На огромном столе что-то негромко лопнуло, и сразу запахло жженой пластмассой. Весело загорелся монитор.
1
Идти по болотам оказалось не многим приятней, чем путешествовать по пустыне. Да, здесь не было обжигающего солнца, и удушливый ветер не забивал песком глаза, здесь не надо было заботиться о постоянном пополнении запасов воды. Но… Гниющие лужи были полны пиявок, и босоногий Тролль то и дело останавливался и, брезгливо кривя губы, снимал с кожи разбухших глянцево-черных вампиров. Остающиеся на месте укуса круглые ранки кровоточили, приманивая запахом крови новых паразитов. Над поросшими жесткой осокой кочками кружились гудящие стада мошкары. Мелкие насекомые забивались в рот, в нос, лезли в глаза. К вечеру они куда-то исчезали, но им на смену приходили полчища голодных комаров.
Друзья шли, перепрыгивая с кочки на кочку, спотыкаясь и проваливаясь ногами в тинистую вонючую воду. Оба насквозь промокли, пропитались болотным запахом, перемазались в грязи.
Иногда путники выходили к безупречно ровным полянам, поросшим плотным ковром мха. Они всегда обходили стороной эти заманчивые ровные проплешины. Однажды Тролль интереса ради повалил оказавшийся рядом столб мертвой березы и швырнул гнилое бревно в самый центр такой вот зеленой лужайки. Ствол упал на мшистую поверхность, какое-то мгновение держался на ней, а затем зеленый ковер расступился, разверз черную щель, и белеющее бревно исчезло, проглоченное бездонной трясиной. С чавканьем сомкнулась жадная пасть болота, и еще долго колыхалась волнами изумрудная поверхность, словно топь пережевывала поглощенную добычу.
Встречались и чистые озерца со светлой, пригодной для питья водой. Но их заболоченные берега обычно были огорожены зарослями высокого тростника, и Тролль, пробиваясь с бурдюком в руках к воде, долго там слепо петлял, вытаптывая в прибрежных зарослях целые проспекты, отчаянно ругался, отмахиваясь от комаров, прежде чем добирался до ровной прозрачной глади озера. Набрав воды, великан брел назад и после долго и свирепо отдирал прицепившихся пиявок…
И словно маяк, возвышалась над болотами серая башня.
2
Они переночевали, забравшись в густой кустарник, где переплетенные корни образовывали маленький относительно сухой островок, а утром вышли на гать.
— Дорога, — сказал Тролль, остановившись.
— Гать, — поправил Глеб.
Через все болото протянулось ровное полотно наваленных стволов, переплетенных веток и хворостин. Видно было, что гать давно не обновляли, и она уже изрядно подгнила, местами почти погрузилась в топь, расползлась, обнажив кочки и лужицы ржавой воды. Глеб поднялся на пружинящий помост и покачался на нем, потоптался, проверяя прочность.
— Еще крепкая, — сказал он и посмотрел на торчащую башню Серого Замка. Гать, несомненно, вела к нему.
Тролль встал рядом с другом.
— К вечеру дойдем, как думаешь? — спросил он, разглядывая высящийся шпиль.
— Может, еще раньше, — ответил Глеб.
— И что ты сейчас чувствуешь?
— Желание ускорить время.
Великан задумался.
— Как знать, может, Коготь и был прав. Я уже готов поверить в то, что мы обречены… Но жить в этой шкуре я больше не могу! Идем! Ускорить время — это в наших силах.
— Под ноги смотри. Здесь могут водиться змеи, — предупредил Глеб.
Звериное лицо Тролля исказила гримаса ненависти и отвращения.
— Ненавижу змей, колдунов и реки! Почему-то только они мне и попадаются! — Он сплюнул и быстро пошел вперед, на каждый второй шаг тыкая тяжелой дубиной в настил гати перед собой. Глеб догнал его, и дальше товарищи шли вместе, бок о бок.
3
Из узкой щели меж бревен выскользнула змея, замерла на подгнившем настиле, вытянув к людям голову, пробуя запахи раздвоенным языком-жалом.
Тролль резво отскочил назад, оскалился, выкрикнул:
— Убери ее!
Глеб древком копья подцепил метровую змею и отшвырнул далеко в сторону, кинул в самую топь.
— Отвратительные создания! — передернулся от отвращения Тролль, провожая глазами летящее, крутящееся в воздухе гибкое тело. — Уже пятая тварь на моем пути!
— Змеи никогда не нападают первыми, — сказал Глеб. — Чего ты их боишься?
— Я не боюсь, — возмутился Тролль. — Просто они настолько мерзкие, что я не могу их видеть. Да что там видеть! Говорить спокойно про них не могу!..
Откуда-то донеслись странные звуки, похожие на рыдания, на жалобный плач. Казалось, что звуки эти идут из-под земли, из глубин бездонной трясины. Тролль замолчал, завертел головой. Глеб насторожился.
— Что это? — спросил великан, когда странный плач оборвался.
— Не знаю, — медленно ответил Глеб. — Возможно, болотный газ выходит на поверхность.
Через минуту звук повторился. Жутковатые рыдания, прерывистый плач.
— Выпь, — сказал Глеб с тоской в голосе, с какой-то неохотой.
— Выпь? Птица? — спросил великан.
— Может быть…
— Такое ночью услышишь, точно с ума сойдешь.
— Может быть… — бесцветно повторил Глеб, обшаривая взглядом окружающие топи.
— Что-то не так? — спросил Тролль, тоже настораживаясь.
— Может быть…
— Вот заладил! Ты что, птиц боишься?
Глеб глянул на друга, сказал изменившимся, севшим голосом:
— Будь готовым ко всему. В болоте водятся не только змеи, но и кое-что пострашней. Не сходи с гати.
— Ага, — Тролль кивнул, закинул палицу на плечо. — Но ты ничего не хочешь объяснить? К чему это надо быть готовым?
— Давай не будем шуметь, — сказал Глеб. — И вперед… Вперед!
Странные звуки больше не повторялись.
— Так что это было? — шепотом спросил Тролль.
— Не знаю.
— Тогда чего ты испугался?
— Однажды я слышал подобные звуки. Их издавало существо, которое Одноживущие прозвали Выпью.
— Из-за того, что оно плачет также, как болотная цапля?
— Нет. Не только поэтому. Еще и потому, что оно высасывает свои жертвы. Выпивает их… Выпь. Выпить… Понимаешь?
— Ага… Опасная тварь?
— Мы втроем еле-еле управились с ней.
— Втроем с кем?
— Мои старые товарищи. Двуживущие. Иван и Сергей.
— Чудные имена.
— Какие есть.
— А на что похожа эта Выпь? — спросил Тролль, и в тот же миг настил переплетенных ветвей перед ним ожил: вздыбились острые сучья, взметнулись вверх кривые коряги, задергались. Заколыхалась гать, зеленая поверхность болота пошла волнами. Чавкнув, разверзлась черная трясина, и оттуда полезло ни на что не похожее нечто…
— На груду хвороста! — крикнул Глеб, оттаскивая Тролля.