в своих предположениях ошибся. Его привезли сначала на командный пункт краматорского выступа, покормили, а потом отправили ближе к линии боевого соприкосновения, оставив у опорного пункта сорок первой штурмовой бригады, в которой находилось подразделение технического сопровождения.
Как оказалось, бойцы команды управляли дронами, как воздушными, летающими, так и наземными, проходящими обкатку на поле боя. Среди беспилотников были и новейшие ударные системы класса «Охотник», и барражирующие дроны-камикадзе «Скальпель», а из наземных операторы управляли «Уранами» разного калибра, от метровых «черепах» до пушечно-ракетных беспилотных «терминаторов», уничтожающих бронированную технику противника.
Проходя в сопровождении бойца в камуфляже по траншее мимо оперативных фургонов и замаскированной полостными отражателями и сетками техники, Итан с интересом посмотрел на ряд «черепах», которые представляли собой юрких, бегающих на четырёх лапах, отнюдь не медлительных роботов, несущих мощные боеприпасы тротиловым эквивалентом до пятисот килограммов. Заметив, что капитан отстал, боец приостановился и с гордостью проговорил:
– Те, что с панцирем, – «тортиллы»! Практически незаметны с воздуха, пролезут в любую траншею и могут взорвать любой заглублённый и забетонированный опорник. Те, что с модулем вместо башки, – «волкодавы», охотятся за офицерами противника.
– И как себя проявили? – полюбопытствовал Итан.
– Отлично! Мы перехватываем разговоры немцев, жалуются, что мы покосили всех командиров среднего звена. Им приходится теперь заменять офицерский состав либо плохо обученными сержантами, либо рядовыми.
Узнав, что новенький хоть и носит погоны капитана и является айтишником высокого класса, но в боевых операциях не участвовал, командир звена, тоже капитан, Андрей Болиголов (все бойцы на опорном пункте называли его просто – Антиболь), высокий, белокурый парнишка лет на десять младше Итана, ломким баском выругался на специфическом языке компьютерщиков:
– Маркетоиды долбаные! Чем вы занимались до фронта?
– Создавал программы для нейтрализации дипмарка.
– Ага, это рекомендация. Но всё равно придётся переучиваться, будете управлять дронами.
Капитан усадил Итана за свободный компьютер.
– Изучайте пока матчасть. К вечеру нам обещали «газельку» с аппаратурой, я включу вас в операционную группу. На «слайках» не работали? Это такие джойстики с аудиоформатом.
– Случалось, – кивнул Итан.
– Тогда быстро вольётесь в команду.
Он отошёл, а Итан подсел к компьютеру и принялся «изучать матчасть», то есть читать инструкции по применению дронов разного класса.
Первым делом полистал историю противостояния двух военных систем, опиравшихся на искусственный интеллект, кардинально изменивший принципы ведения войн. А кроме того, ознакомился с нынешним состоянием дел на фронте, управляемом разработанными программистами алгоритмами нейросетей.
Долгое время, не менее пятнадцати лет, начиная с 2014 года, когда на киевском майдане Украины произошёл нацистский переворот, возникающие системы ИИ контролировались лишь благими намерениями разработать и внедрить общие для всех государств протоколы безопасности. Для этого объединялись даже сотни хакеров, ранее разрабатывающих вирусы для атак на сайты оборонных ведомств, чтобы перехватить управление войсками и перенацеливать ракеты и всю противовоздушную оборону. Доходило до паники, когда компьютеры давали сбой, как это случалось в январе 2009 года во время учений военно-морского флота Франции, а потом в Сирии, в Ираке, Финляндии в 2024 году, в Китае в 2027-м и в самих США в 2032-м.
Затем появились мощные компьютерные сети: Sky Fors в Америке, «ИИРусь» в России (плюс оборонная «ИИмперия») и «Тяньсин» в Китае, и оборонкой в мире начали управлять искусственные интеллекты. В России была создана «Маршалесса», прозванная «старухой» за то, что система идентифицировала себя как женщину и представала перед операторами в образе седой «матери». Система развивалась, обучалась приёмам ведения войн, и к 2040 году именно «старуха» проводила в жизнь концепцию «минимальных ресурсных потерь». Имелось в виду прежде всего сохранение инфраструктуры участвующих в конфликтах сторон, потому что в большинстве случаев территорией и промышленными предприятиями в разных странах владели одни и те же транснациональные корпорации. В России этот негатив нивелировался за счёт действующих законов защиты народонаселения. За рубежом по-прежнему работал принцип свободы частного предпринимательства: бизнес – всё, остальное, в том числе жизнь людей, – ничто.
Правда, Итан, как чисадмин-айтишник, получающий информацию по сети Рунета, знал, что и в России случались инциденты типа военных мятежей и вспышек межнациональных конфликтов, как это произошло с мигрантами из соседних стран, попытавшихся устанавливать в крупных городах свои «порядки». Один из мятежей произошёл ещё в 2023 году, когда взбунтовалась ЧВК «Вагнер», руководитель и владелец которой повздорил с Министерством обороны по поводу разного видения подходов к войне. ЧВК впоследствии разделилась на две части, одна часть перешла в Белоруссию, вторая – осталась служить по контракту в России. Кстати, именно поэтому поляки так и не напали на Белоруссию, так как Минобороны учло претензии руководства «Вагнера» и приняло организационные меры. Потом погиб организатор ЧВК, а через год Госдума вообще запретила новым частным военным компаниям, дислоцирующимся в стране, участвовать в каких-либо эксцессах внутри государства. А «ИИмперия», а также её военный филиал «Маршалесса», она же «старуха», почти полностью исключили человека в своих стратегических замыслах в связи с «вероятностью предательства и утечки информации», как утверждали рьяно защищавшие внедрение нейросетей в управление государством чиновники. Особенно категоричен в этом был нынешний премьер-министр, «цифровик от бога», как шутили министры правительства, который продвигал идею «автоматического безошибочного развития человечества с помощью искусственного интеллекта», не обращая внимания на так и не заработавшие в полную силу законы безопасного внедрения ИИ.
Итан не был сторонником такого безудержного перекладывания проблем управления страной на плечи машин, хотя и сам работал в этой сфере, однако впервые почувствовал негатив такого подхода, очутившись на фронте. Полковник Шавло потому действовал быстро, что ему приказала избавиться от источника предполагаемой «утечки информации» сама «старуха». И возможно, это решение имело далекоидущие последствия. Правда, подумал Лобов об этом слишком поздно.
Продолжая изучать «матчасть», он с интересом ознакомился и с тактикой проведения военных действий.
«Маршалесса» разрабатывала план нанесения врагу максимального ущерба (с учётом позиций владельцев территорий), люди с помощью ИИ «помельче» возводили укрепления, защищающие собственность олигархов, а в атаки бросались в первую очередь армады беспилотных аппаратов, дополняющие друг друга. Кибернетические воины с искусственным интеллектом сражались меж собой всеми доступными средствами, в то время как сами системы воевали с помощью расчётов, логических бомб, информационных вбросов, ловушек и дипфейков, нередко не сообщая об этом командирам оборонных ведомств. Участь живых людей в расчёт не бралась, и Лобов считал это большим недостатком разработанной цифровиками стратегии управления армиями, хотя и не шёл дальше с анализом мелькавших в голове сомнений.
Когда он уже заканчивал обзор фронтовых новостей, пришёл приказ начать атаку в направлении на Краматорск. В опорнике зашевелились офицеры, перебрасываясь репликами, ожили операторы систем связи.
Итан заметил оживление, выбрался из бункера опорника наружу.
