с полезным. Не разглядев нужных следов, я начал жадно впитывать это похожее на выпавшую росу богатство — не пропадать же добру. Эдра сама стекалась ко мне цветными шлейфами так, что я был похож на центр огромного водоворота радиусом метров в пять. Пару минут, пока дошёл до следующей оранжереи — и грудной узел был полон под завязку. Голод чуть стих, теперь можно спокойно вести поиски дальше.
Следующая теплица была, пожалуй, самой большой в округе — вытянутая в длину на добрые полсотни метров, с добротным кирпичным основанием выше человеческого роста, с решетчатой стеклянной крышей — покатой и с подогревом, чтобы снег не задерживался.
Скорее всего, именно про неё Скворцова и говорила. К зданию ведёт отдельная, уже расчищенная от снега дорожка, так что, видимо, студентов сюда водят часто. Даже сейчас двери на торце чуть приоткрыты, и можно расслышать доносящиеся изнутри голоса.
Заглянув, я увидел недалеко от входа профессора Коржинскую с группой студентов. Нашивки на форме были незнакомые — я ещё не успел выучить символы всех институтов и факультетов, входящих в университет.
Тихонько прошмыгнув в дверь, я пристроился в хвост группы, неторопливо идущей по центральному проходу оранжереи.
Внутри было так тепло, что тут же захотелось расстегнуть пальто, что я и сделал. Многие из студентов вообще сняли верхнюю одежду и держали её на сгибе локтя или закинув через плечо. Сама Коржинская — как всегда элегантная, с высокой причёской и в приталенном лёгком пальто — шагала впереди, время от времени указывая на тот или иной экспонат.
— Большинству этих растений теплица не требуется — они научились выживать даже в условиях экстремально низких температур. Однако помещение их в более благоприятную среду имеет очень интересный эффект. В Сайберии они приспособились расти и развиваться в короткие периоды оттепелей, на время морозов замедляя все процессы практически до нуля и формируя защитный кокон из эдры. Зимой мы обязательно посмотрим, как это выглядит на практике — в северной части парка многие из этих растений высажены прямо в грунт.
Она остановилась напротив здоровенной бочкообразной коряги, обросшей длинными шипами, между которыми, будто прячась, выглядывали яркие розово-белые цветы размером с кулак.
— Однако те экземпляры, что высажены здесь, в отапливаемой круглый год теплице, развиваются в несколько раз быстрее за счёт того, что не уходят в спячку и получают гораздо больше тепла, чем их собратья.
Обратите внимание на этот Rhododendron Sibericа Praedatoria. Крайне любопытная устойчивая мутация растения из семейства вересковых. Иногда его называют сибирским кактусом — очевидно, из-за внешнего вида, но не только. Видоизменённый ствол этого растения, по сути, превратился в природный термос, способный поддерживать постоянную температуру, независимо от температуры внешней среды. Прежде всего это нужно растению, чтобы сохранять внутри запас воды в жидком виде и не впадать в спячку полностью. Весной, когда солнце уже начинает пригревать, но почва всё ещё промёрзла, этот запас позволяет раньше пустить зелёные побеги.
Однако из-за своих свойств он привлекает внимание мелких животных, которые любят устраивать внутри него норы, пользуясь его теплом. Чтобы обезопасить себя от них, сибирский рододендрон обзавёлся внушительными шипами, к тому же ядовитыми. Но не остановился и на этом. На более поздних этапах развития этот кактус становится… плотоядным!
Коржинская осторожно ткнула деревянной указкой в один из красных мясистых цветков, и тот вдруг сомкнулся, довольно шустро захватив добычу. Правда, почти сразу же отпустил, поняв, что указка несъедобна.
— В дикой природе развитие данного растения замедленно в несколько раз, поэтому до этой фазы оно порой и не успевает дойти, погибнув раньше или застряв на предыдущей стадии. Да и в целом механизм данной трансформации не до конца изучен. Хотя в оранжереях университета насчитывается уже около десятка плотоядных экземпляров Rhododendron Sibericа. Причём данный — совсем не самый крупный по сравнению с остальными. Но зато более-менее безопасный, чтобы демонстрировать его на лекциях… Эй, осторожнее! За ограждение не заходить! Галагуш, я всё вижу!
Профессор окрикнула одного из великовозрастных балбесов неожиданно жёстким голосом.
— Галагуш, ещё одна подобная выходка — и мой предмет будете изучать исключительно по книгам и иллюстрациям.
— Простите, Софья Николаевна, я просто…
— Просто «что»? Хотел избавиться от лишних пальцев?
По группе студентов прокатилась волна смешков, но Коржинская, вскинув голову, обвела всех взглядом сквозь сдвинутые на кончик носа очки.
— Ничего смешного, господа. Вокруг Rhododendron Sibericа Praedatoria не зря установлено ограждение. Растение безошибочно чувствует приближение добычи — как по вибрации почвы, так и по температуре. И атаковать может гораздо быстрее, чем вы можете представить. Обратите внимание на нижнюю часть. Видите эти наросты, похожие на коконы? Это схлопнувшиеся цветки и, судя по всему, в них находятся пойманные мыши. А вон в том — что-то покрупнее. Растение приманивает добычу с помощью запаха своих цветов — настолько сладкого и манящего, что сопротивляться ему сложно.
— Да вот я и унюхал, хотел сорвать хоть один лепесточек… — проворчал проштрафившийся студент, снова вызвав смех и подначки однокурсников.
— И снова — не вижу ничего смешного, — строго отозвалась Коржинская. — Уже доказано, что аромат этого растения содержит в себе особые дурманящие химические соединения, действие которых схоже с наркотиками. На людей они в естественном виде действуют слабо. Однако цветки сибирского рододендрона используются в парфюмерии. Их нектар в высокой концентрации, добавляемый в духи, обладает очень выраженными свойствами афродизиака. Правда, очень быстро улетучивается, так что действие его недолго.
Тут уже зашушукались девчонки из группы. Меня, впрочем, эти парфюмерные изыски не особо интересовали. Зато в ходе рассказа о плотоядном растении в памяти всплыли образы из воспоминаний албыс. О чёрном дереве-пожирателе, стоящем в тайге неподалёку от деревни Самусь.
— И часто растения в Сайберии становятся плотоядными? — спросил я.
— Хм… Сибирский? С Горного факультета? — наконец, разглядев меня в задних рядах, удивилась Коржинская. — Но у вас же сейчас другой предмет…
— Ничего не могу с собой поделать, обожаю ваши лекции, — развёл я руками, не обращая внимание на повернувшихся ко мне студентов. — Да и я ненадолго, скоро уйду. Но что по поводу моего вопроса?
— Ну, что ж… Об этом я и собиралась рассказывать дальше. Примеры плотоядных растений в природе встречаются не так уж редко. Можно вспомнить такие виды как росянка, венерина мухоловка, сарацения, пузырчатка, непентес и многие другие. Всего насчитывается несколько сотен разновидностей. Но в подавляющем большинстве это небольшие насекомоядные растения. За счёт дополнительной подкормки в виде органики они получают питательные вещества — в первую очередь, азотные соединения.
Однако в Сайберии мутации растений, связанные с переходом к гетеротрофному питанию, приобретают гораздо больший масштаб и глубину. На примере сибирского кактуса можно сказать, что фотосинтез в его жизнедеятельности, наоборот, занимает скорее вспомогательную роль,
