мы на прошлой неделе с одними крутыми разбирались, они хотели дань с магазина на Пятой Северной скачать. Вот, а выше квартальных – координаторы, они уже за порядком во всем районе наблюдают... Нет, какого-то главного координатора у нас нет. Руководит совет координаторов, а если кому надо, он на этот совет приходит и его выслушают, даже если это дружинник, что всего один раз в пятерке ходил…
А я, как говорится, старший лидер. То есть, у меня своя пятерка, свой район патрулирования. Я должен знать, кто из дружинников со мной в этот вечер идет. Мы обычно до полуночи ходим, иногда позже, так что они за вечер иногда меняются. Или кто из вторых лидеров сегодня будет – Чик или Крот. Нет, выходные у меня, конечно, есть, как без этого? Но, знаете, СОПовец – он всегда на службе. Родители уже привыкли, а раньше не нравилось им, что постоянно дверь нараспашку, и что прийти ко мне могут в любое время или вызвать... Работа у меня такая. Я должен знать все, что в моем участке происходит, мне за это деньги платят…
Ну да, конечно. Доброволец, он, знаете, такой, с него взятки гладки. А если людям деньги за работу платить, это уже совсем другое. Получаю я, конечно, неплохо, лучше полицейского, но у меня и работа посерьезнее. Полицейских иногда поостерегутся тронуть, а мы-то – только на себя надежда. А тут иногда такие амбалы попадаются... Но ничего, пехотный капрал, он нигде не пропадет…
Откуда деньги? Нет, как раз это я знаю, все знают. СОП живет на добровольные взносы. Люди сами понимают, что мы для их же блага стараемся. Вот и помогают, кто сколько может. Кто один брас в месяц, кто пять, кто семь. Я же сам эти взносы и собираю. Каждый месяц. Сейчас уже легче, меня тут хорошо знают и СОП наш знают, а раньше, месяца три назад, до скандала доходило... Потом, бывало, сами несли, извинялись...
Да нет, что вы!? Разве я ради денег по улицам хожу?! Это, наоборот, мобилизует. Раз люди нам свои деньги отдают, значит, мы их защитники и охранять их покой должны, жизни не жалея. Да нам тут торговцы травкой тысячи предлагали, чтобы мы отступились. А у квартального нашего жену обидеть хотели. Хорошо, тут наша пятерка мимо проходила. Нет, это мой район, я тут родился, я хочу, чтобы здесь люди спокойно жили…
Как мы спокойствие обеспечиваем? Да по-разному. Кому слов достаточно, к кому надо домой зайти, потолковать за жизнь, а кого-то учить надо, чтобы впредь за ножичек не хватался или травку не нюхал. По-разному, в общем. У нас тут врач есть свой, так он редко когда без работы остается…
Какие отношения с полицией? Да нормальные, в общем. Полицейские тоже разные бывают. Есть такие, что процент с торговли травкой имели или, скажем, с рэкета. С такими надо, конечно, поосторожней. Они на нас злы, что мы им бизнес перекрыли. А есть и такие, как скажем, старший капитан Прейн из районного отделения. Он нас всегда поддерживает. Вот один типчик, мы ему морду начистили, чтобы к мальцам не приставал, хотел на меня заявление подать, так Прейн помог все это дело прикрыть.
Хотите еще с кем поговорить? Ну, например, Чик, он сегодня второй лидер. Эй, Чик, хочешь, чтобы о тебе в газете написали?
(Чик мнется, говорит что-то вроде «Не-е... Ну... Э-э-э...» и окончательно замолкает.)
Вы про это не пишите, но Чик у нас раньше травкой торговал, а теперь на нашу сторону перешел. Ну что, тогда ты, Леб? Ты у нас умеешь красиво сказать...»
Лебер Эльзин, тридцать два года, сварщик.
«Вы спрашиваете, почему я в СОП? А у вас самих дети есть? Вот, а у меня двое, мальчик и девочка. И я хочу, чтобы они нормально жили, и чтобы моя жена каждый день с работы не отлучалась, чтобы их из школы забрать-проводить. Да пока мы не появились, тут каждый день, считай, кого-то на улице грабили. А сейчас – нет, поди попробуй!
Да, и я, конечно, деньги получаю. По пятерке за вечер, а если в выходной, то и все семь пятьдесят. Но не в деньгах тут, конечно, дело. У меня, можно сказать, цель в жизни появилась. Вот раньше придешь домой после смены, и сидишь весь вечер перед телевизором или на стадион идешь, или в бар. Мы обычно в «Мешок гвоздей» ходили, это на Седьмой Восточной, напротив метизного завода. Там я, кстати, с Сарифом и познакомился, сейчас это что-то типа нашей штаб-квартиры. Ну это так, к слову. Вот, а теперь я выхожу в мой день в патруль и знаю, что теперь я за все в ответе. Понимаете, я сам могу что-то сделать. И от меня что-то зависит. И товарищи рядом, что не подведут и не сбегут…
Правильный вопрос вы задали. Кто поможет в случае чего? Да СОП и поможет. Мы тут все одна команда. Вот в прошлом месяце в соседнем дворе надрался один алкаш и начал за людьми с ножом гоняться. И один наш парень, тоже дружинник, его скрутил. Но тот алкаш его порезал. Так парня положили в лучшую больницу в районе, все СОП оплатил. На работе его договорились, чтобы он место свое не потерял. А как вышел, закатили целый пир в «Мешке гвоздей». И премию выдали – триста брасов и велосипед для сына, специально у жены его узнавали, что нужно. Но опять, не в этом дело. Командир правильно говорит – мы все тут защитники. Вот в прошлый раз двое каких-то подонков прямо в подъезде на девчонку напали. Мы им и выдали по первое число, теперь не скоро на девок полезут, если вообще, конечно, смогут когда-нибудь...
Вы говорите, жестоко? Может быть. А представьте, если это вашу жену они в том подъезде хотели... Или сестру. Нет, тут пощады быть не может. Или мы их, или нам всю жизнь в дерьме бултыхаться. Ничего, мы тут порядок наведем! И не только со всякими бандитами расправимся! Дайте нам только срок, и власть наша...
Что? Ах, да, хорошо, Сариф. Извините, господин журналист, дело требует. Последний вопрос? Хорошо. Как к нам люди относятся? Наверно, в основном хорошо. А вы их сами спросите».
Билон воспользовался этим советом. За следующие два дня он взял больше десятка интервью у жителей района, стараясь выбирать людей разного пола, возраста и положения.
Результаты
