Даже если кто-либо из людей стрелял, это действие было подавлено белым пламенем, сверкнувшим из дула силовой трубки. Какие-то мгновение назад перед ним были живые, огромные, надвигающиеся на него силуэты, угрожающие его жизни; и вот в следующее мгновение их уже не стало, они были сметены вспышкой страшного огня.
Джомми посмотрел на свои руки. Они дрожали. Во всем теле его была слабость, ему стало дурно от мысли, что он повинен в смерти трех живых разумных существ. Пелена с глаз сходила очень медленно, и только через несколько минут он обнаружил, что коридор перед ним совершенно пустой. Ни костей, ни клочка плоти, ни одежды не осталось. Не было ничего, что указывало бы на то, что здесь мгновение назад погибли люди. В полу образовалась выемка, края которой были обожжены… но и только!
Он усилием воли прекратил дрожь в пальцах. Не было никакой пользы в том, чтобы продолжать бичевать себя за то, что он посягнул на жизнь этих… Да, убивать - очень тяжелое занятие, но эти трое безо всякого сожаления предали бы его смерти, точно так же, как похожие на них поступили с его отцом и матерью - и бесчисленными другими слэнами, которые погибли только впоследствие тех лживых измышлений, которыми люди продолжали питать друг друга и проглатывали их без малейшей тени сомнения. Будь они все прокляты!
Какое-то мгновение все его эмоции были неистовыми и яростными. Он подумал: возможно ли, что все слэны становятся с возрастом ожесточившимися и теряют чувство раскаяния, убивая человеческие существа, так же как безо всякой тени сомнения люди убивают слэнов?
Его взгляд упал на листик бумаги, где рукой отца было начертано:
«… оружие. Пользуйся им только в случае крайней необходимости».
На него нахлынули воспоминания о тысяче других примеров благородства его родителей. Он все еще помнил тот вечер, еогда отец сказал ему:
- Запомни это: какими бы сильными ни стали слэны, поблема, что делать с людьми, остается препятствием на пути к овладению миром. Пока эта проблема не будет решена справедливо и психологически разумно, применение силы будет черным преступлением».
Джомми стало легче на душе. Этому было докзательство. Отец не носил с собой дубликат этого оружия, которое могло бы спасти его от преследователей. Он предпочел смерть сделке с собственной совестью.
Джомми нахмурился. Благородство - очень хорошее качество, и, возможно, он прожил слишком долго бок о бок с людьми, чтобы стать настоящим слэном, но он не мог отказаться от убеждения в том, что лучше бороться, чем умереть.
Сейчас не было времени предаваться каким-либо чувствам. Нужно выбираться отсюда - и как можно быстрее! Мальчик сунул оружие в карман пальто, быстро собрал бумаги, находящиеся в ящике, и рассовал их по карманам. Затем, забросив теперь уже пустой, ненужный ящик обратно в полость в стене, он закрыл ее ранее сдвинутой плитой.
Он побежал по коридору, вбежал вверх по ступеням и на мгновение остановился перед туалетом. Некоторое время назад тот был пустым и беззвучным. Сейчас же в нем было полно народу. Мальчик в нерешительности ждал за углом, ожидая, что число людей уменьшится.
Но люди входили и выходили, и толпа не становилась более редкой. Бедлам слов и мыслей нисколько не утихал. Беспокойство, страх, волнение. Все это были простые маленькие люди, в мозгах которых грохотало сознание того, что происходит нечто странное. И отзвук этого понимания проник через решетчатую дверь, за которой скрывался Джомми, не выходя из полутьмы. В отдалении все еще продолжал звенеть звонок. Его настойчивость продиктовала то, что мальчик был должен предпринять. Сжав оружие в кармане одной рукой, Джомми решительно шагнул вперед и распахнул дверь. Затем он повернулся спиной к присутствующим и начал тихо закрывать ее за собой, одновременно зондируя собравшихся здесь, пятаясь поймать хоть малейший намек на опасность.
Но люди не обращали на него никакого внимания, когда он проталкивался между ними и выходил на улицу. И здесь было полно людей. Толпы теснились на тротуарах и на проезжей части. Резко переливались полицейские свитки, громкоговорители ревели, но ничто не могло сдержать анархию толпы. Образовались автомобильные пробки. Потные ругающиеся водители оставляли свои машины прямо посреди улицы и присоединялись к слушателям, сгрудившимся у уличных громкоговорителей, изрыгающих пулеметные очереди слов и предложений.
«Ничего неизвестно определенного. Никто точно не знает, приземлился ли корабль слэнов во дворце или сбросил послание, а затем исчез. Никто не видел, чтобы он приземлялся. Никто не видел, как он исчез. Возможно, что он был сбит. Возможно также, что в настоящее время происходят переговоры слэнов с Киром Греем во дворце. Слух об этом уже распространился, несмотря на опровержения, переданные несколько минут назад самим Киром Греем. Для тех, кто не слышал этого заявления, повторяем его. Дамы и господа, вот заявление Кира Грея:
«Не волнуйтесь и не впадайте в панику! Неожиданное появление корабля слэнов ни в малейшей степени не изменило относительного взаимоположения людей и слэнов в нашем обществе. Мы полностью контролируем положение.
Они ничего не смогут сделать где бы то ни было, кроме того, что они уже сделали. Люди многочисленнее слэнов, они превосходят их по меньшей мере в миллион раз и при данных обстоятельствах слэны никогда не осмелятся провести открытую организованную вылазку против человечества! Так что пусть успокоятся ваши сердца…»
Дамы и господа, вот что заявил Кир Грей, комментируя сегодняшние события. Заседание Совета продолжается. Я повторяю, больше ничего определенного неизвестно. Неизвестно, приземлился ли корабль слэнов. Никто в городе не видел, как он исчез. Никому, кроме властей, неизвестно, что же на самом деле произошло. Вы только что слушали единственное заявление по этому вопросу, сделанное самим Киром Греем. Сбили ли корабль слэнов…»
Болтовня диктора не прекращалась. Снова и снова повторялось заявление Кира Грея и слухи, связанные с появлением корабля слэнов. Все это совершенно приелось Джомми, но он не уходил, надеясь услышать что-нибудь новое. С нетерпением ожидая узнать нечто о других слэнах.
Однако, ни о чем новом не сообщалось, и он в конце концов взобрался в автобус и направился домой. Постепенно темнота опускалась на землю, сменяя жаркий весенний день. Часы на башне показывали четверть восьмого вечера.
Как всегда осторожно он вошел в заваленный старым хламом двор. Джомми мысленно прикоснулся к мозгу Гренни и вздохнул. Все еще пьяная! Как только может выдержать это ее омерзительная карикатура на тело. Такое количество спиртного должно было бы полностью высушить ее организм. Он толкнул дверь, вошел внутрь, притворил ее за собой - и… замер!
