Тихо материться вслух Дашка все же начала.
[1] «СерьГа» — российская рок-группа, образованная в 1994 году Сергеем Галаниным. Девиз группы — «Для тех, у кого есть уши». Днём рождения группы считается 1 июня, в честь дня защиты детей.
Песня: "Я люблю поезда".
[2]Ка́перы (нем. Kaper), корса́ры (фр. corsaire), привати́ры (англ. privateer) — частные лица, которые с разрешения верховной власти воюющего государства использовали вооружённое судно (также называемое капером, приватиром или корсаром) с целью захвата торговых кораблей неприятеля (а иногда и судов нейтральных держав). То же название применяется к членам их команд.
Каперов или корсаров как частных лиц, действовавших в рамках права войны, не следует смешивать, с одной стороны, с «крейсерами», или, по современной терминологии, рейдерами — военными кораблями или вспомогательными судами, предназначенными для той же цели, а с другой — с пиратами, морскими разбойниками, действовавшими на свой страх и риск. Отличием каперов (приватиров, корсаров) является именно разрешительная грамота от властей — каперское свидетельство.
В отличие от них, арма́торы (лат. armator — вооружающий, снаряжающий) — это лица, которые снаряжали за свой счёт судно и получали часть дохода от захваченной добычи (и несли часть финансового риска). Одновременно арматор мог быть или не быть капером.
Глава 2
Скорость убивает… Ха!
Вот если бы не мои восемьдесят "кэмэ" — точно хана. Здоровенная дура вылетела из тумана со скоростью тепловоза. По счастью, грацией именно эта тварь тоже напоминала именно железнодорожного монстра, а потому вовремя сообразить, что добыча движется чуть быстрее обычной не успела.
А потому ей только и осталась в ярости сделать несколько исполинских прыжков в нашу сторону и… Разочарованно встать. Маленькая юркая железная коробочка со вкусной начинкой уже была вне зоны досягаемости.
— Их-хи-хааа! — Выдала воинственный клич суккуба, радуясь даже такой победе над противником.
Ей такое приключение определенно нравилось!
С другой стороны, если вспомнить, что отступление все же является воинским маневром, то мы с полным правом можем сказать, что попытались измотать врага бегом. Кто ж виноват, что она тупенькая оказалась? И не возвращаться же теперь, чтобы объяснить ей простейшие ошибки. Во всяком случае, именно я не готов.
— Да ну на… Такое счастье… — Одними губами пробормотала побелевшая Романова.
"Это. Было. Близко.", — читалось в ее глазах.
Пришлось даже оглянуться на Алисиэль. Каким образом та с закрытыми глазами почувствовала мой взгляд — непонятно, но слегка в ответ кивнула. Мол, не волнуйся, слежу, пока ничего опасного для здоровья не вижу.
Удивительно, но я успевал воспринимать все, что происходило в машине и за ее пределами. Раньше бы мне потребовалось снизить скорость, чтобы переждать бешенный "сердечный бой", но сейчас… Я чувствовал лишь удовлетворение. Адреналин хоть и плескался в крови, но больше "не вышибал" тело. Разум все еще был готов и собран.
Алисиэль же на произошедшее даже внимания обратить не соизволила, совсем глубоко рухнув в свой транс.
В чем-то понять ее было можно. Мой инструктор по вождению (интересно, что бы он сказал, если бы увидел, как его ученик использует полученные навыки?), когда я спросил о причинах его спокойствия во время моих "исполнений", просто ответил: "Вот ты садишься в машину, а я ложусь дремать. Если просыпаюсь в том же месте, то занятие прошло штатно и все хорошо. А вот если от удара, то где-то у нас небольшая проблема!". Похоже, эльфиечка исповедовала похожий принцип, и сейчас со всех сил берегла свою нервную систему в ситуации, на которую лично она никак повлиять не может.
Справедливо, в общем-то. Придет и ее время. Тогда и разбудим.
Впереди замаячили стопы рванувшей передо мной машины. Похоже, ее водитель предпочитал придерживаться рекомендаций не поднимать стрелку спидометра выше отметки "пятьдесят".
Я же все больше проникался уважением к девушкам. Как бы они не относились к моему стилю вождения, ни одного замечания не последовало. Все они решили отложить разбор полетов на потом. Хотя… Если выживем, то и обсуждать нечего будет. Пока же все дружно перешли в режим "Нравится — не нравится, терпи, моя красавица!".
Приятно знать, что с тобой бок о бок идут люди, у которых стрессовая ситуация не отключает мозг. Спокойнее так, знаете ли, с учетом грандиозных планов на ближайшее время.
А стопы впереди идущей машины все ближе. Все-таки не рискует ехать быстрее водитель фельдъегерской службы. Но ему и беспокоится не о чем. Это не обычный прогон, где впередиидущего снести — не то чтобы нормальная практика, но официально ненаказуемое. Не простят мне этого господа из Конторы. С другой стороны:
— я никогда таким не увлекался в принципе — а единственный случай был продиктован необходимостью;
— нам уже и так либо выпишут коллективную индульгенцию, либо так же и закопают в братской могиле.
— Выключи ты ее! — Попросил я Романову, но тут же возмутился. — Ээээй, зачем мусоришь?!
Нет, правда, взяла и выкинула хрипящую колонку в открытое окно. Правила безопасности никто не отменял — все стекла были опущены вниз, чтобы исключить шквал осколков в салоне.
Сзади раздался счастливый смех суккубы, словно я невероятно удачно пошутил.
Романова же с трудом повернула негнущуюся шею:
— Пожалуйста. Смотри. На. Дорогу. — Потребовала она, с трудом ворочая языком.
Даже сомнения появились в диагнозе ушастенькой. Совсем нехорошо выглядела наша блондиночка.
Можно было, конечно, возразить, что в нынешнем удивительном состоянии я вполне способен и поболтать, не упуская ничего вокруг… Но Дашка так побелела, что я кивнул и самым серьезным видом уставился вперед. Не то чтобы в этом был какой-то смысл, но если блондинке будет от того легче, то почему бы не отыграть простенький спектакль для нее?
Стопы впереди стоящей машины неожиданно рванули… К нам! Вообще-то, они просто встали на месте, но по ощущениям…
Присмотревшись, я начал делать то, что здесь запрещалось строго на строго. Плавно останавливать машину. Так, чтобы встать метрах в десяти до запасного колеса "Тигра".
— Опс! — Присмирела даже Син.
— Приехали, да? — Открыла глаза Алисиэль.
— Ну… Почти! — Согласился я, хотя мне термин "откатались" казался более точным.
Такое случалось. Редко. Очень. И что делать в такой ситуации не брался сказать никто.
Четыре Твари стояли. Две на дороге, а остальные по бокам, зажимая нас с обеих сторон. Каждой до нас ровно один прыжок… Но они замерли. И никто не мог сказать, на что спровоцирует атаку. Одно можно было утверждать точно — явно не тихая речь в салоне стоящей метрах в пятнадцати от ближайшей из них машине.
Реакция "бей или беги" в случае с Дашкой встала в позицию "думай".
— Но ведь кто-то выжил… Чтобы рассказать, а? — Глухо,
