— Скажите ему, что я занят, — ответил Баг. Ухмыльнулся, представив себе, насколько это приведет в бешенство Сауро. Пусть побегает.
Баг прицепил на плечо своего персонального дроида. Каким же полезным было, оказывается, это небольшое устройство.
Что ж, Сауро многому научил Бага. Чтобы управлять людьми, нужно создать для них врага; кого-то, кого они будут ненавидеть и бояться. А потом спасти их от него. Проще некуда.
Ферус решил временно оставить размышления на тему, кем мог быть Вейдер. Он все равно не смог бы сейчас понять этого. Если Вейдер снова нечаянно не скажет чего-нибудь, что сможет навести на ответ, или если сам Ферус не наткнется на какую-нибудь новую информацию, то он всё равно не сумеет обнаружить истину. А возможно, он вообще никогда не узнает этого.
И что он сам все еще делал здесь? При всех своих стараниях он мало что узнал. Он смог выйти на местное Сопротивление, но все еще не знал, чем он мог помочь им.
Бывали времена, когда он чувствовал, что делает именно то, что нужно, и из самых верных соображений. Про нынешнее время он не смог бы этого сказать.
Он основал движение сопротивления на Беллассе, но героические подвиги всегда были не по его части. Он участвовал в Войнах Клонов, но он не походил на великого генерала вроде Оби-Вана Кеноби. Армия вообще была не для него. Он боролся плечом к плечу рядом с Роаном, но не был похож на тех, что присоединялись к армии ради риска и духа приключений. Он видел все это глазами джедая. Видел смерть, разрушения — и алчность… И не имел никаких иллюзий относительно романтики и героики грандиозных баталий. Эти сражения были страшны и кровавы, и сам запах их был неистребим и, казалось, от него никогда уже не избавиться…
Возможно, и двойной агент из него был примерно такой же… Он надеялся побольше узнать о планах Империи. Надеялся, что приближенность к Палпатину и Вейдеру позволит ему узнать что-то о джедаях — выживших или, возможно, брошенных в тюрьмы. Но он уже видел, что, несмотря на кажущееся доверие Палпатина, в действительности он не имел доступа практически ни к какой нужной ему информации. Да, он мог свободно смотреть по сторонам, только вот то, что он должен был там увидеть, тщательно контролировалось. Он был уверен, за этим стоял Вейдер.
И подпустят ли они его когда-нибудь к чему-то важному?
В Сафе было спокойно. Не было ни протестов, ни страха перед возможным имперским вторжением, но Ферусу было не по себе. На Самарии не было имперских войск. И, хоть он и наблюдал, и слушал, он не находил никаких свидетельств того, что они даже были где-то поблизости. Но ведь если Баг проиграет выборы, Вейдеру придется применить военную силу.
Не понял он до сих пор и того, почему Палпатин направил его именно сюда, и почему Вейдер тоже был здесь. Что он упускал из виду?
Он так хотел возвратиться на их тайную базу и забыть Самарию как страшный сон, но что-то внутри не позволило бы ему сделать этого. А ведь у него не было возможности даже поговорить с Роаном, убедиться, что он в порядке, что очередное заключение не обошлось ему слишком дорого… Как он хотел бы украсть у времени хотя бы несколько дней… А ещё ему хотелось удостовериться, что на базе все в порядке, что у Том'ы и Райны есть все, что им нужно. Хотелось задействовать Клайва, чтобы помочь им. Дел хватало…
Ферус шел улицами Сафа, пока не оказался у Фонтанов Сумерек. Он остановился возле них, наблюдая, как меняется цвет брызг и водяной пыли — от аквамаринового до золотого, потом к глубокому оранжевому, потом опять к цвету морской волны, и снова, и снова… Его переполняла печаль, и он не мог понять её причины. Пребывание на Самарии выматывало и опустошало его. И вовсе не ситуация на планете была этому причиной. Не потому ли, что он не мог понять, в чем сейчас его путь? Шаг за шагом — и он оказался в одной компании с Вейдером и Палпатином. И не узнал ничего серьезного, за исключением того, что главным его желанием сейчас было — уносить отсюда ноги…
Возможность того, что Вейдер был ранее джедаем, заставляла его внутренне холодеть. Как это случилось? Почему? Какой соблазн оказался столь силен?
— Ферус. Следуйте за мной, — чуть слышно сказал кто-то за его спиной. Он узнал мягкий голос Нэк. Тогда он медленно двинулся вдоль фонтана, не поворачиваясь, чтобы взглянуть на неё, пока не почувствовал, что за ними не следят. Тогда он неторопливо пошел сквозь толпу наслаждавшихся искусственной прохладой жителей Сафа. Её красно-рыжие кудри хорошо были видны в толпе. Она остановилась у невысокой стены — ограды, и только там он присоединился к ней. Она оперлась руками о верх стены, подпрыгнула и уселась, болтая ногами, в нескольких метрах от других парочек, расположившихся точно так же.
Ферус уселся рядом. Он сразу же понял, почему она выбрала именно это место. Отсюда была видна вся площадь, а несложный прыжок через чуть более высокую вторую стену, что была за ними, вывел бы их к курсирующим здесь маршрутным аэробусам и сразу к нескольким главным улицам. Потерять там «хвост», обнаружься он, было бы относительно легко.
— Похоже, у нас неприятности, — взволнованным голосом сказала Нэк, все так же беззаботно болтая ногами.
— Расскажите.
— Мы отслеживали действия Бага через его дроида. У нас есть свидетельства взяточничества.
— Это хорошо.
— Есть и кое-что еще… его персональный дроид связан с двумя рошианскими дроидами-шпионами.
— Разве они не запрещены на Самарии?
— Запрещены. Видимо, он ввез их тайно.
— Зачем ему это?
— Возможно, он собирается что-то сделать и обвинить в этом Рошианцев. Это то, чего мы боимся.
— И что это может быть, на ваш взгляд?
— Не знаю. Но мы подумали…
— …что я мог бы пойти и узнать это. Пожалуй. Вы знаете, где он сейчас?
Нэк кивнула.
— Он в Правительственном районе — в дипломатическом крыле жилой башни. Он сейчас проводит встречу с рошианской делегацией.
— Это не может быть хорошей новостью, — пробормотал Ферус, — Я свяжусь с вами.
Ферус перепрыгнул на вторую стену, оттуда вниз на улицу. Помахал рукой аэротакси, продиктовал водителю адрес и сунул ей в руку пачку кредиток:
— Доставите меня туда меньше чем за пять минут — получите ещё.
Водитель оценила количество:
— Я доставлю вас туда быстрее, чем вы моргнуть успеете!
И аэротакси рвануло поперек движения, перестраиваясь с линии на линию и предпринимая разные прочие маневры — той же степени законности… Вскоре водитель с гордостью затормозила перед Жилой Башней — домчались за четыре минуты. Ферус сунул ей в руку ещё несколько кредиток и выскочил.
