отродий. Так это или нет — не знаю. Но судя по тому, что люди так и не нашли мифрил в Восточной Провинции, как бы не сама Аминасифаль контролировала его добычу через своих адептов».
Блеск.
Лучше б я вообще не спрашивал — только приуныл больше.
Это что, получается, недотраханная богиня-истеричка может по щелчку пальцев выдавать эльфам чудо-металл?
И все это неплохо.
С одним лишь «но».
То, что Магус и Восточная Провинция намерены поднять восстание против короля людей, я и так понял.
На секундочку.
Эльфы намерены приехать женить свою дочурку за правителя Востока.
У Магуса под рукой есть Гильдия наемников, бескомпромиссные убийцы, и он активно перевооружает какую-то часть войск на эльфийское оружие и броню, которые могут использовать люди.
А эльфийское оружие эффективно в атаке как против человеческой стали, так и против защиты из мифрила…
Хм… меня начинают терзать смутные сомнения.
Настолько смутные, что я даже хочу после этого задания связаться с ним и напомнить про обещание улаживания заказа эльфов на мою душеньку.
Просто из интереса хочется знать как он будет оправдываться.
Но это все потом.
Сперва — разберемся с той хренью, что творится в появившихся впереди развалинах.
ПыСы. Приношу извинения за срыв графика — сын в очередной раз решил разболеться.
Глава 7
— У меня всего два вопроса, — произнес я, глядя на крошечный островок посреди озера.
— «Как?» и «Нахрена»? — уточнила Ликардия.
Эта женщина слишком часто бывает в моих мыслях.
— Почти, — кивнул я. — «На чем мы будем добираться до этого островка?» и «С какой целью вообще возводить замок на единственном клочке суши посреди местного Байкала?».
— Я так и сказала, — улыбнулась Вестница Смерти.
Бросив взгляд на наш фургон, рядом с которым разбивали лагерь сопартийцы, я покосился на смурную Эллибероут, молча разглядывающую руины старенького замка.
Не скажу, что я лучший студент местного архитектурного колледжа, но по угловатым башенкам и грубым линиям, переходам, аркам и прочим деталям, рискну предположить, что построили его люди.
— Господин, — с нами поравнялся Олегус. — Корделия говорит…
— Внемлите мне! — передо мной из воздуха с громким хлопком появилась ненормальная. — Это, — она указала на замок на острове, — форт Таут. Оплот Армии Света во времена Последней Войны. Могущественное сосредоточие самых грозных солдат и магов людских королевств, которое…
И все бы ничего, вот только тараторила она это с такой скоростью, что пулемет Калашникова решительно плюнул и пошел утирать слезы в уголке.
— Олегус. Рыжулю нужно остудить.
— … замок отражал нашествия множества армий противника…
— Понял, господин. Сделаю.
— … и защитники обесславили свои имена…
— Что, прям здесь? — оживилась Ликардия, прикрывая глаза руками. — Ох, ну и бесстыдники. Если что, я только одним глазком подсматриваю. Медвежонок, не будь с девушкой жесток. Первые пять минут, конечно. А то все зрители покраснеют и разбегутся.
— … а потом, когда армия нежити приблизилась к ним, то архимаг…
Оборотень, ни слова не говоря, подошел к рыжульке, подхватил ее на руки, прижал к себе…
— … и все погрузилось в пучину-у-у-у-у-у-у…
После чего бесцеремонно швырнул ее метров на двадцать в озеро.
С громким плеском магичка скрылась под водой.
Послышались вздохи облегчения от всех, кто находился на берегу.
Даже гарпии, летающие в небе, и те захлопали руками и ногами от восхищения и в предвкушении.
Форт Таут.
Воды, окружающие форт Таут сомкнулись над бренным телом магички третьей категории.
— Она хоть плавать умеет? — нарушила молчание Эллибероут.
— Нет, — твердо сказал Олегус.
— А если утонет? — насторожилась Люция, вместе с бывшим Паладином приблизившись к нам.
— На это и надеюсь, — честно признался Олегус.
— Напрасно, — покачала головой высшая вампирша.
В тот же момент, с грохотом и водопадом воды, окатившей нас всех с ног до головы, на прежнем месте возникла мокрая до нитки ненормальная.
— Я нямку нашла!!!! — заорала она, с ловкостью шпагоглотателя вытащив за хвост из своего рта похожую на окуня рыбеху.
Длиной с мой локоть.
Я…
Да чего там я!
Все присутствующие, даже невозмутимая Эллибероут, посмотрели на оборотня новыми глазами.
— Олегус, кидай еще! Я на дне раков видела! — глазенки мелкой и пришибленной на всю голову магички засверкали, а кулачонки сжались над грудью. — Здоровенные такие! Один меня за жопку ущипнуть хотел, так я ему клешню в задницу засунул и провернула!
Бедняга оборотень тяжело вздохнул, схватил магичку за шиворот и пояс, крутанулся вокруг своей оси и отпустил.
— У-и-и-и-и-и-и! — со звуком пикирующего истребителя пятого поколения деваха вошла в воду.
— Ладно, сперва рыбалка, потом ужин, с утра будем штурмовать, — подытожил я, пнув местного окуня под ноги Ликардии. — На тебе готовка. Уху и раков отварить по старинному земному рецепту.
Если он есть у меня в голове — Вестница его найдет.
Гарпии, приземлившись у водной глади, трансформировались и направились ко мне, дабы рассказать что они там видели, кружа над замком.
— Я вообще-то бездушное оружие, а не кухарка! — надула губки та, сложив руки под грудью и намекая с помощью декольте, что есть предложение по лучшему времяпрепровождению.
— Бегом на кухню, женщина! — шикнул я на нее. — Твой день — Восьмое марта. А не будешь слушаться — способности Корделии в охоте на рыбу ртом покажутся тебе детским лепетом по сравнению с тем, что я с тобой сделаю.
— Кхэм-кхэм! — кашлянула в кулачок Милана, заводя руки за спину и гордо вскидывая подбородок вверх, демонстрируя изящную шейку. — Если что, то я готова послужить для тренировок этого наказания. Горло гарпий более эластично, чем у людей…
Насыщенность той краски, которой от стыда залилась стоящая рядом Милена, была сродни той, что использовалась при написании картины «Купание красного коня».
А бледное лицо Марики явно конкурировало с известкой.
Стройбат «Живописьки» организовать, что ли?
* * *
— Фкуфнота-а-а-а-а!!! — громыхнув кубком о плоский камень, заменяющий нам стол, Милана посмотрела на меня горящими глазенками. — Господин, а вы так всегда время проводили в своем старом мире?
Я чуть раком не подавился и с подозрением посмотрел на нашу компанию, сидящую вокруг полуметрового каменюки.
Мы ели раков, чей размер достигает метра в диаметре, а клешни режут сталь как бумагу.
Сварили мы их в огромном золотом чане, который как и выполненные из золота и серебра миски, тарелки и приборы таскала в своем пространственном кармане двухтысячелетняя черная драконица.
И пили мы какое-то явно недешевое элитное винцо из Хейма, безнравственно спизженное телепортирующейся безуменяшкой в замке в паре сотен километров отсюда.
Да и сам наш импровизированный стол — это огромная, мать ее, плита, некогда служившая гербовым украшением над входом в форт, которую со дна озера притащила все та же
