Перед ним возник образ расползающегося по вселенной «красного вируса».
— Не могу объяснить тебе почему, — продолжал он, — но нет времени возвращаться на Батан и логически обсуждать, лететь ли за Матерью-Луминой и какое платье для этого надеть.
Кристина несколько раз глубоко вдохнула.
— Ладно. Что будем делать? Воспользуемся твоим тридцать четвертым решением и ударимся в бега?
— Нет. Обин этого ждет. Лучше поступим как самые отчаянные воришки.
* * *
— Маленькое затруднение, — сказал Вольф, опуская лифтер в проулке рядом с вывеской «ЛИФТЕРЫ ХЬЯЛМАРА — ЛУЧШИЕ ПОДЕРЖАННЫЕ АНТИГРАВИТАЦИОННЫЕ МАШИНЫ ».
Он открыл капот, нашел ящик с инструментами и тихо ругнулся, обнаружив лишь гнутую отвертку да разводной ключ с несходящимися концами.
— Как быстро ты можешь вывести из строя детектор приближения?
— Я вообще не умею, — созналась Кристина.
— И чему только учат сегодняшнюю молодежь? — возмутился Вольф.
Он отвинтил номерной знак и заменил другим, снятым с одного из лифтеров Хьялмара.
— Это на случай, если кто-нибудь следит. Я бы предпочел, чтобы нас не останавливали.
Он вслушался в ночную тьму. Похоже, всю планету по-прежнему занимал только бушующий милях в семи отсюда пожар.
— Смотри и учись, — сказал Вольф. — Обычно датчик приближения находится спереди. Вот, видишь, сразу под правой фарой. Открываешь эту панель. А теперь надо только перекусить проволочку… вот здесь… и еще вот эту. Теперь сигнал не поступает в коробку передач. Удобная штука, если, скажем, решишь задавить детскую коляску или что-нибудь в этом роде.
Он понял, что слишком много говорит — и от страха перед предстоящим, и от радости, что бомбы больше нет.
— А теперь вперед!
* * *
Вольф двумя выстрелами уложил охранников возле дворца Уолша, направил лифтер в ворота. В восточном крыле дворца светились окна.
— Прыгай!
Кристина послушно выскочила на траву. В воротах гудела сирена, но Вольф не обращал внимания.
Он развернул лифтер к западному крылу, поставил высоту пять футов над землей и включил максимальную скорость.
Лифтер понесся к зданию, Вольф выпрыгнул на ходу и ничком упал на землю.
Кто-то выбежал на гул двигателя, увидел приближающийся лифтер, дважды выстрелил по нему.
На скорости шестьдесят миль в час машина врезалась в каменное строение, дернулась и вломилась в огромный эркер. Через мгновение она взорвалась. Огни в доме погасли.
— Это наша визитная карточка, — сказал Вольф. — Теперь давай представимся.
Слышались крики, вопли, снова загудела сирена. Вольф, не обращая внимания, прошел по газону к входу.
Мужчина — возможно, он и стрелял — ошалело смотрел на языки пламени, которые уже лизали дальнее крыло. Вольф аккуратно выстрелил ему в шею.
— Где… — начала Кристина.
— Помолчи.
Вольф мысленно ощупал пространство перед собой и вошел в дом.
* * *
— Не двигайся, — приказал Вольф.
Эдмунд Уолш, полуодетый, замер на месте. Его белое лицо четко вырисовывалось в снопе света от лежащего на бюро карманного фонарика.
— Отойди от шкафа, — рявкнул Вольф.
Уолш двинулся медленно-премедленно, держа руки у плеч, словно марионетка.
Вольф взял лежавший возле фонарика бластер. Уолш раскрыл было рот. Вольф тремя пальцами легонько погладил его по шее. Уолш рухнул как подкошенный. Джошуа подхватил его на плечо.
— Последний раз взглянуть на памятные места — и можно двигаться в дорогу. — Он выключил фонарик, спрятал в карман.
Джошуа неторопливо светил фонариком на адреса, фотографии, голограммы. Одну он сорвал, протянул Кристине:
— Не потеряй. Она нам понадобится.
Свет на мгновение включился, замигал, снова погас.
Вольф прислушался к крикам из другого крыла, различил вой приближающихся пожарных лифтеров.
— К черному ходу, — решил он, — надо что-нибудь спереть.
За кухней они обнаружили гравифургончик без окон. Ключ торчал в зажигании — видимо, водитель решил, что только полный идиот решится угнать машину Эдмунда Уолша.
Джошуа затолкал гангстера на заднее сиденье, включил машину, бесшумно поднял ее и повел прочь от огня и криков. Он нашел неохраняемые задние ворота и выплыл на ведущую к городу длинную улицу.
* * *
— Нам нужно какое-нибудь тихое, укромное место… Вроде этого.
Вывеска гласила: «ФЛОРИЕТСКИЙ РАЙОННЫЙ ПАРК », вход загораживали две бочки. Вольф выключил фары, посадил лифтер, откатил бочку, провел машину в ворота и вернул бочку на место.
Не включая фар, он снова поднял лифтер в воздух и медленно двинулся вдоль узкой, извилистой дорожки. Увидел горки, качели, лесенки и посадил машину в самом центре детской площадки.
Потом взял Уолша за шкирку, прислонил к облезлому деревянному клоуну и двумя пальцами не грубо, но и не нежно ударил по щеке.
— Брось прикидываться. Нервный блок прошел две минуты назад.
Уолш открыл глаза.
— А ты шустрее, чем я думал, Тейлор. Не ждал, что ты уцелеешь после нашей маленькой операции… или что вернешься так быстро.
— Я шустрый. Я очень шустрый. Но сейчас мне не до комплиментов. Мне нужна информация.
— Сбрось обороты.
— Не подумаю, — сказал Вольф. — Я тороплюсь, поэтому будет больно. Покажи ему картинку.
Кристина достала голограмму, на которой гости аплодировали Уолшу. Тот стоял на возвышении, украшенном непонятным символом.
— Что это за эмблема?
Уолш сжал губы.
Вольф положил бластер на песок, взял Уолша за левую руку. Тот попытался вырваться, не смог. Джошуа зажал его мизинец двумя пальцами, повернул.
Уолш вскрикнул.
— Теперь безымянный, — сказал Джошуа, ломая второй палец.
— Средний…
— Перестань! — Это закричала Кристина. Вольф обернулся, поглядел на нее. Она поежилась и отвернулась.
— Средний…
— Я скажу!
Хрустнула кость, Уолш сдавленно вскрикнул:
— Я же обещал, что скажу!
— Говори.
— Это эмблема фонда Фискуса-Макрая.
— Что за фонд?
— Большая… очень большая исследовательская фирма, — сказал Уолш, кусая от боли губы. — Занимаются политологическими исследованиями, социологическими опросами… всем таким.
— Ага, — сказал Джошуа, — всем таким. Хорошее прикрытие. Можно делать что угодно. Идешь куда хочешь, никто не спросит, гангстер ты или сотрудник социологической службы. А исследования — значит, тонны электроники, верно? Достаточно для всепланетного штаба. Неглупо придумано.
Он указал на женщину в президиуме, довольно приятной внешности, с короткими черными волосами. Лицо ее еле угадывалось, и трудно было угадать, на что она смотрит.
