это прагматизм, направленный в будущее.
— В данный момент человечество все больше разделяется на две расы — на обычных людей и одаренных. Разрыв в силе, технологических возможностях, возможностях организма и умственной деятельности становится все более заметен с каждым поколением. — продолжил учитель. — Если еще восемьдесят лет назад сильным считался одаренный десятого ранга, освоивший щит и пресс, то сейчас это норма для получающих дворянство.
— В то же время, разрыв между обычными людьми и одаренными ведет к тому, что в браках между ними все реже появляются здоровые дети. Да и шанс беременности… — лектор покачал ладонью, и чуть скривился. — Это обуславливает дальнейшее расслоение в обществе, в том числе и по имущественному показателю. Уже через два-три поколения самые сильные одаренные будут составлять менее одной сотой процента населения, и при этом будут владеть резонансом, который сейчас считается недостижимым, а одновременно с этим — более чем половиной всего имущества.
— Не последнюю очередь в этом окажут династические браки между сильнейшими родами Европы, Азии и ССШ. — продолжил преподаватель. — Это так же станет следствием так называемых институтов многоженства, узаконенного у нас, в Персии, Османской империи, Китае и Японии. Института свободного или открытого брака, как в ССШ и Британии, когда у одной официальной супружеской пары множество сторонних партнеров, а дети считаются только по мужской линии. И подобное…
— В результате, начавшееся в конце девятнадцатого века разделение окончательно сформировалось к концу второй мировой войны. А сейчас, после получения новых свидетельство из зверских экспериментов ордена Асклепия, стало понятно, что на совершенно новый уровень выходит рождение нового человечества. — улыбнулся лектор. — Человека-творца. Человека-резонирующего…
— На этом на сегодня все. Надеюсь, лекция была для вас полезной, в следующий раз мы попробуем взять отдельный временной период и более подробно разберем аспекты социально-экономического взаимодействия между одаренными и обычными людьми. — сказал лектор, услышав звонок. — В течении месяца мы будем разбирать основы, чтобы вы сумели определить ваши приоритеты. У кого есть пожелания к следующему разу?
— Мы можем разобрать первые резонансные двигатели? — подняв руку поинтересовался Краснов.
— Боюсь я все же по социально-экономической части. — улыбнулся, разведя руками лектор. — Так что давайте ограничимся этими вопросами. Можем взять смутное время десятых-двадцатых годов двадцатого века, там есть что разобрать.
— Благодарю за небезынтересную лекцию. — сказал я, поднявшись. — Если не трудно, можем мы в следующий раз разобрать численный состав населения по одаренным и склонность к изменениям?
— Хороший вопрос, но боюсь несколько преждевременный. — ответил преподаватель. — Я подумаю, как лучше подойти к этой теме. Всего вам доброго.
— Что хочешь выяснить? — спросила у меня Мария, когда лектор ушел, а мы остались в аудитории, разделившись по кружкам интересов. Поступившие вместе с нами студенты посматривали в мою сторону, но подходить пока не решались. Может, потому что не хотели начинать знакомство первыми и навязываться, а может, потому что и без них толпа вокруг была довольно плотной.
— Для начала сколько у нас вообще одаренных. Сколько неинициированных и скольким могут специально занижать ранг. — сказал я, заметив что товарищи внимательно слушают. — Есть подозрение, что дворяне как класс должны исчезнуть.
— Это… довольно смелое заявление. — нахмурилась Мальвина. — Зачем тебе это? Рабочий инструмент по контролю, и хорошо опробованный.
— Не делать же всех одаренных десятого ранга дворянами? — усмехнулся я. — Тут либо привилегии растягивать на всех, либо отсекать лишних желающих. Вот только практика африканцев показывает, что толпа слабых одаренных ничего не решает. А владение резонансной техникой — не привилегия, а всего лишь право.
— Можно поднять ранг присвоения дворянского титула с десятого до восьмого. — предложила Мальвина. — А в следующем поколении — до седьмого или вообще шестого. А там, как сказал лектор, уже будут видовые различия и невозможность получить потомство от неодаренного и одаренного.
— Только не забывай, что близкородственные связи ведут к вырождению и вымиранию. — уточнил я. — Нет. Не все так просто. К тому же чем больше я узнаю об одаренных, тем подозрительней становится отношение к ордену Асклепия. Почему-то же их без нашей помощи не свернули пятьдесят лет назад? Значит есть у них рычаги влияния. Или на них… не уверен.
— Думаешь у них есть покровители? — нахмурившись спросила Ангелина, но ответить я не успел, раздался негромкий стук, а затем в кабинет начали входить новые студенты, некоторых из которых я без труда узнал.
— Дамы и господа, в связи с изменившейся структурой первого курса администрацией было принято непростое решение о расширении обучающегося состава. — объявил генерал Ургашвили, вошедший последним. — Все стоящие перед вами студенты — боярского происхождения, все они имеют не ниже девятого ранга, и будут заниматься вместе с вами на протяжении ближайших месяцев. По истечении первого полугодия будут проведены экзамены, в том числе и практические. Не выдержавшие их будут переведены в категорию вольно слушающих. Вопросов нет?
— Никак нет! — почти хором ответили стоящие перед нами студенты.
— Вот и отлично. Следующая лекция будет через двадцать минут. Отдыхайте и осваивайтесь. — сказал генерал, усмехнувшись, и резко развернувшись покинул зал, оставив нас в полном недоумении смотреть друг на друга.
Мало того что вновь поступивших было чуть ли не больше чем всех сдавших экзамен вместе со мной, присутствовали и те кто официально в первый раз экзамен завалил, а самое главное — давно знакомые лица, которые я здесь увидеть совершенно не рассчитывал.
— Капитан, все пропало. — с тоской глядя на красивую мускулистую девушку в первом ряду пробормотал Шебутнов. — Я думал, окончу академию... а потом.
— Ну, теперь у тебя есть шанс пообщаться с ней раньше. — усмехнулся я, перехватив взгляд товарища на стоявшую внизу Лену Жарскую, которая, казалось, еще больше обросла мускулатурой и вымахала за лето чуть ли не на пол головы. Вот только теперь, в окружении других княжеских детей, она уже не выглядела таким монстром. Да и мы сами набрали порядочно мышечной массы. Даже Леха вытянулся и заматерел.
Вот только ровней не стал, судя по княжескому гербу Пожарских на груди кителя Елены. Простолюдин с девятым рангом и княжна, пусть и из бастардов… невозможная партия. Впрочем…
— Тебе, приятель, придется очень сильно поднажать. — улыбнулся я Лехе. — Взлетишь на пятый ранг, и сможешь жениться на ней как равный.
— Угу, если
