увиденного по спине пробежала дрожь и защекотало под ложечкой. Мина висела посреди трюма и медленно покачивалась в потоках воды.
"Двухметровая рогатая болванка с контактным детонатором, - подумал Некрасов. - Серьёзная штука".
От опасного сближения с металлом её удерживала только ржавая цепь и куча балластных блоков под ней. Некрасов почувствовал как на лбу выступила испарина. Стекло маски запотело, дыхание стало учащённым. Последнее время он часто впадал в панику, но только теперь осознал насколько это состояние может быть опасным.
- Надо взять себя в руки, - прошептал он. - Если за столько лет не рванула, значит что-то сломано.
Он зажмурился, успокаиваясь, попытался выровнять дыхание.
- Чёрт! Да ничего там не сломано, - выпалил он. - Просто мина ждёт своего часа и такого болвана как я.
Некрасов секунду помедлил, нерешительно сунулся в пробоину и, цепляясь за рваные края, втолкнул своё тело в трюм. До мины можно было дотянуться рукой. Покрытая наростами и водорослями, она внушала ужас своими необъятными габаритами.
Он увидел скрученную в рулон переборку, изувеченные механизмы и торчавшие во все сторону трубы. Железный лом, боеприпасы - трюм был доверху забит мусором. Некрасов высветил фонарём обломки зенитной пушки и, развалившийся деревянный ящик с винными бутылками.
- Ты его видишь? - спросил Суворов. - Если бы не течение, давно бы занесло илом.
Алюминиевый чемодан лежал у самой переборки, рядом с железным контейнером. Он торчал в рыхлом буром грунте, как нечто чужеродное и сразу же приковал внимание.
- Почему решил, что это барахло обладает какой-то ценностью? Может пустышка?
- Вполне возможно. Но чутьё подсказывает, мы на верном пути.
- Чутьё тут не при чём. Ты знаешь больше меня, потому так уверен.
- Просто достань ящик и притащи его мне.
Суворов демонстративно выключил передатчик.
- Зараза, - Некрасов раздражённо сжал челюсти. - Ящик ему притащи.
Он проплыл под нависшими обломками, зацепившись баллоном за железку, мысленно выругался. Темень, безжизненность трюма, атмосфера заброшенности. Нервы звенели от напряжения и усталости.
"Староват я для таких приключений, - подумал Некрасов. - Во что я только ввязался? Дурак!"
Он с трудом протиснулся между зениткой и контейнером и с ужасом заметил как из подвесной коробки посыпались боеприпасы. Любой из этих снарядов мог сдетанировать, и тогда мгновенная смерть.
"Размажет по стенке, - пронеслось в голове. - Костей даже не останется".
Посиневшие от коррозии снаряды сыпались один за другим. Некрасов смотрел на растущую горку, с трепетом прислушивался к перестуку гильз и думал. Горько было осознавать, что он превратился в бесхребетного пьяницу, у которого дрожали руки при виде старой мины. Когда-то он ловко управлялся со взрывчаткой, поднимал со дна моря авиационные бомбы - теперь же боялся перемен и мечтал о тихом уголке.
Звякнул последний снаряд, и Некрасов с облегчением выдохнул. В висках гулко стучала кровь. От напряжения слезились глаза. Он вымученно улыбнулся, медленно подполз к чемодану.
- "Знать бы что в тебе такого?"
Некрасов осторожно разгрёб вокруг чемодана грунт. Убедившись, что ничего опасного нет, поставил его на бок и соскоблил с поверхности серую грязь. Чемодан оказался герметично запаянным контейнером со свинцовой пломбой на замке.
- Долбануть монтировкой, и откроется, - прошептал он. Если без сюрпризов, конечно.
Он поднял его на уровень головы и осторожно встряхнул. Внутри что-то перекатилось, приглушённо зашуршало. Почему-то вспомнилась Мейер и её странный взгляд, когда они оба стояли перед запертой дверью.
- Чёрт! - Некрасов мрачно покосился на орла со свастикой. - Однажды, я сунулся в это дерьмо. Больше не хочу.
Он снял с пояса мешок, засунул в него чемодан. Следовать рекомендациям Суворова, он не собирался и твёрдо решил больше ничего не искать.
"Глупо искушать судьбу", - подумал он.
Поправляя мешок, Некрасов улыбнулся, рассеянно огляделся по сторонам и от увиденного у него перехватило дыхание.
5
Он увидел безжизненные выцветшие глаза, мертвенно-бледную кожу и всё тот же звериный оскал. Сверкающие в свете, покрытые бурым налётом, они плавали под потолком и пузыри воздуха из баллона, раскачивали их из стороны в сторону. Он не заметил их вначале и теперь был потрясён.
- Проклятье! - выдавил Некрасов. - Вот откуда у Гарпуна эта штука.
Изуродованные болезнью головы медленно покачивались в тягучей жидкости. Он подобрался ближе, схватил первую попавшуюся банку. С внутренней стороны сосуда была приклеена алюминиевая бирка, на которой можно было разобрать немецкие слова.
"Подопытный Франц Бергер. Политзаключённый. Инфицирован третьего мая сорок третьего" - прочитал Некрасов. "Первая реакция четвёртого мая сорок третьего. Ликвидирован шестого мая сорок третьего".
Он отпустил банку, и её понесло течением. Редкие волосы, часть мускулистой шеи, несколько грубых ссадин на скуле. Банка со звоном ударилась о переборку, и Некрасов заметил, что мёртвые веки вздрогнули. Остекленевшие мутные зрачки медленно сдвинулись и застыли, уставившись прямо в глаза.
- Господи, - прошептал Некрасов. - Этим тварям не меньше семидесяти лет, а они всё ещё живы.
Губы Бергера растянулись, и Некрасов отчётливо услышал как, соприкасаясь, щёлкнули зубы.
6
- Прекрасно! - протянул Суворов. - Знаешь, сколько шишек хотят заполучить этот сундучок?
Сержант положил контейнер на деревянный ящик, сгрёб рукой налипшие водоросли.
- Давай, посмотрим что внутри? - предложил Некрасов. - Ради чего собственно мы рисковали жизнью.
- Э, брат! Здесь я помочь ничем не могу. Задание секретное и совать нос в планы отдела не стану.
Некрасов пожал плечами, скептически усмехнулся. Сержант напоминал человека, который добился цели и теперь готовился принять заслуженную награду. Лицо сияло, глаза сверкали от радости.
- Что они пообещали за контейнер? - прямо в лоб, спросил Некрасов. - Небось, не из идейных соображений рисковал шкурой?
Улыбка на губах Суворова померкла, губы истончились и побледнели от злости.
- Какого
