыграю, – пообещала девочка, видя, что от былого раздражения, подавленности и обиды не осталось следа.
Тем временем самый юный из первого круга умудрился в большой тайне на что-то о чем-то поспорить с демоном. Судя по довольным физиономиям обоих, ни один не сомневался в своей победе.
Кони с галопа уже перешли на шаг, давая отдых себе и всадникам. Темп всему отряду неизменно задавал Калигул – остальные просто подстраивались.
Из задумчивости Пламенного выдернула едва заметно задетая струнка внутренней тревоги. Насторожившись, он негромко, но так, чтобы услышали, предупредил:
– Нас кто-то нагоняет.
– Враг? – Ирхан мгновенно подобрался и приготовился к бою.
– Непохоже, – отозвался спустя несколько мгновений демон. Помолчал, глядя куда-то в недоступные другим дали, сказал: – Отбой тревоги. Это свой.
Повернулся к Алине и попросил:
– Линка, не убивай его, пожалуйста. Он нам, честное слово, еще пригодится живым.
Удивленно посмотрев на Пламенного, воительница некоторое время пыталась понять, чего тот от нее хочет… Поняла. Выругалась сквозь зубы и резко бросила:
– Отправь его туда, откуда он пришел. Иначе я за себя не ручаюсь.
Стримбор подъехал к сестре и ласково растрепал ее светлые волосы:
– Не злись так сильно, мелкая. Альтис же выдержал путь с Риноилем. Даже не убил его.
– Ладно, – вздохнула воительница. – Стрим, придержи меня, если я с цепи сорвусь, а?
– Придержу, – пообещал Ветер. – Может, подождем гонца? Вон и полянка подходящая.
Взглянув в небо и прикинув, что уже около полудня, Альтис кивнул, первым свернул с дороги и скомандовал привал. Путники расположились невдалеке от дороги. Минут через десять усталый, пропыленный путник в форме рядового военного мага, который явно почти все время шел нефизическими тропами, нагнал бессмертных.
Чуть не проехав мимо, архимаг резко осадил коня, оглядел всю компанию… Замер, ошалев от количества бессмертных в одном месте, птахой слетел с коня. Но прежде чем он бухнулся на колено, услышал насмешливый голос Пламенного:
– Не надо, Ульрих! Это лишнее. Здесь я командир.
Улыбка демона стала еще шире, стоило заслышать подавленное рычание Ирхана.
Архимаг сдержанно поклонился и заговорил:
– У меня послание от императора для тебя, Альтис Пламенный. – Голос у него был хриплый, надтреснутый, как у усталого старика.
Взяв флягу с водой, демон сам подошел к архимагу. Не удержался и от язвительной шутки:
– Что, тебя разжаловали за нерадивую службу из начальников в мальчика на побегушках?
Ульрих предпочел не отвечать, припав к фляге. Альтис тем временем распечатал письмо. Оно начиналось без пустословного приветствия: «И не собирался! Я не самоубийца…» Пламенный усмехнулся, принялся читать дальше. Лицо его все более мрачнело. Молча развернулся, подошел к Алине, отдал письмо ей. Через плечо девушки тут же заглянули Арох и Стримбор.
– Нангерат! – позвала Алина колдуна. – Тебя это тоже касается.
Колдун немного оттеснил плечом Стримбора и вчитался в ровные, аккуратные строки.
– Они совсем идиоты?! – взвыл Арох. – И Каерасса туда же! Прибью этого глупого щенка! Запрещу отлучаться от стаи на ближайшую тысячу лет!
– Для начала он должен вернутся живым, – заметил Стримбор.
– Сожри меня Кошмар! – зло оскалился Волк. – Не нужно было ему вообще позволять оставаться с людьми! Они б не рванули туда, если бы не заручились поддержкой Жулика. Драконья Гряда!.. Да туда даже я без братьев не сунусь! Не сбережет Карэн – я его сам убью…
Ульрих, неуверенно и удивленно глядя на крупного, зеленоглазого, беловолосого эльфенка лет тринадцати-четырнадцати, произнес:
– Арох…
– Что? – резко обернулся мальчишка.
