– На Орлово-Давыдовском влево сворачивайте! – крикнул Игорь.
Никто не стал спорить, и вскоре они повернули под звуки выстрелов, льющихся сзади, и свист пуль вокруг. Сразу стало темнее – теперь фары чужих машин и синие лампа на шестах не светили им в спины.
– Почему влево?
– Ты хочешь наши машины бросить? – вместо Игоря ответил Курортник. – Обойдем через Капельский, по Гиляровского – и снова к ним попадем.
– Какие еще машины?! – возмутился Лагойда. – Вы что задумали? Отсюда отходить надо – подальше и побыстрее!
– Такие еще машины, которые мы оставили, когда в контору к вам сунулись!
– Они рядом со "Старбайтом"?
– Ну так и что? Они нам нужны!
– Вам нужны, а нам нет! Надо…
– Вот и беги куда тебе надо, а мы – куда надо нам! – перебил Лабус.
Они спешили через темные дворы, впереди Яков с Явсеном поворачивали между зданиями то влево, то вправо, а сзади то стихал, то снова нарастал гул моторов.
– Григоренко, Партизанов, Миша – за мной! – приказал Лагойда, свернув в сторону Красносельского района, но тут бегущий позади Лабус поставил ему подножку.
Ростислав Борисович полетел на асфальт, все остановились, а Костя, по инерции перескочив через упавшего, крикнул:
– А вот людей своих ты не заберешь! Потому что они теперь не твои люди. Вы трое – за мной! – он быстро шагнул дальше, собираясь бежать.
– А куда вы… – начал Миша.
– Нам лучше не разделяться, – пояснил Игорь, в то время как Лагойда встал на колени, тронул разбитый об асфальт нос и выругался.
– Но куда вы хотите…
Желтый свет фар становился ярче, и все громче гудели моторы. Подняв "бизон", Курортник пояснил:
– У нас спецавтобус, который не заглох из-за купола, и трофейная БПМ.
– К тому же мы схроны знаем, – добавил Лабус. – А этот куда вас приведет? К варханам в лапы – вот куда.
Лагойда встал, положив ладонь на рукоять пистолета в кобуре под мышкой, но не решился достать его. Окинул взглядом людей вокруг. Глаза его блеснули зло, почти с ненавистью.
Далеко впереди раздался окрик Якова Афанасьевича:
– Почему встали? Бегом, они едут!
– Он, – Сотник показал на бывшего шефа СБ "Старбайта", – вам теперь не начальник. Теперь начальников нет, есть только мы и враги. А среди нас – военные и гражданские. Эти двое – прапорщики ФСБ, я – капитан военной разведки, и еще с нами полковник в отставке. Так что выбирайте.
Он посмотрел в маленькие глазки Партизанова, на Григоренко, на Мишу – и решил, что пожилой охранник с круглым хитроватым лицом первый примет решение, а вот Партизанов по тупости своей откажется примкнуть к ним, сохраняя верность бывшему шефу… но здоровяк вдруг шагнул к Игорю и сказал:
– Ну, я с тобой. Ходу, что ли? Вон, едут…
Первые из преследующих машин выруливали во двор, где они остановились.
– Партизанов… – начал Лагойда, но тот, не обращая на шефа внимания, тяжело потрусил вслед за Яковом и Явсеном, которые, как только тачанки показались во дворе, сразу побежали дальше.
– И я! – выдохнул Григоренко – и тоже побежал.
Круглолицый Миша неуверенно посмотрел на Лагойду.
– Я с вами, Ростислав Борисович.
Тот вдруг широко улыбнулся, тыльной стороной ладони стерев натекшую из носа кровь.
– Ладно, вояки, ваша взяла. Ну, чего встали – бегом!
В этот миг лучи сразу нескольких фар озарили их. Застучали выстрелы, и все сорвались с места.
Вскоре, миновав переулок, улицу Гиляровского и несколько дворов между нею и проспектом Мира, они очутились в узком закутке: с одной стороны гаражи, с другой – заросший кустами огороженный скверик.
Яков с Явсеном уже открывали люк на башне БМП.
– А Кирилл с Лешей? – крикнул Яков. – Они…
– Нету их, – ответил Сотник, в то время как Лабус с Курортником откатывали стальную плиту передней дверцы автобуса. – Там остались. И Багрянец тоже.
– И Павлуха! – Яков сел на краю башни, свесив ноги. – Явсен сказал: там портал появился, в подвале, когда мы убегали. Он… я плохо пока его понимаю, но, по-моему, он говорит, что портал открыли эти, которых Денис, ну который младший ученый у них, назвал "еретиками". То есть вроде как союзники наши. У меня одна надежда: парни спаслись в портале этом.
Зарокотал двигатель броневика, и голова Явсена показалась из люка.
– Идти! Здесь! Идти, быстро, важно!
– Садимся, – решил Сотник. Он хотел разделить новичков, чтобы не выкинули чего под руководством хитрого Лагойды, и приказал: – Партизанов, Миша – в броневик, Лабус, ты тоже с ними давай. Курортник, Лагойда, Григоренко – с нами в автобус. Отъезжаем отсюда подальше, но только тихо!
Максар приподнялся на лавке и стукнул по плечу капитана Сафона, который вел повозку. Это была самая обычная машина, разве что борта чуть повыше и обиты дополнительным слоем железа – командер презирал комфорт, никакой мягкой обивки, никаких пружинных спинок, ничего такого. Теперь, когда Бер-Хан стар и немощен, в Ставке гоняются за роскошью, но Максару это чуждо.
Капитан остановил машину. Желтый луч ее фары озарял движущиеся навстречу повозки и бегущих бойцов. Когда спешащий впереди всех сержант остановился, Сафон приказал:
– Докладывай.
– Они исчезли, – сказал сержант, тяжело дыша. – Мы потеряли их среди домов.
Сафон повернулся к командеру. Позади того сидел Эйзикил, и Максар задумчиво глянул на него. Темник, слегка морщась, словно у него болела спина, которой он привалился к борту повозки, перебирал четки из сайдонского янтаря: прозрачные овальные камешки с ярко-белыми бусинками "зрачков" внутри. Сайдон, вторая колония, состоял в основном из теплых парных болот и островов, на берегах которых местные дикари находили этот янтарь.
– Нам надо поговорить, БерʼКрон, – произнес темник. – Но не сейчас, позже. Вообще-то, я собирался в Бастион…
– Бастиона пока нет.
– Конечно, но я хотел посмотреть на строительство. Найдется для меня шатер в тамошнем лагере?
– Отсюда до центра оккупированной зоны далеко. Ночью… – командер огляделся.
Орда уже подчинила эту территорию, но отдельные очаги сопротивления еще оставались. В отличие от двух миров-колоний, уже занятых варханами, здесь аборигены владели мощным оружием, и поэтому ночью в городе все еще было опасно. Страху командер Максар был чужд в той же мере, что и комфорту – любому страху, в том числе и свойственному почти всем страху смерти, – но он совсем не хотел преждевременной кончины Эйзикиля, цели которого были пока не очень ясны. Для чего тот прибыл из терианского Бастиона, причем сразу вышел на берʼКрона? Последнее время между Гильдией темников и Ставкой, то есть ближайшим окружением Бер-Хана, возникли трения. Клан Кронов всегда был дружен с Гильдией, а раз так – неспроста появился темник Эйзикиль! Не только для того, чтобы помочь Максару БерʼКрону стать комендантом нового Бастиона, что-то еще у темника на уме. И последнее, что хотелось Максару – это чтобы прилетевшая из темноты вражеская пуля убила гостя.
