с настройками, попробуем другие ворота. Да, понимаю, метод тыка, шансы слабые, но ты представь, что будет, если получится! Прямой гейт между Заводом и Терминалом! Туда — топливо и продовольствие, оттуда — детали для киберов! Чёрт, Завод может даже выйти на окупаемость! Хотя, — вздохнул он, — оборот, конечно, даже в лучшем случае небольшой. Но важен сам принцип! Если получится тут, то попробуем где-нибудь ещё. У меня куча идей! Поедете с нами?
— Вряд ли, — ответил я, глядя, как Аннушка что-то требовательно выясняет у Костлявой. — Я бы с удовольствием посмотрел на этот эксперимент, но, сдаётся мне, у нас сейчас найдутся дела посрочнее.
— Лёха! Здаров, Лёха! — на моей шее повисла весёлая Донка.
— Привет, — я осторожно обнял худую девчонку. — Привыкла снова быть молодой?
— Не то слово! Стоило побыть старой клюшкой, чтобы оценить, насколько это офигенно! В прошлый раз Доночка была дурочка и не ценила, но теперь… Слушай, я уже снова могу понемножку подбухивать! Правда, в сопельки накидаться ещё не выходит, но уже неплохо забирает. Может, посидим в баре как-нибудь?
— Может быть, — не стал отказываться я, — но вряд ли сегодня.
— Да, вижу, Аннушка уже бьёт копытом. Слушай, кстати, про тебя недавно спрашивали.
— Кто?
— Ну, эти, из твоих… контрабасы! Интересовались, что, да как, да где тебя найти.
— А ты?
— Наврала им смешного. У них аж глазоньки повылазили!
— Ох, Донка, горе моё… Что именно?
— Ой, да я помню, что ли? Дело было в баре, Доночка была пьяненькая, но, вроде бы, вышло складно. Не надо было?
— Кажется, ты мальца перестаралась.
— Ой, прости дурочку, но они так удивлялись! Доночка не смогла удержаться! Это ж какими надо быть лохами, чтобы мне верить? Ты не сердишься?
— На тебя-то? Какой смысл?
— Да-да, на Доночку нельзя сердиться, она дурочка, но хорошая! А тебя я вообще обожаю! — девчонка чмокнула меня в щёку и убежала вприпрыжку. Невозможно на неё разозлиться всерьёз. Что же она такого наплела, что Злобный меня с собаками по всем маршрутам ищет?
Аннушка машет рукой, подзывая меня.
— Пошли, солдат, дельце назрело.
— Что там такого рассказала Костлявая, что ты так напряглась?
— Потом, по дороге обсудим. Алина! Можно тебя на минутку?
— Всегда к твоим услугам, — ответил нам динамик столбика на парковке.
— Я всё-таки попрошу у тебя машину ненадолго, если ты не против.
— Она в твоём распоряжении в любой момент и на любое время.
— Скатаюсь кое-куда и верну. Надеюсь, в целости.
— Дверь гаража разблокирована, автомобиль заправлен. Счастливого пути.
— Прокатишься со мной, солдат?
— Я тебя вообще из виду теперь не выпущу, — кивнул я. — А ты уже готова рулить сама?
— Думаю, что да. На Терминале я почти дома, чувствую себе увереннее, да и машина Алинкина вдохновляет. Нравится мне эта красотка!
Аннушка погладила выгнутое крыло роскошного ретролимузина, мы как раз дошли до гаража.
— Сейчас подскочим ко входу, возьмём вещи и рванём.
* * *
И действительно, разогнавшись по шоссе от Терминала, мы спокойно ушли на Дорогу. Вокруг покатился привычный уже туман.
— Как ты? — спросил я. — Не надорвёшься?
— Ой, я тебя умоляю! Здесь караванами так натоптано, что проще выйти, чем не выйти. Лучшее место, чтобы восстановиться. В общем, забей, я приспособилась. Чувствую Фрактал немного по-другому, но уже поняла, как с этим работать.
— И куда мы…
— Увидишь. А пока про Костлявую. Мы побеседовали немного, она сама ничего толком не знает, но кое-какая картина у меня сложилась.
— Так это был киднеппинг, или всё же нет?
— Детей она, разумеется, не похищала. Скорее, подобрала, спасая, когда другим кланам стало не до них, а ещё вытащила кучу мелких с какого-то сбитого самолёта… Или не самолёта, там какая-то мутная история. Так что, хотя это не их дети, без Костлявой чёрт знает, чем бы всё закончилось. Однако интересно другое — в их срезе этих детей готовили не то в жертву, не то в пищу, не то на запчасти, не то в сырьё для какой-то местной алхимии. Чем больше я слушаю её рассказы, тем всратее выглядит их мир. Что-то у них там предельно жуткое творилось, и, возможно, коллапс был бы ещё не худшим из выходов. К сожалению, сама клановая в основном шарашилась по пустошам и промышляла мародёркой, так что какой-либо внятной картины происходившего у неё нет. Но то, что детям там отрезали головы, чтобы собирать из них что-то вроде компьютеров, она видела своими глазами. Не процесс, разумеется. Результат.
— Охренеть, — ответил я. — Это точно не страшилка?
— Да чёрт его знает. Но вот что я тебе скажу, солдат, — до того, как Мирена захватила Завод, им управляли как раз бошки на тумбочках. Не детские, правда, но один хрен. Так что я не удивлюсь, если какие-нибудь ворота какого-то из цехов открывались раньше в срез Костлявой.
— Какое-то запредельное скотство.
— А ты как думал? — Аннушка закончила очередной «зигзаг», и машина снова канула в туман Дороги. — В Мультиверсуме всякого говна хватает. В общем, этот хмырь из Конторы, возможно, говорил правду. Такая толпа синеглазиков в одном срезе — это не просто такой оригинальный коллапс, а что-то совсем другое. Может быть, эти дети — ключ к чему-то, или часть чего-то, или средство для чего-то. Это что-то очень нужно Конторе, но Костлявая успела раньше. Теперь конторские очень хотят вернуть детишек на родину, чтобы закончить начатое. Чем бы оно ни было.
— Но мы же их не отдадим? — уточнил я.
— С чего бы? Мне до Конторы дела нет. Пусть сами выкручиваются.
Ретролимузин выскочил из тумана на пустой дороге и покатился, снижая скорость.
— Добрались, — сказала Аннушка.
Я пригляделся и внезапно узнал место.
— Это тот самый супермаркет…
— Да-да, солдат. Тот самый. Где говённый виски, где взорвали «Чёрта» и где мы чуть не сдохли.
— И зачем…
— Попрощаться. Я не успела попрощаться, не до того было.
— Понимаю.
— Врёшь.
— Нет, действительно понимаю.
— Тогда заткнись.
От машины осталось немного. Бочка бензина в кузове была почти полной, горело долго и
