Кровь грохочущим набатом стучала в висках, мягкие, но плотные объятия удушья стискивали грудь, перед глазами плыли красные круги, но в голове лже-Мартина было лишь одно: еще немного, еще одно движение и они спасутся. Еще совсем чуть-чуть…
Никогда еще глоток свежего воздуха не казался таким сладостным. Спустя несколько минут они выбрались на пологий песчаный берег и без сил повалились на землю. Быстрое подводное течение отнесло из довольно далеко от затонувшего броневика, и об гигантском облаке смертоносного пуха теперь напоминали комки чего-то белого, похожие на мокрую вату.
Веллер поежился — было холодно, несмотря на не по-осеннему яркое солнце. К тому же в одних портках: штаны, заношенная майка, шерстяной свитер и черный монашеский плащ сохли, развешенные на прибрежных кустах — некой предельно колючей разновидности крыжовника, но что оно являло на самом деле, никто не знал. Познания Веллера в ботанике ограничивались, пожалуй, одним паучьим тополем. Тоже, что росло в пустошах, решительно не поддавалось никакой классификации, с каждым поколением порождая все новые и новые мутации. Что, собственно, происходило и в мире животных.
Марко как раз возвращался из недалекого леска, слава богу, не жуткой тополиной поросли, а вполне цивильных деревьев, правда, мелких и невзрачных, вроде как пораженных неведомой болезнью. Этого добра в пустошах тоже хватало. И среди странников существовало негласное, но жизненно важное правило: не есть ничего сырого в проклятых землях. Огонь выступал прекрасным очистителем от всякой заразы. Веллер отвлекся от размышлений и внимательно присмотрелся к добыче, принесенной братом. У него на плече покачивалась крупная сине-зеленая ящерица, около полуметра в длину. И все бы ничего, но только две лишних пары ног и дополнительный третий глаз под окостеневшим веком выдавали в ней порождение пустоши. Тварь была Веллеру незнакома.
Ящерица безжизненным кулем упала на песок, рядом с жарко пылавшим костерком, над которым на нехитром приспособлении — несколько прутков, установленных на раздвоенной ветви — сушилась обувь. Достаточно высоко, чтобы на выходе не получилось замечательной поджарки из сапог и ботинок, но и довольно низко, чтобы тепло огня основательно просушивало мокрые стельки.
— Освежуешь? — Марко протянул Веллеру тесак.
— Не ядовито? — Войцех закончил разминку, во время которой Веллеру удалось вдосталь налюбоваться превосходной фигурой брата-странника: сплошь бугры мускулов и ни капли жира. Заглянул через плечо лже-Вестера: — Не думаю, что нормально, когда у божьей твари восемь ног.
Веллер быстрым движением вспорол брюхо ящерицы, извлек дурнопахнущие внутренности.
— Мы с братом Мартином и не такого повидали. Вот под Бургундией, в Парижской пустоши мы как-то попробовали волколака. Жестковат, конечно, но под хорошим соусом сойдет. А франки умеют готовить потрясающий соус из молодых тополиных побегов и фиолетового перца. Вот и все!
Пока Веллер болтал, он успел, сделав пару надрезов ловко, как чулок, стянуть чешуйчатую шкуру, удалил твердые как камешки глазки. Насадить тушку на вертел поставить над огнем, убрав предварительно обувь. С наслаждением натянул теплые и сухие сапоги.
— Сейчас бы специй — за милую душу пошло бы, — мечтательно причмокнул Веллер, откинулся назад на прогретый песок, заложил руки за голову.
— Сойдет и так. — Марко время от времени поворачивал уже начинающую скворчать добычу. Капли жира с аппетитным треском капали на раскаленные уголья. — Слава пресвятому Герману, что хоть это нашли здесь. Нехорошие здесь места, неприятные и пустые. Не нравится здесь мне.
Хоть солнце и слепило глаза, многократно отражаясь от мелких волн Одера, как от граней кристалла, сразу стало как-то сумрачнее, словно на светило набежала небольшая, но очень темная тучка. Войцех неосознанно поежился. Трудно было признаться, но он был на пустоши в первый раз. Хоть и не на самой опасной и дикой, но все равно — порой даже в благоустроенном саду можно наткнуться на ядовитую змею. Здесь же ядовитыми были не только змеи, да и они казались не слишком опасными по сравнению с другими прелестями проклятых, или, как их называли франки, гнилых земель.
— Что у нас из оружия? — Марко снял до голодного стона вкусно пахнущую тушку. Тесаком нарубил на три части, раздал всем.
Мясо было жестковато и суховато, но невероятно вкусным — Войцеху показалось, что он не ел ничего вкуснее даже в лучших ресторанах Сан-Мариана. Грех чревоугодия был слишком популярен, и на него святые отца частенько закрывали глаза.
Насытившись беглецы, спасшиеся сначала от Колесничих и солдат-предателей, а потом и от жгучего тополиного пуха, принялись подсчитывать, что у них осталось из вещей, что с таким трудом подбирались перед походом.
— Так-с. — Веллер разложил перед собой уже подсохшее оружие и амуницию.
«Кобра», когда-то блестящий, но уже немного потускневший револьвер, уцелевшие патроны к ним — половину испорченных речной водой зарядов пришлось выбросить. Рядом красиво лег Войцехов дробовик с обрезанными дулом и прикладом, патронташ, тоже изрядно опустевший и под конец парочка тесаков. Автоматы, магазины к ним, гранаты — все пропало безвозвратно. Пропала также драгоценная подзорная труба и множество других полезных мелочей, вроде субпайков, каждый кубик которых был на вес золота, нигде не производился и добывался исключительно в довоенных хранилищах. Когда господин Крест — давешний трехглазый мутант, помощник господина Грубера представил им по упаковке буроватых питательных кубиков, то у братьев чуть глаза на лоб не вылезли. А потеря НЗ в пустоши — это большая беда, могущая обернуться катастрофой.
— Так-с, — повторил Веллер. — Не густо. Трудновато будет.
— И что дальше? — растерянно протянул Войцех. Растерянность на широкой добродушной физиономии в обрамлении аршинного размаха плеч смотрелось несколько странно.
— А дальше будет дальше. Будем идти на северо-восток, через пустошь.
— А если по Одру?
— Долговато будет — не меньше двух месяцев убьем на поход, а напрямик, если повезет, недели три, не больше.
— Но муты…
— Видели мы мутов! И других тварей, и дронов Древних — ничего, живы до сих пор. Пуля одинаково действует и на людей, и на чудовищ.
— А призраки? — вдруг перешел на заговорщицкий шепот Войцех.
— Какие еще призраки?! — удивился Веллер. Марко улыбнулся, покачал головой:
— Все это сказки, брат Войцех, а если что и есть, то истинная вера и крестное знамение защитит нас от любой нечистой силы. Ладно, собираемся — через час выходим.
