— Золото.
— Ну ладно. Десять золотых и мы вас устроим лучше, чем бы вас принял Дагор.
— Договорились, — ответили мы едва ли не хором.
— Но деньги вперед!
Я стал отсчитывать монеты и фаербол ударил о верх борделя. Дом затрясся. Лишь когда золото оказалась в руках, женщина произнесла то, ради чего мы здесь появились:
— Быстрее в подвал. Там самое безопасное место.
Породив в руке большой светящийся шар, женщина побежала первой. Она оббежала мраморную лестницу и стала спускаться по каменным ступенькам, прятавшимся за ней.
— Ну, это нам точно снесли башню, — забурчал пожилой мужчина. — Шестнадцать тысяч пропало. Еще позолоты на двенадцать с половиной.
— А я тебе говорила не нужно позолоты!
— Да ты же мне сама говорила, так будет лучше. Сама и жестянщика нашла.
— Я пошла у тебя на поводу. Это ты меня уговорил. Тридцать тысяч ушли под хвост!
— Двадцать восемь с половиной!
— Тьфу ты… А двери? Мико, ты не закрыл двери! Вот же растяпа. Сейчас же к нам куча народа набежит забесплатно!
Мужчина собрался вернуться, но женщина его остановила. Всучила ему в руки светящийся шар и велела спускаться. Сама же поспешила обратно.
Мы спустились в самый низ. Тут оказалась перегораживавшая дальнейший проход стена и одна единственная широкая дверь. Подойдя к ней, мужчина с торжественным видом раскрыл ее и так же торжественно произнес:
— Прошу!
С чувством, что сейчас произойдет какой-то подвох, я вместе с Сиром Бакки переступили порог. В следующее мгновение я уже в изумлении смотрел по сторонам.
Огромный высокий подвал с множеством светящихся мотыльков был под завязку забит женским полом. Молодые, старые, темненькие, светленькие шли вперемешку. Одежда частично присутствовала на телах, но в настолько малых количествах, что можно было уверенно сказать, ее вовсе не было.
В дополнение к этому вдоль стен стояли громадные бочки вина. Из-за чего тут стоял винно-цветочный аромат с преобладанием все-таки винного.
— Как будто к Дагору попал… — в изумлении произнес Сир Бакки.
Сир Лэйтон вошел следом за нами, а пожилой мужчина уже за ним. Он громко хлопнул в ладоши, призывая девушек к вниманию, и громко произнес:
— Девушки, это три наших гостя! Подчеркиваю — это единственные наши гости! Займитесь ими как следует!
Глава 9
В подвале борделя было много закутков с тюфяками. Наша троица разделилась. Лично мне в интимных делах компаньоны были не нужны. Это я уже понял еще в первый раз, оказавшись в борделе с Аланом.
Вино лилось рекой, ну а женщины сменялись одна за другой. Любовная магия сыпалась на меня с разных сторон, и я ей не препятствовал. Захотелось пуститься в пучину страстей с головой.
После той ночи, когда мы с братом ходили в бордель я общался с женщиной только один раз. Это было в Долине. Сир Бакки уговорил меня расслабиться после занятий. Был опять же бордель, но все прошло очень скромно. Я выбрал одну единственную девушку, с которой я ненадолго уединился. Не было не вина, ни любовной магии. Может быть поэтому все прошло быстро и как-то механически. Каждый делал свое дело без лишних слов и прочего. Когда все закончилось, появилось чувство неприязни, даже брезгливости и к самой девушке и к тому, что между нами произошло. Пришло понимание, что через нее столько прошло всяких мужчин, и вот я тоже залез в ту же нору-помойку.
Зато в подвале борделя Лиана отстраненные мысли меня совершенно не посещали. Здесь все было по-другому. Мне хотелось брать все новых и новых женщин, а они сами, словно чувствуя мой призыв, с вожделением липли с разных сторон.
К полуночи я сглупил. Решил прокачать любовную магию. В Искусителе и Обольстителе мне оставалось взять девять повышений до максимума в 3 ступени. Ну, я все и потратил. После этого смены девушек закончилась. Эти девять девчонок, на которых обрушились заклинания, больше ко мне никого не подпускали.
После полуночи явился Сир Лэйтон и настоятельно порекомендовал больше не пить и наконец, угомониться. Завтра предстоял трудный день, посему требовалось выспаться.
Он все верно сказал, я полностью разделял его взгляды, но он ушел, и все сказанное тут же забылось. Как я мог угомониться, когда вокруг было столько красавиц?
Меня хватило еще часа на два, а потом меня вырубило.
Пробуждение было мягким и приятным, если не считать голос Сира Лэйтона, призывавшего просыпаться. Я был окружен спящими голыми телами. Они даже сквозь сон продолжали меня гладить, что-то мурлыкать подле головы.
В преддверии головной боли я принял сидячее положение. Но нет, она не болела. В голове была только тяжесть, а теле общая вялость.
Пришедшее оповещение сообщило о 15 % штрафе по здоровью и 30 % по выносливости. Совсем незначительная расплата за столько всего хорошего, что произошло прошлым вечером и ночью. Ну и, пожалуй, было ощущение, что вчера получился перебор с отдыхом. Его, оказывается, тоже может быть слишком много, отчего сегодня продолжать пить вино и брать женщин уже не хотелось.
Призвал у браслета магию здоровья и будто второй раз проснулся. Тяжесть и вялость исчезли. Хотя кое-что по штрафу все равно осталось.
У дверей выхода из подвала Сир Бакки общался с пожилой парой устроившей нам ночной праздник.
— А как так получилось, что у вас никого нет из посетителей? — спросил я, подойдя.
— Потому что в соседнем борделе позапрошлым вечером объявили Неделю большой оргии за один золотой. Вот все наши постояльцы туда и отправились. У нас столько было людей и всех как ветром сдуло. А когда все сбежали, охрана попросила выходные. Даже они туда собрались, вы представляете? Ну, мы естественно отпустили. Зачем платить за лишнее время, если нет ни одного клиента? Правильно же? — разъяснил мужчина.
— Я даже не представляю, что там происходило. Я еще могу понять, когда женщину берут двое, ну трое клиентов. Но там же, наверное, на каждую женщину было мужчин по пять, десять! Это форменное безобразие! — уточнила его жена.
— Ну а что ты хотела? Есть же разница потратить один золотой за ночь или за неделю. Я тебе давно предлагал сделать подобное. Уже давно могли проводить Недельные оргии вот прямо здесь, в подвале. Еще одна подобная оргия соседа и он нас тут всех разорит.
— То есть у вас услуги стоят один золотой на человека за ночь. Выходит, мы более чем в три раза переплатили? — спросил я.
— А разве вы чем-то остались недовольны? — удивилась женщина.
— О нет. Даже не сомневайтесь, ваш бордель и эта ночь останется у меня в памяти на всю жизнь!
Хозяева засветились от удовлетворения. Это лучшая награда, которую мог заслужить владелец любого борделя, таверны или постоялого двора. Естественно вкупе со щедрой оплатой.
За ночь в здание больше не прилетали фаерболы. Иначе бы мы это почувствовали от сотрясения стен. А что творилось в соседних домах, нам было неслышно.
Хозяева выпустили нас со словами, что если уйдем, они больше не впустят, просто потому, что будут в подвале и не услышат стук в дверь. Они намеревались покинуть свое убежище не раньше ближайших трех дней, когда все уляжется.
Мы же покидали бордель с точной убежденностью, что больше не вернемся. Нам всего хватило. В следующую ночь для ночлега мы найдем какое-нибудь другое место. И это будет точно не бордель.
На улицах Лиана творился разгром. Было похоже, фаерболы бомбили город всю ночь. Даже здесь, в отдалении от окраины, пострадали многие здания. Улицы были захламлены разбитыми черепицами и отлетевшими от домов осколками. Сейчас было тихо. Вокруг стояла даже в чем-то мертвецкая тишина. Как будто все жители ночью покинули город.
Мы пошли по улице в сторону центральной части, смотря по сторонам и пытаясь хоть кого-то увидеть. В домах люди сидели, мы были в этом уверены, но все так запрятались, что даже не пытались высунуть голову в окно. Или же, что скорее всего, проведя бессонную ночь, уснули под утро, когда закончился обстрел.
