растекалась по всему торсу и явно не собиралась уходить.
Кедров бегло осмотрелся и метнулся в самую дальнюю точку зала. Здесь он повернулся спиной к площадке обряда и вновь применил Взор. На этот раз смог увидеть, как в груди растекается чужеродная, черная энергия.
От её вида сноходца начало мутить. Надо было что-то делать. Хоть нарастающая боль и мешала думать, но мозг, взбодрённый страхом, быстро подбирал варианты.
Он вспомнил, как однажды внутренним Хаосом напугал энергетического паразита. Возникла идея смыть первостихией проклятие, но мужчина в последний момент остановился от её исполнения. Во что Хаос превратит негативную энергию проклятия? Как бы не стало хуже.
«У меня есть свет, — вовремя отметил он. — Им и воспользуюсь».
Игнат уже заметил способность этой стихии рассеивать энергетические конструкты. Именно поэтому свет был так опасен для нежити — он просто выжигал из костей некротическую энергию, дающую им подобие жизни.
Осторожно, чтобы не нанести себе вред, мужчина приступил к делу. Благо тело адепта стихий позволяло проворачивать такие фокусы. Первые же опыты принесли облегчение — хаосит увидел, как навык рассеивает негативную энергию.
Кедров медленно, но методично очищал тело от тёмной силы. Последняя всячески сопротивлялась, при этом продолжая попытки распространиться. Однако свет, похоже, был естественным врагом этой стихии, беспощадно уничтожая её.
Через полчаса пропотевший, замученный сноходец привалился к каменной стене чертога, выдыхая с облегчением. Недуг был побеждён. Однако, хоть боль и рассеялась, чувствовал мужчина себя, словно отбивная.
Не давая себе расклеиться, хаосит заставил тело двигаться. Он просушил пропитавшуюся смесью конденсата и пота одежду. Наконец, обратил внимание на место, где находится.
Битва закончилась, чертог снова погрузился в мёртвое спокойствие. Только мерно гудел некий источник энергии в центре, питающий ритуал. Благо сражение не задело его главных узлов. Что было бы в противном случае, думать не хотелось.
Аккуратно обойдя центр помещения, Кедров осмотрел уничтоженную нежить. Два скелета воинов, кроме кучи пепла и обожжённых костей, ничего после себя не оставили.
«Ладно хоть энергии с них получил как следует», — подумал Игнат.
Лич оказался чуть более щедрым. Подойдя к месту его гибели, мужчина увидел светящуюся сними сиянием энергетическую субстанцию. Выглядела та чрезвычайно плотной и несла в себе отпечаток аспекта холода. На помощь пришла идентификация.
Ментально-энергетический след
Пучок энергии, несущий в себе фрагменты памяти и личности владельца.
— Кажется, я знаю, что это, — произнёс Игнат.
Он вспомнил, как в замке Катрион коснулся золотистой энергии, оставшейся на трупе мертвеца. Это погрузило его в воспоминания погибшего. В итоге сноходец получил неприятное ментальное загрязнение. С другой стороны, обрёл ценные знания об аспекте света, который только что спасли хаоситу жизнь.
Не спеша прикасаться к энергии, Кедров вернулся и осмотрел чертог. Кроме площадки с ритуалом, здесь ничего интересного не оказалось. По краям зала имелись лишь каменные выступы с полками, которые в бою он использовал как укрытия. Они хранили на себе множество вещей, но всё уже давно сгнило под влиянием времени. Других выходов также не имелось.
Хаосит вернул внимание на ритуал. Он понял лишь, что тот питает трёх здоровенных костяных монстров на поверхности. Что здесь делают три гроба со скелетами, непонятно. Причём они были встроены в обряд, явно являясь его частью.
Если вспомнить три статуи в соседней комнате, что-то можно было предположить. Но всё это — лишь домыслы.
Невольно Игнат вновь перевёл внимание на сгусток ледяной энергии, лежащий на выжженых костях лича.
«От этой херни может поехать крыша», — произнёс внутренний голос здравомыслия.
— Зато я могу узнать больше о произошедшем и смысле ритуала, — сказал сноходец. — А заодно получить знания по манипуляциям с холодом.
Риск, конечно, был, но Кедров уже давно не тот увечный калека. Он многое увидел, многое пережил, а главное — теперь знает об опасности и знает как реагировать.
Наконец решившись, сноходец присел в позу лотоса и протянул руку к сгустку энергии. Едва он коснулся чужой силы, как сознание погрузилось в воспоминания иной жизни…
***
Крики, стоны боли, звон металла и звериное рычание — какофония звуков внезапно ударила в уши. Игната окружало какое-то мельтешение. Разглядеть лучше мешал расплывающийся фокус зрения.
«Что? — задался вопросом мужчина. — Где я?».
Медленно картинка обретала чёткость. Кедров увидел, что от находится в строю воинов в странной, отливающей алым броне. Впереди же творится ад. Напирает стая тварей, отличающихся неестественным видом, так свойственным для порождений Хаоса. Их клыки разрывают металл, терзают плоть и забирают жизни.
Сноходец вскидывает руку, кисть наливается синим свечением. В толпе монстров вспыхивает яркая вспышка, обращая несколько десятков опасных существ в лёд. Однако этого слишком мало.
Озверевшие от крови твари рванули вперёд, разрывая строй защитников. Какой-то особенно прыткий урод, похожий на макаку, сделав длинный прыжок, оказывается перед хаоситом. Острые, как бритва, когти тянутся к его лицу. Не успевая что-то сделать, Игнат лишь замирает перед ликом смерти.
Внезапно луч энергии испепеляет врага. Не прерываясь, идёт дальше, оставляя в толпе тварей широкую просеку, даруя воинам так нужную передышку.
— Отступаем! — слышится крик позади.
Кедров оборачивается на голос. Он видит троицу очень сильных заклинателей. Используя мощные способности, они одни делают то, что не под силу всем остальным бойцам — держат монстров на расстоянии. Сердце сноходца переполняется гордостью за Лордов-защитников.
— Отступаем! — вновь кричит один из них. — Отступаем, братья. Их слишком много!
Повинуясь, они начали отходить под сень леса, состоящего из странных, никогда ранее невиданных деревьев.
— Ничего, — шепчет Игнат. — Мы еще отомстим! Мы вернемся!
Чуждость эмоции резко приводит мужчину в себя. Он вспоминает, что происходящее — лишь тень воспоминаний погибшего. Нельзя позволять себе забыться и быть поглощённым чужим прошлым!
Тем временем эпизоды сменяли друг друга. Сноходец путешествовал по лесу и сражался в нём за свою жизнь. Поднимался на скалистые горы и едва выживал под атаками разных тварей и монстров.
В каждом новом воспоминании количество товарищей, которые верно следовали с ним плечом к плечу, уменьшалось, знаменуя потери. В эти моменты сердце Игната сжималось от горечи, он вновь забывал, что лишь наблюдатель чужой жизни. Хаосит продолжал бороться за свою личность, но давалось это с трудом.
Очередное воспоминание заставило его встрепенуться. Он заметил тот самый курган, расположившийся посреди кладбища гигантских костей. Местность вокруг почти не отличалась от той, что он видел в аномалии.
Оглядевшись, Кедров понял, что боевых товарищей осталось всего ничего, лишь горстка. И только три Лорда-защитника неизменно оставались целыми и невредимыми.
— Мы на месте, братья, — произнесла сиятельная Лаксат. — Потерпите, скоро отдых.
А дальше он увидел то, что дало разгадку
