Моррисон, – раздалось бубнящее бормотание, – это Пакеда.
– Здравствуйте, мистер Пакеда, – я уловил в его голосе некоторое напряжение, – хотел узнать у вас, мог бы я сегодня заехать и с вами переговорить, если есть такая возможность?
– Да, мне говорили о вас, – подтвердил его гулкий голос, – если можете, приезжайте примерно минут через сорок.
– Договорились, – согласился я, – буду у вас через сорок минут.
До главного офиса «Белмарта» на Боат-стрит было на машине минут пять, если без пробок, даже с пробками попасть на Шилд-сайд можно несколькими путями. Да и не выливать же кофе?
Кофе оказался на редкость недурен, барменша даже добавила щепотку корицы, и все за семь сантимов. Минут пять шла спортивная трансляция бейсбольного матча со стадиона близнецов Фэридуна. Потом начались новости. Мы поболтали с милой барменшей, которую я раньше тут не видел. Да и бывал здесь редко.
– И к криминальным новостям, – раздался голос диктора. А у меня от этой фразы всегда внимание концентрируется по привычке. – Пресс-агентство «Фауд-Ньюс» обнародовало сегодня информацию о похищении заместителя председателя торговой палаты Нью-Фауда Ефима Клинко. Вчера в девять вечера его автомобиль выехал из здания Каведиума [12] и исчез. Господин Зеленский заверил, что вся полиция нашего города будет предпринимать все возможные меры по поиску или переговорам с похитителями…
Мы договорились с Милой (так звали милую барменшу) как-нибудь сходить в кино и обменялись телефонами.
Приведя мысли в некое подобие порядка, я плюнул на все и двинул к офису Пакеды.
Может, я как-то и не заметил своего хвоста, но его снова не было видно. Да и ехать было всего ничего.
Некоторым казалось странным, что такой богатый человек, как Джордж, не снимает себе офис в «Трезубце». Место пафосное, центральное, как раз для людей с подобным уровнем достатка. Не знаю, чем продиктовано такое поведение Пакеды, но он просто построил себе новый восьмиэтажный офис, попутно выделив деньги на ремонт соседних домов. Возможно, ему не хочется видеть кучу знакомых лиц, набивших оскомину в том же самом «Трезубце»? Может, он там многим дорожку перешел, а может, и ему кто. Не знаю…
Я свернул по указателю на небольшой виадук, который вел на цокольный этаж офиса, где располагался трехъярусный гараж.
Включив фары, я въехал в небольшой тоннель, скудно освещенный зарешеченными лампами, и решил припарковаться на цоколе, а не ехать в подвал. Благо мест на парковке было прилично.
Меж серыми пыльными колоннами в свете фар я заметил человека в оранжевом комбезе, который подметал бетонный пол, скорее больше создавая пыльное облако, чем убирая мусор. И было совершенно неудивительно, что под козырьком его форменного кепи был здоровенный кулак, в который он, вздрагивая плечами, отчаянно кашлял.
Я мигнул ему фарами, хотя стоило просигналить. Но он так резво отскочил в сторону, что я решил: сигнал вызвал бы у него разрыв сердца.
В гараже между колоннами было немного светлее, и самая яркая лампа с надписью «элеватор» горела возле ниши с дверцами лифта.
Все ближайшие места были, естественно, заняты, и весьма дорогими тачками. Один только представительский серебристый «роял-эс» в талерах стоил полмиллиона.
Я на своем «роллинге» третьей модели смотрелся тут как любитель качественных раритетов. Но! В том-то и дело, что качественных! Сейчас заводы штампуют в основном тачки для города, которые катаются по ровному асфальту. И мощи у них мало, и колесики меньше. Про клиренс [13] я вообще молчу. Мой-то «броневик» хоть и старомодный, и слегка громоздкий, но шесть цилиндров и полторы сотни «лошадок». Гидроусилитель руля, а главное – это его разгон! Почти моментальный! Только резину меняй, если что. Да и кузов у меня оцинкованный и прошедший артобработку по моему заказу.
Проехав сквозь облако пыли и разглядев место на парковке, я вдруг почувствовал легкий укол в затылке. Где-то тут есть арт!
Поразмыслив, я не удивился. Пакеда – парень богатый, а шлагбаума я не заметил. Скорее всего, тут вмонтирован какой-нибудь арт типа «Ока Анехиты». Они у нас за перемещение объектов отвечают и могут ставить на них некие метки. Даже совсем зеленый артефактор потом эти метки считает даже на дне морском. Ну конечно, при наличии соответствующего оборудования. Так что воровать тут – себе дороже.
Я поставил машину на ручной тормоз, запер салон, хлопнув дверцей, и повернулся в сторону лифта. Бедняга с метлой уже не кашлял, а, прислонившись к колонне, что-то говорил в портативную рацию.
Ну, вот это уже совсем Пакеда выпендривается! Даже его уборщики обеспечены связью! Это же до какого предела тебе не жалко денег?! Нет, я не завистлив и в чужой карман не заглядываю. Богатый, и молодец. Просто это уже перебор, на мой взгляд. «Четвертый седьмому – у меня тут лужа масла в секторе восемнадцать, уровень химической опасности семь!» И в ответ: «Принято, четвертый. Высылаем команду ликвидаторов».
Представив себе такую беседу, я подавил приступ идиотского смеха и нажал на кнопку вызова лифта.
Лифт был просторным, ярко освещенным, но без лифтера. Вот тут странно, Джордж. Недоработка! Тут должна стоять девушка типа Марины Монро и предлагать колу или виски. Ну, может, еще чего приятного.
Я заметил, что на панели, где указаны этажи, есть большая ярко-голубая кнопка с надписью «приемная». И идет она сразу после шестого этажа. На нее и надавил.
Спохватившись, принял один пирацетам. Мало ли что?
– Здравствуйте, мистер Моррисон, присаживайтесь. – Голос по телефону нисколько не отличался от реального, он был гулким, низким, а главное – Джо будто говорил где-то там, внутри себя. Так бубнят обиженные люди вслед уходящему обидчику.
Говорил он плотно, убористо, но с длинными паузами – то ли дать собеседнику время на раздумье, то ли поставить его в тупик, так как интонации в словах почти не было. Ровно так, почти на одной ноте, как скороговорка, но не самая быстрая.
Если бы я не знал, кто передо мной, я бы подумал, что человек очень нервничает и что-то пытается скрыть. Но, возможно, это его манера…
Он напоминал филина: большие зеленые глаза, треугольное лицо, нос с горбинкой, выпуклый лоб и кучерявая темная шевелюра, разделенная лысиной на два островка под тем же углом, под которым брови выглядели настоящими утесами. Бриолином, он, хвала Задиаку, пренебрег. Другой растительности на лице не было.
– Надеюсь, вас информировали, мистер Моррисон, что дело сугубо деликатное, и даже минимальное разглашение информации может нанести большой вред и мне, и моему бизнесу? – пробормотал он.
– Конечно же, сэр, – мог бы сказать «моей дочери», а не бизнесу, – вы же знаете, откуда поступил запрос для меня.
Пакеда молча кивнул.
– Итак, задавайте ваши вопросы, – телеграфировал он мне.
– Хорошо, сэр, – кивнул я, – можете сказать, как это случилось, со всеми известными вам подробностями.
Кажется, я начал копировать его манеру разговора.
Он задумался и беспомощно пошарил взглядом вокруг.
– Я бы хотел немного выпить шерри – вы составите мне компанию? – неожиданно спросил он, и я даже удивился.
– Буду не против, сэр, – снова кивнул я, хоть и не очень люблю херес.
Тот
