Пилот повернул голову.
— Теперь что, босс?
— Выводи нас на орбиту, — распорядился Каррде. — На этой планете есть только одно место, где смогут принять корабль наших габаритов. Космопорт Эрвитат. Сейчас в любое время можно ждать их запрос.
Комлинку как будто только и требовались его слова.
— Бсс'дум'шшун, — сообщил динамик. — Сг'хур хур Эрвитатpoз'бд бун'с'унк. Рс'зуд хук'дмс'хусу бурфу?
— По-моему, это ты утверждал, будто здесь разговаривают на общегалактическом? — хмыкнула Шада, ядовито глядя на Каррде.
— Так и есть, — отозвался тот. — Должно быть, мы им чем-то не приглянулись, — он красиво приподнял бровь. — ЗПО! Узнаешь язык?
— А как же, капитан Каррде! — воскликнул дроид, проявляя первые с начала путешествия признаки энтузиазма. — Я бегло говорю более чем на шести миллионах форм коммуникаций. Здесь мы имеем дело с основным йареллианским диалектом, который априорно насчитывает…
— Что нам сказали? — негромко перебила секретаря Шада. Если позволить, робот-секретарь может болтать целый день напролет, а Каррде не похож на жаждущего познаний в лингвистике.
Ц-ЗПО обратил к ней сияющее металлическое лицо.
— Собеседник идентифицировал себя как диспетчера космопорта Эрвитат, хозяйка Шада, и спросил нас, кто мы такие и какой везем груз.
— Сообщи, что мы — грузовой корабль «Большой прогиб», — попросил Каррде. — Собираемся закупить продовольствие и дозаправиться.
Округлая гладкая голова робота-секретаря повернулась к капитану, фоторецепторы неуверенно мигнули.
— Но, сэр! — воскликнул дроид. — Этот корабль называется «Дикий Каррде», и кодировка приемоответчика его двигателя…
— Была подчищена еще восемь лет назад, — бросил через плечо пилот. — Не томи, люди ждут.
— Терпение, Данкин, — сказал Каррде. — Мы никуда особо не торопимся, а я сомневаюсь, чтобы диспетчерская Эрвитата была оборудована мощным современным декодером. Поэтому, Ц-ЗПО, будь добр, передай сообщение. Нет, погоди-ка! — оборвал контрабандист сам себя; в углах его губ начала формироваться улыбка. — Ты сказал, что они говорят на основном йареллианском диалекте. А есть и другие?
— Несколько, сэр, — с готовностью откликнулся робот. — К несчастью, я обучен только двум из них.
— Обойдемся двумя, — Каррде улыбался все шире. — Ответь на любом из них.
Он поудобнее устроился в кресле, закинув одну длинную ногу на другую.
— Посмотрим, насколько местные шутники подготовлены, чтобы сыграть в свою же игру.
Ц-ЗПО заболботал ответ, затем довольно долго комлинк молчал, только шуршали помехи да что-то негромко потрескивало в динамике.
— Неопознанный грузовик, внимание! — неохотно прорычал голос. — Говорит диспетчерская космопорта Эрвитат. Назовите себя и ваш груз.
— Не очень-то подготовлены, — прокомментировал Каррде, активируя передатчик возле себя. — Башня, говорит грузопассажирский корабль «Большой прогиб». Груз мы не несем, просто проходили мимо и решили, что самое время заправиться горючим и купить припасы.
— Да ну? — удивился диспетчер. — А какого рода припасы потребовались?
— О, вы не только регулируете движение, но и занимаетесь посредничеством, — восхитился Коготь.
— Нет, мое дело — транспорт, — рыкнул в ответ собеседник и, если судить по интонациям, раздразнить его больше возможности не было. — А теперь давай-ка выслушаем, сколько вы предложите за право посадки.
Шада недоуменно моргнула.
— Право посадки? — тихо переспросила она. У диспетчера оказались весьма чуткие уши.
— Вот именно, — подтвердил он сердито. — И ваша милая хохма обойдется вам в три лишние сотни.
У мистрил даже рот приоткрылся от удивления. Хохма? Какая еще хохма? Телохранительница набрала полную грудь воздуха, чтобы достойно ответить наглецу.
— Пожалуй, заявим тысячу, — сказал Каррде, предупреждая Шаду выразительным взглядом.
Слышно было, как пренебрежительно фыркает диспетчер.
— За грузовик такого размера? Ты шутишь или просто дурак?
Х'сиши зашипела, складывая уши и прижимая их к голове.
— Или нищий вольный торговец, — не обидевшись, подсказал Коготь. — Что скажешь, если я подниму до одиннадцати сотен?
— Что скажешь, если я подниму до пятнадцати? — не уступила противоположная сторона. — В валюте Новой Республики, разумеется.
— А как же. Пятнадцать сотен, согласен.
— Посадочная площадка двадцать восемь, — сердитое ворчание диспетчера мгновенно сменилось ничем не скрываемым злорадством пополам с вожделением. — Держитесь сигнала маяка. Деньги заплатите по прибытии.
Шаде вдруг стало любопытно, какая часть полутора тысяч кредиток попадет непосредственно в диспетчерский карман.
— Благодарю вас, — произнес Коготь. — Конец связи.
Он отключил комлинк.
— Чин?
— Есть сигнал, каптн, — бодро доложил связист; по наблюдению Шады, он был гораздо старше Когтя и порой (когда думал, что никто не заметит) относился к своему хозяину с неуклюжей, почти отеческой лаской. — Они ведут нас.
— Передай вектор пилотам. Данкин, сажай нас. И посматривай по сторонам… Мара говорила, что эти ребята имеют привычку высылать к незнакомым кораблям эскорт.
— Лады…
Каррде посмотрел на Шаду.
— Есть желание прошвырнуться по окрестностям и размять ноги?
Д'укал пожала плечами.
— Мы, маленькие захребетники, мечтаем лишь услужить своим господам. Куда направляемся?
— В заведение под названием «Сила тяги», — сообщил ей Каррде. — Если карты не врут, то это в паре кварталов от нашей посадочной площадки. Человек, которого я надеюсь встретить, обретается, как правило, там.
— Насколько я понимаю, припасы нам пока не нужны, — Шада поправила иглы в волосах. — С кем мы встречаемся и зачем?
— С дурным и тем не менее культурным кореллианином по имени Крев Бомбааса, — усмехнулся Коготь. — Он — один из тех, кто решает судьбы местного преступного сообщества. Заправляет практически всеми незаконными операциями в этой части сектора Катол.
— И нам понадобилась его помощь?
— Не совсем. Но если получим его благословение на путешествие через этот район, то значительно облегчим себе жизнь.
— Ага.
Каррде по-прежнему сидел к ней боком, поэтому на его четкий профиль Шада могла любоваться покуда не надоест. Мистрил нахмурилась. По многочисленным рассказам Маззика и других контрабандистов ей представлялся совсем другой Коготь Каррде — бесстрашный, почти безрассудный.
— А нам так хочется, чтобы жизнь была легкой, верно?
Каррде рассеянно улыбнулся.
— Всегда, — лаконично обронил он; говорил он легко и беспечно, но Шада все же расслышала странную пустоту и неискренность за напускным весельем.
