Куда делся Клоун — так и осталось загадкой. Поперву всего лишь досадной, потому что других потерь эта пропажа не принесла — все оказались живы и даже в порядке, да и из снаряжения ни у кого ничего не пропало. А о Клоуне никто особенно не жалел — гниловатый он человек оказался. Все время нудил о справедливости и честности, но едва только что ценное попадало к нему в руки или появлялся хотя бы малейший шанс что-то стырить — ни разу не упустил. Да что там упустить… он даже не маскировался особенно — просто хватал и ныкал. И, как стало понятно чуть позже, не потому, что не был способен придумать, как задурить другим голову или замаскировать свое воровство. Просто он считал, что если взял что-то или сказал про что-то «мое», все остальные просто обязаны внимать и соглашаться. Потому что он — это он, и все, что он ни делает, — правильно и справедливо априори. Какие бы там аргументы против у них не наличествовали. А вот что касается всех остальных… И как еще этот тип выжил-то в Коме с такими замашками, да еще и сумел выбраться с первого горизонта?
Во-вторых, на Лужах и вокруг них отчего-то оказалось пустовато. Кислые лужи и так были не слишком-то и заселены. Благодаря испарениям то, что вокруг них росло, — почти никем не употреблялось в пищу, вследствие чего добычи для хищников Кома там было мало. И хватало ее только таким слабым (по меркам Кома, конечно) тварям, каковыми считались плешивые коты. Их метаболизм позволял котам питаться теми тварями, которые, в свою очередь, были способны жрать те растения, которые росли в этом месте. Но, вследствие этого, их собственный организм оказывался изрядно отравлен подобной пищей. Поэтому плешивые коты, по сравнению с другими тварями Кома, были гораздо слабее и, несмотря на то что обитали на шестом горизонте, считались не слишком-то опасными. Как, впрочем, и не слишком-то полезными. Ну, до последнего момента… Вот поэтому сюда и приходили на фарм команды вроде «Ливнис», состоявшие из относительно (для этого горизонта) слабых бродников, в основном со вторым уровнем владения хасса. В «Ливнис» «троек» было всего двое — Гравенк и оставшийся в поселении Петрель.
Но сейчас, судя по докладам, как вокруг Луж, так и в самих Лужах разведчики засекали раза в два-три меньше живности, чем обычно. Даже численность плешивых котов, которые были на Кислых лужах практически вершиной пищевой цепочки, похоже, изрядно уменьшилась.
А потом, до кучи, на следующую ночью пропал еще один часовой. Правда, не так тихо, как Клоун: ночью лагерь был разбужен воем «сигналки», а затем с той стороны, где располагался пост, послышался грохот очередей штурмового комплекса. Но когда, спустя буквально полминуты, шестеро самых сильных и опытных бродников команды под командованием самого Гравенка добрались до места, там уже никого не было. Только следы крови на камнях и обрывки комбеза, которые они обнаружили в половине тисаскича от места происшествия в сторону перехода на седьмой уровень…
То есть то, что именно с данной стороны и располагался переход на седьмой уровень, они обнаружили уже заметно позже, когда ничего изменить уже было нельзя. А тогда Гравенк просто разозлился на столь неожиданную и, прямо скажем, дурацкую потерю двух человек из состава команды. И эта злость, похоже, напрочь отключила у него мозги. Как еще объяснить, что он глупо наплевал на первую заповедь Кома: «Засек что-то непонятное — беги!» А вместо этого собрал совет.
С другой стороны, если абстрагироваться от первой заповеди, смысл в совете был. Добычи-то они пока никакой особенно не взяли… Впрочем, так оно и планировалось еще перед выходом. Первые два-три ски после прибытия к Лужам команда должна была заниматься разведкой логовищ, поиском следов более опасных тварей, способных вмешаться в работу и помешать исполнению планов, и только потом планировалось перейти к непосредственной охоте. Ибо без этого вполне вероятным был вариант, когда охотники, занявшись одним немногочисленным прайдом котов, внезапно получали атаку с тыла какой-нибудь опасной твари. А то и даже тех же плешивых котов, только в размере еще пяти-шести прайдов. А прайды у этих тварей могли насчитывать от четырех-пяти до двух с лишним десятков особей… Так что к настоящему моменту охотничьи тройки успели завалить дай бог пяток котов, и суммарная добыча составляла не больше одной тридцатой, а то и тридцать пятой от того минимального уровня, на который Гравенк рассчитывал, когда планировал этот рейд. А полученная с них требуха, даже по подросшим ценам, покрывала уже понесенные при организации выхода расходы в лучшем случае на десять процентов. И ведь это уже понесенные, а как там сложится обратный путь, тоже никто предсказать не мог. То есть, если прекратить рейд и вернуться в поселение прямо сейчас, — выход, вместо прибыли, оборачивался очередными бесполезными расходами.
Нет, совсем уж смертельным для команды подобный расклад не был. Кое-какие резервы у Гравенка на счету имелись. Ком — дело такое, даже у самых удачливых команд успешные рейды регулярно чередуются с большими пролетами, так что на счетах подавляющего большинства лидеров нормальных команд всегда имелся некоторый финансовый резерв. Не на полное восстановление снаряжения или, там, поголовную комплексную регенерацию, конечно, но на закупку аптечек, боеприпасов, рейдового продовольствия, несложную починку снаряги и кое-какую медпомощь паре-тройке наиболее пострадавших членов. И Гравенк тут не был исключением. Но все дело было в том, что предыдущий рейд так же окончился для «Ливнис» большим минусом в финансовом отношении. Тушем-то недаром оказался без руки. Да и Петрель, выпрашивая «саус-другой», апеллировал вовсе не к своему стажу в команде или, там, накопившимся неотгулянным выходным и переработкам (подобных понятий в Коме просто не существовало, как и всякой мути типа Трудового кодекса), а к своей собственной и вполне реальной изнуренности. В прошлый выход ему пришлось едва ли не тяжелее других, зато все сумели-таки добраться до Валкера и получить необходимую медпомощь в стационарах поселения… Да и тот выход, что был перед последним, также нельзя было считать полностью успешным. Нет, кое-какую прибыль они тогда получили… ну, или вымучили. Но это были такие слезы…
Короче, еще одного пролета финансы команды вполне могли не выдержать, поэтому лидер и не стал действовать наиболее рациональным в сложившейся ситуации образом, а собрал совет. Ибо принимать решение в одиночку в подобной ситуации счел неправильным.
Большинство бродников было вполне в курсе ситуации с финансами, поэтому после полутора часов обсуждений, споров и откровенного срача, едва не доведшего до рукопашной, было принято единодушное решение остаться на месте и продолжать фарм. А для ночного гостя приготовить сильную ловушку…
