что меланхоличную Ночь тихо колбасило в своих оковах.
— Песню дружбы запевает молодежь.
Эту песню не задушишь, не убьешь!
Нам, молодым,
Вторит песней той
Весь шар земной.
Эту песню не задушишь, не убьешь!
— Помним грохот металла
И друзей боевых имена.
Кровью праведной алой
Наша дружба навек скреплена.
Всех, кто честен душою,
Мы зовем за собою.
Счастье народов,
Светлое завтра.
— Заткнись, дай поспать, — сказал мужской голос.
— Что-о-о-о? Да пошёл ты! — ответила Кассандра.
— Да сама пошла ты!
— Иди ты в жопу, парень!
— Нет, это ты иди в жопу!
— Слышь, сам пошёл в жопу!
— Заткнись, курица! Иди в жопу!
— Эй, парень, как тебя зовут?
— Леопольд.
— Иди ты в жопу, Леопольд.
— Извините, что прерываю вашу интеллектуальную беседу, но это вы баронет Леопольд? — присоединилась к разговору Ночь.
— О-о-о, вы знаете, кто я?
— Да, и мне очень интересно, за что барон Леон держит своего сына в темнице?
— Я отвечу на ваши вопросы, если вы представитесь.
— Я Ночь Де’Мир, а та хамка, с которой вы ругались, это моя сестра Кассандра.
— Здрасьте! — раздалось из камеры Кассандры.
— Ха, Де’Миры! Значит, Агнесса до вас добралась?! Надеюсь, Ванесса не сильно мучилась, прежде чем эта больная замучила её до смерти?
— Она до неё пока ещё не добралась. Но почему барон Леон допускает такой беспредел?
— К несчастью, узурпатор почил в тот же день, когда вы спешно покинули Бакан в первый раз. Жалко, хороший был дядька. Агнесса винит в его смерти вашу мать.
— Ну, это объясняет то, почему мы стали в Бакане персонами нон грата. А почему дядька, разве он вам не отец?
— Да нисколько, мой отец и Леон были боевыми товарищами по наёмному ремеслу. Когда мой папа умер — профессиональный риск профессии, Леон взял нас с мамой под крылышко. Он давно неровно дышал к моей маме. А так, дался бы я ему. Но потом и моя матушка слегла от лихорадки. Доктор чуть-чуть не успел, осенняя расхлябанность, в общем, глупо получилось.
— А как ты стал баронетом?
— А тебе это зачем?
— Надо лучше знать, что ожидать от людей, к которым мы попали в руки. Да и скучно тут.
— Резон. Тогда слушайте, история недолгая. Когда моя мама умерла, Леон не стал избавляться от меня, сбагривая в приют, а отправил учиться в не самую худшую школу. Там мне дали хорошее образование. Когда меня перевезли в Бакан, я смог занять пост городского казначея. К тому моменту Агнесса и Леон уже воспитывали Мику. Лично я сразу сказал Леону, что надо брать Мику в охапку и от Агнессы валить и держаться подальше, ничего хорошего от человека, который помогал убивать свою собственную семью, ждать нельзя. Он тогда отмахнулся, а до неё эта информация просочилась. В общем, она всегда меня не любила и упрятала меня сюда сразу, как только Леон умер. Я просто не успел убежать.
— Так тебя тут держат потому, что всегда недолюбливали?
— Ну, и ещё несколько причин. Я всё-таки как-никак городской казначей. Должен же кто-то следить за финансами. Меня, конечно, заменят, но на это уйдёт время. А так мне дают работать отсюда. Агнесса, может, и хороший правитель, но править и управлять разные вещи.
— А вторая причина?
— Есть и вторая, и третья. Главная — это то, что они пытаются сохранить в тайне смерть Леона-узурпатора. На его счету были неплохие военные заслуги, Агнесса таких заслуг не имеет, что может спровоцировать вторжение. Я не знаю, что они сообщили общественности, но недавно вооружённые силы баронства увеличились вдвое, я, как казначей, обязан быть в курсе таких вещей. Ну, и ещё, так, личное моё подозрение, Агнесса видит во мне конкурента для своего сына. Вот нахрена Леон всем сказал, что я его бастард?
— Да, не повезло. А ты не в курсе, куда они забрали нашу сестру Аврору?
— Я вообще был не в курсе, что они вас поймали. Но, насколько я помню, Мика втрескался в неё по уши и в обиду её не даст, даже Агнессе.
— Понятно, а как Мика относится к тому, что его сводный брат сидит в темнице?
— Мика — хороший человек, но слишком простой. Скорее всего, Агнесса сказала, что я отправился куда-нибудь с инспекцией, или учиться чему-нибудь.
— Если ты всё обо всём знаешь и весь такой из себя, что ж ты не учёл, что можешь оказаться в этой камере? — влезла Кассандра.
— А я и учёл. Когда я был ещё подростком, Агнесса “случайно” прижгла мне руку кочергой. В тот день я точно понял, что могу оказаться в этих застенках. У меня есть комплект ключей, здесь есть тайные ходы, я могу выйти за стены замка в любой момент.
На секунду воцарилась тишина, сёстры переваривали услышанное.
— И ты не боишься нам это говорить? А если мы провокаторы? Вдруг стражник под дверью подслушивает?
— Не боюсь, я уже минут десять рассматриваю вас в смотровые глазки на дверях и узнал вас, вы — это действительно Де’Миры. Кстати, Кассандра, отличная у тебя грудь.
— Ар-р-р-р, — прорычала Кассандра, пародируя Злюку.
— А почему ты до сих пор не сбежал? — спросила Ночь.
— Я могу сбежать из замка, но из города я сбежать не могу. Меня каждый стражник в лицо знает, их всех я на службу принимал. А прорваться с боем я не смогу, я ни разу не воин.
— Леопольд, помоги бежать нам, и мы поможем бежать тебе.
Дверь темницы Ночи открылась и на пороге появился Леопольд.
— А вы справитесь? В тебе я не сомневаюсь, но вот твоя сестра в плохом состоянии, сможет ли она сражаться?
— Я буду сражаться за двоих.
— Да хоть за пятерых, другого шанса у нас не будет, — Леопольд освободил Ночь от экзоскелета и вместе они отправились за Кассандрой.
— Ты как? — спросила Ночь.
— Когда мы вернёмся домой, я закроюсь на нашем этаже, и месяц не буду выходить из комнаты. Пускай Луна из меня хоть овощной склад сделает, лучше уж так, чем так, — Кассандра продемонстрировала сестре свои руки, — Он изувечил мои пальцы, оставил только большой и указательный, я краб! Такими клешнями я не смогу удержать оружие.
— Не
