увидел три растерзанных трупа певчих. Белые одежды пропитались кровью. Кажется, у них не было голов, но разглядывать мертвецов мне было некогда, потому что внизу появился Одержимый. Увидев меня, он вскинул миниган, и тот взорвался очередью.
Едва успев пригнуться, я на четвереньках забежал обратно на лестницу, поднялся и побежал дальше — на самую верхотуру храма. Если заложников нет и там, значит, монстр их сожрал!
Дверь была снята с петель, так что я сразу влетел в звонницу. Над головой гроздьями висели позеленевшие от времени колокола, повсюду тянулась паутина канатов. Вокруг них метались, оглушительно хлопая крыльями, испуганные голуби. В воздухе кружились перья.
Подняв голову, я, наконец, увидел заложников. Ублюдок подвесил их, обмотав ноги канатами. Восемь человек, и все, без сомнения, мертвы: кровь капала из перерезанных глоток, и на полу уже образовалась внушительная лужа.
Всё это я успел заметить, пока пересекал площадку звонницы, чтобы подойти к окну, из которого открывался вид на улицу. Там, внизу, собрались полиция, спецназ и отряд переговорщиков. Последние уже бесполезны.
Одержимый громыхал по ступеням, поднимаясь всё выше. Чёртов ублюдок! Мои пальцы сжались в кулак так, что хрустнули суставы. Проверив пушку, я отошёл в сторону, оказавшись в тени одной из четырёх квадратных колонн. Её покрывали древние барельефы, изображавшие муки святых — давным-давно их привезли из какой-то разрушенной церкви, чтобы украсить новый собор.
Я знал, что монстр увидит меня благодаря своему особому зрению, но надеялся, что преграда защитит от пуль. Во всяком случае, эта колонна выглядела повнушительней прежних.
Сопя и фыркая, Одержимый вылез на площадку и тут же открыл огонь. Во все стороны полетел камень. Я вытянулся в струну, молясь сразу всем святым и видя, как колонна тает буквально на глазах. Ещё немного, и пули полетят в меня! Надолго ли хватит бронескафа?!
Вдруг вместо выстрелов раздались глухие щелчки.
У чудища кончились патроны! Не ожидал, ублюдок?!
Выскочив из-за остатков колонны, я вскинул правую руку. Лазерный прицел заплясал на груди Одержимого, скользнул выше и замер на лбу.
Монстр сдёрнул с плеча тяжёлую пулемётную ленту с явным намерением перезарядить миниган. Ждать, пока ему это удастся, — последнее, что я собирался делать. Но убивать Одержимого выстрелом в лоб теперь, когда он безоружен, не входило в мои планы — сначала надо пленить злого духа, иначе он просто сменит оболочку, и ищи-свищи его заново. Поэтому, переместив пушку влево и вниз, я нажал спусковой крючок.
Грохнул выстрел, и правая кисть Одержимого отлетела в угол часовни. Он с воплем выронил миниган.
Сделав пару шагов вперёд, я двумя выстрелами перебил монстру коленные суставы. Он рухнул и тут же попытался дотянуться целой рукой до своей пушки. Я снёс когтистую граблю по самый локоть. Чёрт, это даже лучше, чем просто убить его! Как бы мне ни хотелось — после того, что он сделал с заложниками.
Одержимый оказался беспомощен, и я мог закончить работу.
Первым делом вытащил ловушку — шар, в котором находится специальная, особо прочная сеть из серебра, железа и особого нанометалла. Выставив таймер в три секунды, я бросил её в чудище.
Шар открылся, едва коснувшись его покрытого гноящимися наростами тела, и стал похож на металлический цветок с острыми лепестками, между которыми струились светящиеся от магии нити. Они мгновенно оплели одержимого — словно щупальца голодной медузы. Шар стал центром этой паутины. На нём загорелся оповещающий об успешном захвате цели индикатор.
Ну, вот, почти всё! Осталось провести экзорцизм. Хотя это не совсем верное слово. Бедолагу изменило Проклятье, а не демон. Именно его я и должен исторгнуть и уничтожить. Развеять, как мы говорим.
Одержимый хрипел, пытаясь разорвать сеть, но у него не было шансов. Иначе как бы я отправил на тот свет без малого три десятка его собратьев?
Усевшись чудищу на грудь, я достал пропитанную святой водой бумажку. Монстр пялился на меня выпученными зенками с крошечными зрачками. Его жуткая рожа искривилась в гримасе ненависти. Ну, и урод!
Проколов палец, я начертал на бумажке особый символ и прилепил её чудовищу на лоб. Магия крови — самая мощная в мире. Никакое Проклятье не способно противостоять ей.
Одержимый ещё пытался сопротивляться, но он уже не контролировал себя. Начал судорожно дёргаться, словно в эпилептическом припадке. Оставшаяся рука и безвольно болтающиеся ноги с грохотом лупили по полу, голова билась о мраморную плитку, превращая её в крошево. Я отошёл подальше, любуясь своей работой.
Господи, если ты есть, упокой душу грешного раба твоего!
Светящиеся нити втянулись в шар, и он захлопнулся, со стуком упав на пол.
Дело сделано!
Подобрав ловушку, я сунул её в карман. Уф! Отлично! И даже не пришлось звать Архангелов.
Вдруг Одержимый резко сел! Он что, сумел преодолеть действие ловушки?! Но это невозможно!
Я пребывал в лёгком шоке: ещё никогда не видел, чтобы Одержимые вытворяли что-либо подобное. После того, как Проклятье изгнано, изменённое тело погибает, так как существовать по нормальным физическим законам просто не может. Но эта оболочка явно была жива.
На всякий случай я навёл на чудище пушку. Но стрелять не торопился: вдруг это лишь пара последних судорог перед смертью?
Монстр смотрел прямо на меня. Открыв рот, тихо, но отчётливо произнёс:
— Есть Проклятья, которые не одолеть жалкому смертному! И ты, человечишка, не встанешь на моём пути! — голос был на удивление чистым и глубоким. — Ты хотел изгнать меня? Так изыди же сам!
Распахнув пасть, тварь выдохнула густое чёрное облако, мгновенно окутавшее меня. Я в панике надавил спусковой крючок. Оружие забилось в руке, изрыгая пули, но попадали они в цель или нет, видно не было: всё вокруг заволокло едким туманом!
Я попятился, пытаясь выйти из него, но облако будто прилипло. Тело неожиданно перестало повиноваться. Колени подломились, и я рухнул на пол. Вот чёрт! Лёгкие разъедало, глаза щипало, ноздри горели. Я попытался пошевелиться. Бесполезно! В уши словно затекала вода, а затем свет окончательно померк, и мир погрузился в непроглядный мрак…
— Он жив! Его Высочество воскрес! Хвала Тёмным богам! Скорее, помогите принцу подняться! Быстрее, быстрее!
Я почувствовал, как чьи-то крепкие руки подхватили меня и придали телу вертикальное положение. Разлепил веки — с трудом, даже с болью.
Вокруг царил холодный, дрожащий полумрак. Тьма таилась в углах квадратного зала
