всё это время его читал, мрачно отметил:
— Да уж, Закий, тебе только дай волю.
— Что там такого?
Письмо снова легло на стол.
— Король сказал, что его устроит, если выпуск будет вдвое меньше, но выпускники перестанут бежать от страха.
— Ну, звучит неплохо, — осторожно заметили с левого края стола. — Отберём лучших, остальных успеем подтянуть. Неплохой выход.
Закий лишь ухмыльнулся шире:
— Нет, план главы совсем не в этом. А ещё, с удовольствием напомню вам, что именно я говорил вам о Её Высочестве. И кто оказался прав?
Это сообщение от теней меня не очень заинтересовало. Нет, понятно, что знание об ужесточении экзамена важно, думаю, любой другой из учеников был бы счастлив, предупреди его об этом заранее, но меня последние дни занимали совсем другие вещи.
Сложный экзамен, где придётся убивать, чтобы не быть убитым? П-ф-ф!
Приезд принцессы Леве, которая будет создавать Кровавых Жнецов для экзамена? Ну, интересная деталь, и теперь я хотя бы знаю, что за фигура стояла в темноте подземелья на прошлом моём экзамене. В Кузне Крови.
Но не более.
Сейчас меня гораздо сильней занимало то, что, по сути, моё обучение встало на одном месте. Я уже десятицу бегаю по лесу вместе со всеми и какие новые техники я выучил? Три односоставных, две двухсоставных и всё. Мало того что Закий сосредоточился на том, чтобы вбить в нас небогатый набор техник, так и остальные учителя перестали давать что-то новое в своих отрядах.
Тени кружат вокруг других отрядов, но без толку.
Я не узнаю ничего нового. Я топчусь на одном месте.
Хотя так считаю только я сам.
Остальные упорно разминают пальцы, тщательно выговаривают активаторы, стараясь удержать сложные техники. Пожалуй, даже я уже понимаю, кто у нас в отряде сильней, а кто слабей. Для кого трёхсоставные техники это предел, а кто пойдёт дальше. Не так всё просто с этим оказалось, как я считал. Одним количеством жара души не определить, станешь ли ты Великим заклинателем в итоге или нет.
И в этом была ещё одна моя проблема, о которой я уже голову сломал.
Бегущий впереди Верий выругался, поминая Безымянного. Под листвой прятались камни, и он первый их отыскал. Любимым пальцем, можно сказать.
Я чуть наподдал, оставляя своё место в строю пустым, но догоняя Верия. Этого, конечно, делать было нельзя, Закий бы не преминул наказать такого умника, но я-то знал, что не только Закия нет поблизости, но и даже стражников, которые бы могли накрыть нас стрелами. По одной простой причине. Они остались гораздо правей.
Негромко подсказал:
— Ты снова уходишь влево и сильно. Три дерева, выбирай три дерева.
Верий огрызнулся:
— Я пытаюсь. У тебя это выходит, у меня нет. Я даже на охоте ни разу не был.
— Тогда пользуйся головой, ты же вроде не тупой. Что по солнцу, где оно было, когда ты получил задание?
— Слева.
Неуверенно предположил Верий, но, как ни странно, ответил правильно. Я подтолкнул его дальше:
— Если же мы должны двигаться ко второму лагерю, то оно должно оказаться?..
Он всё же был сообразительным парнем, почти сразу выдохнул:
— Сзади.
Завертел головой, пытаясь отыскать просвет в листве, я же сбавил бег, оттягиваясь на прежнее место. Не то чтобы я так уж хотел выделиться или вошёл во вкус, поучая других, но глупо было не поделиться опытом Кузни. Особенно для того, который вчера узнал, что едва ли не половина прошлого выпуска Академии погибла в Реоле.
Не думаю, правда, что они все погибли из-за того, что плутали в лесу, но кто сказал, что и таких не нашлось? Проще простого, получить задание, вломиться в лес, а затем сбиться с пути и натолкнуться на большой отряд реольцев. Или вообще ни на кого не наткнуться и помереть там от голода, бродя кругами.
Отметил, что Орт и Мозар подтянулись, худо-бедно перекрывая моё опустевшее место в строю, коротко кивнул им, благодаря. С удовольствием отметил, что на лице Мозара исчезли последние пятна, остававшиеся на месте самых глубоких ожогов. Да, Закий зверствовал с нами, но и с лечением не скупился, а мази на исарах буквально творят чудеса.
Невольно поправил налобную повязку. Учитель Закий даже пытался подлечить мой шрам. Думаю, он будет очень удивлён, когда поймёт, что за минувшую десятицу он даже не подумал уменьшаться.
Просто потому, что я лишь делал вид, будто втираю мазь. Не хватало мне и правда его разгладить и восстановить метку своего рода.
Верий вполне верно применил мои советы — впереди показалась одна из безымянных теней, отмечавшая лучника. Значит, уже и лагерь скоро. Не люблю защиту лагеря, на ней учитель Закий словно отыгрывается за предыдущие спокойные задания. Не припомню ещё ни одного дня, чтобы мы с неё уходили без ран и на двух целых ногах. Любимая цель Кровавых — ноги, а на осаде лагеря Кровавых — полно.
***
Особенно это становится заметно, мучительно заметно, когда приходит время преклонять колени.
Кстати, вот храм Академии не казался построенным для большего числа людей, чем сейчас в ней обучались. Наш отряд, пусть и самый большой в Академии, занимал сразу половину его зала. Выходило, что если бы нас не разделяли по времени, то даже четыре отряда бы не влезло в него, а ведь всего башен было девятнадцать.
Выходило, что, напротив, сейчас в Академии училось гораздо больше, чем ожидалось. Впрочем, уверен, сейчас и храм Кузни Крови выглядит совсем иначе, гораздо многолюдней.
А вот алтарь здесь был больше, чем в Кузне. Огромный чёрный куб. Что-то мне кажется, он даже больше алтаря Хонесто, хотя, конечно, там мне было не до того, чтобы его измерять руками.
Закий выждал несколько ударов сердца и скомандовал:
— На колени.
Я всё так же, как и раньше, шептал молитву беззвучно, да ещё и низко опустив голову, чтобы никто не видел моих губ.
Я… Я вырос, я давно уже не тот мальчик, что приехал когда-то в Кузню, желая доказать, что отец может им гордиться.
И уже не тот мальчик, что испуганно просил очистить его кровь Денудо от проклятой крови Оскуридо.
Я уже всё доказал, а отец гордится мной.
Я уже знаю, что Хранителям нет дела до просьб о моей крови. Если бы меня спросили, то я бы сказал, что они не более чем неразумные истуканы, в которых нет разума или же своей воли. Ничем другим я не могу объяснить то, что остался жив
