очередной порции рома. Сейчас Карл подойдет к ней, предложит угощение и сядет за столик у окна. А потом они долго будут болтать обо всем и ни о чем одновременно. Вояка расскажет девушке истории долгих походов, кровопролитных боев, и изнурительных осад, а у нее, наверняка, найдется не меньше своих…
Но как всегда радужным мечтам не суждено было сбыться. Пока Карл сидел, сжимая в огромном поросшем рыжей шерстью кулаке стакан молока, и витал в облаках, кое-что успело измениться. Одна из девушек принятых им за проституток та, что обладала нескладной фигурой и гривой плохо расчесанных черных волос, успела опередить мужчину и уже сидела напротив девушки-кошки, положив на стол перед ней какой-то круглый бледно-желтый предмет. Однако это соседство явно не радовало зверочеловека — видно было, как она напряглась, вся выпрямившись, будто готовясь к чему-то. Рука карла сама собой сжалась, раздавив тонкое стекло стакана, по стойке разлилась белая лужица молока. Неужели эти нахальные ублажительницы богачей решили втянуть его маленькую девушку-кошку в свое ремесло?! Этого Карл позволить никак не мог! Вояка вскочил на ноги и, слегка покачиваясь на ходу, быстро направился к столику у окна. Черноволосая встретила его безразличным взглядом бледно-зеленых глаз. Ее большой рот растянулся в какой-то вымученной улыбке, неизвестно откуда раздался хриплый ехидный голос:
— Чего надо, служивый? Будь человеком, дай поболтать подружкам.
Карл в недоумении покрутил головой, пытаясь найти говорившего. И тот нашелся, оказавшись пожелтевшим от времени черепом, лежащим на столе перед девушками. Его пустые глазницы светились призрачным зеленым огнем, а челюсть ходила ходуном, сотрясаемая скрипучим смехом. Эта нескладная девушка оказалась вовсе не проституткой, дела ее обстояли куда хуже. Заключивший сделку с тьмой и проклятый некромант — вот кто сидел сейчас перед Карлом и устало улыбался! Каждый знает, что таких стоит обходить за версту. Да и чего можно ожидать от существа, продавшего душу потусторонним сущностям. Солдат с усилием оторвал взгляд от жуткого порождения некромантии и взглянул на девушку-кошку. В ярко-желтых, чуть светящихся в темноте, расчеркнутых вертикальным зрачком глазах зверочеловека застыла покорная обреченность. Плавным движением она закрыла свою книгу и положила взъерошенную голову на сложенные на столе руки, глядя прямо на череп и безразлично ожидая, что же случится дальше. Толи алкоголь придал Карлу безрассудства, толи его настолько очаровал спокойный взгляд девушки-кошки, не просящий ничего и ничего не обещающий. Вояка резким, отточенным движением выхватил из-за спины верный меч и, потрясая им, прорычал сквозь зубы:
— Костяшками своими детей пугать будешь! Оставь ее в покое, темное отродье!
И тут нос солдата знакомо защекотал запах близкой магии. Запах, чутье на который ни раз спасало его шкуру, в связи с чем он даже получил прозвище Карл-счастливчик. Это не имело ничего общего с ритуалами некромантов, они лишь взывали к помощи потусторонних сил, не в силах сделать что-либо сами. Настоящая магия пахла рвущимся пространством, сминающимся временем, выворачивающимися наизнанку законами природы. Карл резко повернул голову, чтобы увидеть, что спутница некромантши, девушка в красивом небесно-голубом платье, уже вскочила из-за своего стола. Она стояла в пол оборота, вытянув правую руку в сторону солдата, ее серебряные волосы и подол платья развивал магический ветер, а за спиной волшебницы с низким визгом раскручивались два синеватых, полупрозрачных, испещренных рунами диска. Вот изящная ручка сложилась в странный жест: большой палец отставлен вверх, указательный и средний показывают на Карла, а остальные загнуты. И, повинуюсь этому магическому знаку, бешено-вращающие диски вспороли ткань пространства, на мгновение открывая проход из каких-то неведомых загадочных далей в наш мир. Из сияющего проема за спиной волшебницы возник и покорно повис в воздухе гигантский, раза в полтора выше Карла, изогнутый ярко-пылающий лазурным светом лук. Все это действо заняло не больше нескольких секунд, но время для мужчины будто замедлилось. Правая рука девушки-мага слегка дернулась вверх, и в сторону Карла отправилась, выпущенная монструозным оружием, светящаяся стрела. Хотя назвать этот полупрозрачный сгусток магии стрелой можно было лишь с натяжкой. Волшебный снаряд угодил точно в клинок короткого меча, заставив мужчину выронить оружие. Боли не было, Карл ощутил только мгновенную волну холода, прокатившуюся от кисти к плечу. Больше его правая рука ни чувствовала ничего, безвольно повиснув плетью. Магичка слегка повернулась, указывая своему луку-самострелу новую цель. И Карл с ужасом понял, что этой целью станет зверочеловек. Времени на раздумья не было, и дальше вояка действовал на автомате.
Ударом плеча он отбросил опешившую некромантшу в сторону, здоровой левой рукой сгреб девушку-кошку с табурета на пол и пинком ноги опрокинул стол. В следующее мгновение волшебная стрела врезалась в толстую столешницу, взорвав ее роем щепок, больно жалящих неприкрытые лицо и руки. Девушка-кошка выскользнула из-под руки мужчины и, словно распрямившаяся пружина, сиганула в окно, разбив стекло и выворотив раму. Теперь Карл остался один в не самой дружелюбной компании разозленного некроманта и мага-снайпера. Раздумывать тут было нечего, и вояка, не мудрствуя, ломанулся в сторону двери, трезво рассудив, что в окошко, в отличие от миниатюрного зверочеловека, ему никак не пролезть. Все еще лежащая на полу, некромантша совершила пасс рукой снизу вверх, словно хватая что-то. Покрытые несвежей соломой доски пола на пути Карла вспухли горбом и лопнули, выпуская на свободу огромную скелетообразную ладонь. Последняя попыталась поймать вояку, но тот совершил обманное движение, а затем кувырок в сторону спасительной двери. Кубарем Карл выкатился на ночную улицу и, не разбирая дороги, бросился прочь от всех этих скелетов, треклятой магии и прочих, совсем не нужных ему, проблем.
С неба лениво падали крупные хлопья снега, фонарщики уже зажгли редкие фонари, рождающие вокруг себя спасительные островки теплого желтого света во мгле неприветливой чернильной ночи. Пробегая одно из таких световых пятен, Карл с замиранием сердца заметил на покрывшем булыжную мостовую тонком слое снега отчетливые следы босых ног. И, несмотря на то, что спасенная им девушка-кошка так неблагодарно бросила своего спасителя, он, словно завороженный, пошел, следуя за цепочкой отпечатков маленьких босых ступней. Заветная дорожка уводила Карла все дальше и дальше от обжитых районов, ведя какими-то темными подворотнями в грязные кварталы бедноты. Скоро и без того редкие фонари перестали попадаться вовсе, следы не то пропали не то стали неразличимы в темноте. Вояка споткнулся о какого-то спящего прямо на земле пьяницу и в отчаянии поднял голову к небу. На крыше приземистой двухэтажной хибары мелькнул знакомый ему силуэт, и приободрившийся мужчина бросился в ту сторону. Карл плутал
