Динко был арестован. И Ферус так и не смог связаться ни с Нэк, ни с Файерфолком…
Не было и никаких новостей с Роша. И не было никакого способа услышать что-нибудь кроме официальных имперских сообщений, которым он не мог доверять.
Он даже все еще не знал, смогла ли делегация Роша вырваться из воздушного пространства Самарии; он только надеялся.
Либо у Флэйм всё получится, либо он обязательно услышит об их поражении.
Внезапно накатившая волна дурноты заставила его поднять голову — как раз вовремя, чтобы увидеть входящего в дверь Дарта Вейдера. В душе всколыхнулись ненависть и гнев.
Убийца…
— Скоро начнется инаугурация.
Ферус поднялся.
— ГолоНет снова работает, — сообщил Вейдер, — Возможно, вас заинтересует его первая передача.
Вейдер махнул рукой перед датчиком, экран засветился.
В первый момент Ферус не мог понять смысла того, что он видел. Взрывы. Штурмовики, бегущие по коридорам какого-то правительственного здания… Но то, что он сейчас видел, происходило не в Сафе!
В голосе диктора-самарианца звучало торжество: «Вторжение на Роша началось. Это ответ на их постоянные отказы самарианам в доступе к их технологиям…»
Огонь и дым. Опустошение и разрушение.
А потом — посадочная платформа с красным кораблем на ней — когда-то роскошным и блестящим, а теперь дымящимся и покореженным. Крупным планом.
— Члены Рошанианской делегации, которой удалось сбежать с Самарии, были среди первых погибших. Попытка убийства Бага Дайвиньена отомщена…
Он перестал слышать, что говорил диктор. Тело Роббина Сарка на платформе. Другие тела. Искореженный металл. Чья-то оторванная рука…
Тревер…
— Пора идти, — сказал Вейдер.
Ферус механически передвигал ноги. Что-то словно рухнуло внутри него. Это был крах. Он всё неверно оценил. Батальон был в боевой готовности для вторжения на Роша, а не на Самарию. Он послал делегацию и Тревера в самый эпицентр сражения.
Он подвел их всех.
* * *
Тревер свернулся под одеялом. Флэйм присела у огня, подогревая где-то раздобытый белковый концентрат. В столице не было никакой власти, и рошианцы обходились как могли. На пустырях и в парках горели костры, те, чьи дома были разрушены при бомбежках, собрали то, что у них осталось и разбили лагеря. Империя пока смотрела в другую сторону.
Они оба были в плащах с капюшонами, маскирующими тот факт, что они не были рошианами. Флэйм отмыла лицо от копоти и дыма. Она была сейчас страшно бледной, на лбу — красные отметины ожогов.
…Она спасла ему жизнь. Она вытащила его из горящего корабля и спрятала в подвернувшихся грависанях; именно благодаря ей они смогли выбраться с посадочной платформы, подальше от бластерного огня и взрывов. Она заставила его идти, когда он не хотел. Она нашла для них плащи, скрывшие их обгоревшую одежду.
У кого-то поблизости был портативный экран. Шел выпуск новостей ГолоНета. Тревер отвернулся. Всё это было слишком знакомо. Вторжение. Штурмовики. Шквал имперской пропаганды.
Он уже видел все это на Беллассе. Он не перенесет этого ещё раз.
— И сегодня Баг Дайвиньен приступил к исполнению своих обязанностей в качестве правителя Самарии, — голос диктора торжественно повысился, — На инаугурации присутствуют министры и приглашенные на это торжество гости. Пришло также и поздравление от Императора».
Тревер взглянул. На экране он мог видеть Бага, в фиолетовом плаще, сделанном из плотной ткани «веда». С одной стороны стоял Дарт Вейдер. С другой — Ферус.
Тревер застыл.
— Все еще веришь ему? — Флэйм стояла, глядя на экран, держа в руках поднос с едой.
Тревер сглотнул:
— Без сомнений.
Она опустилась рядом с ним. Ярко-зеленые глаза, красные пятна ожогов на лице. Наверняка будут шрамы…
— Баг — правитель. Аарен Ларкер мертв. Динко арестован. И здесь, на Роша — они знали, что мы прилетим, — сказала она, — Они поджидали нас, Тревер. Это была засада. Откуда они узнали?
Его взгляд переместился с ее бледного лица и сверкающих глаз назад к экрану.
Ферус шел через приветственно вопящую толпу. Рядом с Дартом Вейдером.
…Это была засада. Откуда они узнали?
Глаза Тревера щипало, и это было не из-за дыма…
Откуда они узнали, Ферус?
