готовый еретик. Прям хочется запустить и понаблюдать из первого ряда… Догнал возницу и ободряюще хлопнул по плечу. Как по камню да…
— Не меняйся тощий…
— Че, сразу рубим? — вскинулась Крыса.
— Заходим ровно. Изучаем, — пригасил рвение. К цепной стае не сведу, хреновая перспектива, с которой в свое время ознакомил инструктор номер девять. Так и орал, теряя части тела… Всратое воспоминание, удалю.
Под ровный шорох колес приблизились в обозначенному входу. Новый лагерь, новый расклад… Осенаторы зашевелились, притираясь к седалищам — и встать лениво и обязанности давят. Один, коренастый мужичок барского настроя, цепко осмотрел телегу, баулы, экипировку. К автомату просто прикипел и на его лицо наползло немного обиженное выражение, когда хочется, но не можется. Он посмотрел на меня — скромно улыбающегося, задержал зенки на Шесте, чего-то изучающего в небесах… и вернулся к оружию.
— Откуда будете? — прохрипел один из. Вот и запереглядывались, вкладывая нехитрые посылы в служебные извилины.
— С Рытвины, — ответил спокойно. — Пилигримы мы. Покоя ищем…
— Нашли, — мужик ткнул за спину и поправил тесак под рукой. — Ось для всех. Советую приобщиться…
— За тем и пришли.
— Гляжу, лихая дорога к вам благосклонна, — вступил второй. — Чет не упомню такой тачки…
— Так нажито непосильным, — слегка добавил удивления Шест. — Рук не покладали, а зона любит упорных.
— Шли и нашли, так что ли? — заржал осенатор. Смачно сплюнул, а в глазах уже завертелся калькулятор — чего, кому и сколько. Тупое мясо.
— Истина, — поддакнул Замес, выдвигаясь на передний план. — Под светом Оси вставали, под мудростью хранителей делились.
Жаль, но понял нехитрый посыл бойца. Достал из кармана припасенный блистер с мелкой био, повертел, глянул на свет… Адхара скромно перекочевала к Замесу, а затем и под полу типового плаща охранки. Так незамысловато и привычно… Думал, Шест зашипит, но он достойно удерживал побагровевшую Крысу от неугодных поступков — прям за руки и удерживал.
— Она психическая, — пояснил я скупо, пресекая наметившиеся вопросы.
— Заходите. Ведите себя достойно, косяков не потерпим. А Ось, она такая — покарает без вопросов, — проводили нас формальные слова.
Молча отъехали на десяток другой метров, углубляясь в сплетение тропок меж застроек. Замес уверенно лидировал, преодолевая хитрые повороты и лавируя меж оживленного люда. Обстановка походила на райцентр в период расцвета — каждой твари по паре и все при делах-делищах. На очередном повороте Крысу попустило — выдохнула и прошипела:
— Сука, целое био…
— За свое, порвем, — задумчиво озвучил мысль. Бойцы мгновенно притихли… В глазах приятный огонек, который поддержу. Обвел жестом местные развалы: — Ориентируешься, Замес?
— Бывал пару лет назад. Не понравилось, — усмехнулся боец. — По раскладам все просто. На площади дешевая накипь из пришлых, устроились при кормушке и ползают по окрестностям. Шуршат по поручениям осенаторов или кого из хранителей. Кто в достатке, кому фортануло — перебираются в здания за периметром. Там нормально обжито, типа элита… И есть… ну всякое.
— Как водится. — Я обвел взглядом трех-четырехэтажные дома по абрису площади. Косенькие, залатанные, из старостроя, что отличаются некоторой прочностью, позволившей устоять перед катаклизмом. По стенам навешены дощатые конструкты, проложены мостки, в иных местах болтаются цветастые драпировки, вроде украшений. На многих плитах фаллический рисунок оси — черный комок, дававший начало светлой полоске луча. Антураж, согласен… Многопенисная секта. — Что за хранители?
— Местные шишкари. Накоротке с Осью, говорят от ее имени и решают вопросы. Власть.
— Власть, — посмаковал слово. А быстро отвыкаешь от хорошего…
Сигнал зудом отмечал одно из центральных строений — невысокий домик на одно парадное, отдававший салатовыми оттенками бывшей облицовки. Рисунков на нем — не в сравнение больше. Дошли, нашли… Но без подлянок зона не может, уверен. Масштабы какие-то несолидные и от того подозрительные.
— Там что? — ткнул в здание.
— Молельня, — поморщился Замес. — Вроде проповедей… Сам не заходил. Нахер.
— И по-другому никак, — ощерился я в добродушном оскале. Напарников проняло. — Надо где-то приткнуться, осмотреться.
— Уже веду, — кивнул новенький. — Знаю, где пристроить телегу… Если старик Ротный еще коптит, все будет ровно.
Дорожки и грязь, брусчатка и пыль, мусорный коллаж. Рваный хор голосов, шум лагеря — очаг былого из щепы и плоти. И много дерьма. Шест с Крысой вертели головами, приобщаясь — здоровое любопытство провинциала.
— Поздорову, — раздалось тусклое откуда-то из-за борта. Обошел, присмотрелся… У пристенки на картонке примостилась изможденная женщина в потрепанной куртке. Рядом мелкий пацан — сосредоточенно перебирает камешки, бутылочные осколки. Сперва удивился — детеныша увидеть не ожидал. Женщина просто смотрела на нас, не спеша нагромождать слова вслед за приветствием. На лице выражение готовой ко всему дворовой собаки…
Замес покопался в рюкзачке и перебросил ей банку консервов. Хмуро зашагал дальше. Я глянул на Шеста — чет молчит тощий и вид такой необременительно скучающий. Это чего сейчас такое проглянуло? Типа возлюби ближнего? Женщина замерла с банкой в руке, смотря на меня — как решу, напрячь или оставить.
В несколько шагов догнал Замеса. Боец, почувствовав мое приближение, буркнул:
— Если оставить больше, отберут.
Не нашелся, что сказать. Так-то подошел с другим вопросом, но вроде вышел с положительной кармой… Веду команду мечты, сея доброе. Через десяток минут вырулили к трейлеру, примечательному красным окрасом — ярко, броско, нескромно. О довесках из дерьма и палок промолчу. За жилищем просматривался небольшой загон, отгороженный колючей проволокой — немного кострищ, столов, один мангал, в уголке одна палатка со следами обитания, но при отсутствии жильцов.
На приставной лесенке у трейлера сидел старик со знаковыми усами до груди. Добротно сбитый, в аккуратном плаще и при шмалабое. В поясной кобуре разглядел ТТ и проникся. При нашем приближении у колючки нарисовалась еще тройка парней — все серьезные, собранные с неплохим эквипом. И опять шмалабои…
Тормознули колесницу и замерли на смотринах. Старик, бодро воспрянув, с показной основательностью снизошел до гостей. Почесал челюсть, прожевал невидимое и выдал:
— Замес, поскуда, а че не сдох?
— Ротный, — махнул боец. — Резкий и сука дерзкий.
— Так не чета тебе, — мужчина хмыкнул.
Секунду думал — представляться или подождать окончания ласк. А старый уже цепко препарировал мое естество; его соратники подтянулись, доминируя на территории. Образ, в принципе, добротный, без гнильцы… Сам себе командир и пусть ублюдки подождут. Тараканов в башке, думаю, в меру, не без этого… Немного напрягала показная огневая мощь. Но и сам грешен… Старый, склонив голову набок, грубовато поинтересовался:
— Ты кого, бл… привел?
— Джимми, — шагнул и протянул руку. А пенсионеру захотелось стрельнуть… С минуту он играл желваками, присматривался, состыковывая что-то в головенке.
— Фонит проблемами, — решился дед. — Но кто не зассал, танцует королеву. Я сам десяток
