рюкзаке…
…Всю дорогу до границы зоны «глушения связи» сестренка провела в настолько глубоком полутрансе, что не сразу среагировала на остановку. Зато, увидев, что я скинул отвод глаз и вытащил комм, превратилась в слух. Очень вовремя, ибо Хозяин Барнаула, как и в прошлый раз, принял звонок практически мгновенно.
– Добрый вечер, Еремей Данилович! – вежливо поздоровался я и изрядно удивился, услышав в ответ не самое стандартное обращение:
– А-а-а, Ужас Дикого Леса? Здравствуйте-здравствуйте!
– А чего это я Ужас?
Мой собеседник расплылся в счастливейшей улыбке:
– А кто в одно лицо вынес тридцать восемь мастеров от пятой до восьмой звезды включительно?!
– На самом деле нас было двое, а они одни! – отшутился я, дал Строганову посмеяться и посерьезнел: – Прошу прощения за то, что тороплю, но вы просили перезвонить, а мне очень не хочется подставиться под какую-нибудь ракету, наводящуюся на коммуникатор.
– Ракет не будет! – твердо пообещал Еремей Данилович. – Поисковая группа Селивановых нашла не один, а несколько «Шквалов», и Доломановы, кроме всего прочего, налетели на официальное предупреждение Имперской Канцелярии. Так что теперь при любом подозрении на использование вооружений на нейтральной территории они вылетят из Бархатной Книги быстрее собственного визга!
Я заулыбался:
– На редкость приятная новость!
– Это еще не все. Вы вынесли им почти двадцать процентов элитной части боевого крыла, и эти уроды просели на сто сорок с лишним пунктов в рейтинге сильнейших родов России. Что стало ничуть не менее серьезной катастрофой, чем выплата штрафов и виры, в общей сложности потянувших на двести сорок шесть миллионов золотых рублей. Ибо этот род оттоптал ноги очень многим и теперь, существенно ослабев, превратился из охотников в жертву!
– Миленько, однако! – хохотнул я.
– Последнее сказалось и на аппетитах… – продолжил Строганов. – Их отодвинули от «Алтая», но возле него начали крутиться другие не менее сильные рода. Поэтому я сейчас скину в канал контакты поверенного вашего покойного деда и файл с примерной схемой разговора – мужичок скользкий, крученый, и при определенной свободе маневра способен на многое, так что вам надо загнать его в нужную колею. То есть, потребовать переключения беседы в подтвержденный режим, скинуть свой идентификатор, вступить в права наследования, и лишь после этого озвучивать остальные требования. Причем в идеальном соответствии со списком, подготовленным моими юристами. Кстати, по моим данным, даже то, что можно просто перегнать со счетов рода Нестеровых и вашего деда на ваш личный счет, тянет на семьсот с лишним миллионов рублей. На мой взгляд, ради этой суммы стоит подсуетиться…
…Разговор со Строгановым никак не сказался на моей паранойе, так что с каждым из двух поверенных я разговаривал из разных мест. Затем отправил комм в пространственный карман и «задумчиво» поплелся в сторону центра магической аномалии. Под отвод глаз ушел шаге на пятом-шестом. Вроде как спохватившись. Потом, не меняя курса, добрался до ближайшей морены, пропрыгал по валунам порядка километра и лишь после этого развернулся в сторону Ледянки. Как только я как следует разогнался, сестренке захотелось поговорить. Почувствовав нетерпение, я спросил, что ее так впечатлило, и получил на редкость эмоциональный ответ:- Да многое! Во-первых, взбесил ублюдочный поверенный твоего дела: если бы не юристы Еремея Даниловича, расписавшие алгоритм общения с этим скотом, то ты бы не получил ни рубля. Причем совершенно законно. И теперь мне хочется его отловить и забить ногами до полусмерти! Во-вторых, по-настоящему порадовал поверенный матушки Радославы, поэтому я до ужаса довольна, что теперь все наши финансовые дела будет вести он, а не тот, первый. В-третьих, я не на шутку зауважала Строганова: он помог разобраться с наследством, на пару с Селивановыми вытряс из Доломанова сто миллионов и, не спрашивая твоего мнения, поделился половиной своей доли; предложил войти в род; готов в любой момент прислать конвертоплан со всем необходимым и так далее…Пока мы обсуждали три этих пункта, Рыжая была предельно серьезна. А потом развеселилась и заявила, что описала еще не все впечатления:- В-четвертых, еще вчера я была уверена, что восемь миллионов, полученные за квартиру в центре Красноярска, пополнят семейный бюджет и упростят нам жизнь, а ты оставил мне эти деньги на трусы и шоколадки! – И что в этом плохого? – спросил я. – Как это «что»?! Я у тебя самая послушная девочка на свете, а значит, буду ходить в одних трусах и уминать одни шоколадки! И если первое даже радует, то от шоколада на четыре миллиона золотых рублей я превращусь в шарик!!!Я развеселился и исправил логическую ошибку:- Не превратишься – половину съем я. – Это меняет дело! Тогда открою страшную тайну: я подобрала себе прозвище в стиле твоего. Раз ты у нас Ужас Дикого Леса, то я буду Жутью…После этой фразы сестренка посмешила меня еще немного, а потом ушла в полутранс и продолжила раскачивать навыки. Пахала, как проклятая, до следующей остановки, затем оглядела ту часть течения Ледянки, которую видела с излучины этой реки, и похвалила:- Ну да, я бы тоже не рискнула ломиться к нашему гидроциклу – мало ли, чем его «зарядили»!Я молча кивнул. Ибо тоже не хотел нарваться на какую-нибудь боевую химию или что-нибудь радиоактивное. Потом опустился на колени, высадил сестренку, дал команду раздеваться, не снимая отвода, благо мы стояли под деревом с густой кроной, убрал ее шмотки в пространственный карман, а свои под покров, и послал Рыжую вперед. Чтобы плыть за нею, ориентируясь по обнаружению жизни. А на противоположном берегу устроил получасовой отдых, совмещенный с ходьбой под руку. Ибо касания Лады и тепло ее души здорово успокаивали, помогая справляться с желанием повернуть налево, пробежать каких-то четыре с небольшим километра, увидеть то, что осталось от заимки, и захлебнуться ненавистью напополам с горечью. А эта умница, догадавшаяся, о чем я думаю, развивала единственную тему, на которую я был в состоянии думать – тему воздаяния. Так что весь этот час с небольшим мы провели в болтовне. А после того, как кризис был преодолен, вернулись в прежний режим путешествия и к четырем с минутами утра допрыгали до Новоалексеевки. Этот городок, который, на мой взгляд, правильнее было называть либо поселком, либо большой деревней, я знал, как свои пять пальцев, поэтому без особой спешки перевел «балласт» в категорию «спутница», взял девчонку за руку, провел между тепличными комплексами Граниных и Петровых, вышел в самое начало улицы Майских Зорь и, оказавшись на асфальте, отключил бодрячок и память гор. Ибо разгибать траву и возвращать в исходное положение примятую землю уже не требовалось. Зато с этого момента
