главного калибра уничтожены прямыми попаданиями тяжелых снарядов противника, — немедленно доложил вычислитель. — Остальные не могут вести огонь из-за разрушения системы наведения. Семьдесят процентов пушек ближней обороны выведено из строя.
— Покажи схему бастиона и выдели на ней полученные повреждения.
Появившееся перед глазами Виктора объемное изображение повергло его в ступор обилием деталей, разобраться в хитросплетении которых не представлялось никакой возможности.
— Убери всё, что не связано с боевой работой главного калибра.
Лишние элементы схемы потускнели до едва заметных серых линий, и теперь Виктор смог получить некоторое представление о масштабе возникших проблем. Обширное пространство, бывшее когда-то командным постом бастиона «Д» и помещениями вспомогательных служб, было полностью залито красным цветом. Сопоставив увиденную картину с собственными воспоминаниями, Вершинин понял, что видит перед собой именно ту часть бастиона, через которую он проник внутрь орбитальной крепости. Гарнизон погиб полностью вместе со специализированным вычислительным оборудованием, занимавшимся прогнозированием маневров противника, расчетом упреждений и управлением мощностью разгонных импульсов орудий главного калибра.
Склады боезапаса, элеваторы, автоматы заряжания и сами орудийные башни по большей части уцелели. Они являлись самыми прочными и защищенными системами бастиона «Д». Сами орудия оказались более уязвимыми, и семь из них получили серьезные повреждения, но пять монструозных пушек все еще могли стрелять, вот только куда? Как их наводить на цели?
— Противник предпринял перестроение и готовится к атаке. Жду указаний. — прервал вычислитель размышления Виктора.
— Уцелевшие орудия могут вести огонь в режиме ручного наведения?
— Такой режим отсутствует в техническом регламенте и боевом уставе службы орбитальной обороны.
— Мне плевать на ваши уставы, регламенты и всю службу орбитальной обороны в целом, — прорычал Виктор. — Сейчас нас будут в упор долбить снарядами два линкора. Мне нужно, чтобы я с этой консоли мог наводить орудия на корабли противника. Руками! Это возможно?
— Я буду вынужден отправить рапорт командующему пятой орбитальной крепостью о ваших недопустимых высказываниях об уставах и регламентах, утвержденных высшим командованием, — с интонациями строго школьного учителя предупредил вычислитель. Похоже, на подобные случаи его создатели все-таки озаботились добавлением эмоций в синтетический голос.
— Да хоть десять рапортов! Но сейчас именно я здесь высшее командование. Отвечать на вопрос!
— Выполняю. Я могу передать на консоль оператора все данные со сканеров, а также функции прямого управления приводами систем наведения и реостатами генераторов разгонных импульсов. Обращаю ваше внимание, что эффективное ведение огня в таком режиме лежит за пределами возможностей даже полного штата специально подготовленных офицеров-артиллеристов. Именно поэтому ручной режим наведения не предусмотрен техническим регламентом.
— У тебя есть предложение лучше?
— Не имею возможности выдвигать предложения по данному вопросу, ввиду отсутствия в моих базах данных необходимого пакета нейронных сетей.
— Тогда заткнись и выполняй.
— Принято.
Создатели консоли оператора инженерных систем совершенно не предполагали, что кому-то придет в голову использовать их изделие для управление огнем сверхтяжелых орудий. Лавина данных, обрушившаяся на Виктора, поступала исключительно через виртуальный монитор и, практически не проходила никакой обработки.
— Выведи в отдельное окно изображения уцелевших орудий. — Приказал Виктор. — мне нужно видеть, как башни и стволы реагируют на мои команды.
Вычислитель молча выполнил требование. Видимо, команду «заткнись» он понял буквально.
От обилия информации пухла голова, но Вершинин понимал, что в данном случае ничего лучшего он придумать не сможет. Что ж, если ничего не получится, умирать лучше с пониманием, что сделал все возможное, а не бессильно опустив руки.
Виктор прикрыл глаза и попытался вернуть себе то состояние, в котором, сидя в кабине «Моргенштерна», управлял огнем ионных и плазменных пушек. В обстановке космического боя достичь нужного уровня отрешения и сосредоточенности ему удавалось неплохо, но здесь все было иначе. Непривычная обстановка, туповатый, но старательный вычислитель, безумная идея с ручным управлением пушками, стрелять из которых вот так, на глазок, не пробовал еще никто и никогда… Все это напрягало и мешало расслабиться.
И все же Виктор заставил себя отбросить посторонние мысли. Он представил себе пятую орбитальную крепость, словно бы видимую со стороны, на фоне голубоватого шара планеты, увидел жмущиеся к ней эсминцы, поврежденный авианосец, чуть выдвинувшийся вперед крейсер, не представляющий для врага практически никакой угрозы, но пытающийся до конца выполнить свой долг, и саму эскадру танланов, неотвратимой волной накатывающуюся на обреченные имперские корабли. В его воображении всплыло мрачное лицо Лоя, перекошенная злой ухмылкой рожа Тика, растерянная физиономия Пино…
А еще он представил себе, что находится сейчас не в кресле оператора инженерных систем полуразрушенного бастиона «Д», а сидит в кабине боевого вертолета Ка-50, идущего в безнадежную атаку на танки кронсов, только что сбившие истребитель Корры. Совершенно неожиданно эти воспоминания смешались, и Виктору отчетливо представилось, что там, внизу, за искореженной броней орбитальной крепости лежит не голубоватая Миоби-4, а расписанный перьями облаков сине-белый шар Земли…
Какие именно из этих картин позволили Вершинину нырнуть в нужное состояние, он так и не понял, но когда Виктор открыл глаза, бесконечные метки и цифры на виртуальном мониторе больше не выглядели для него бессвязным набором данных.
Погрузив ладони в объем монитора, Вершинин начал уверенно перемещать пальцами десятки пиктограмм, отслеживая, как приходят в движение стволы орудий, элеваторы перемещают многотонные снаряды к механизмам заряжания, а генераторы разгонных импульсов накачивают накопители гигаваттами энергии. Его глаза считывали скупую информацию, передаваемую на экран с немногих уцелевших сканеров. Никаких прицельных маркеров и прогнозируемых траекторий движения целей монитор не показывал, но мозг Виктора с нечеловеческой скоростью и точностью обрабатывал получаемые данные, и, подчиняясь его командам, пальцы совершали четкие и выверенные движения. Сам Вершинин уже ничему не удивлялся. Он знал одно: судьба дала ему шанс, и этим шансом необходимо воспользоваться.
Метка имперского крейсера, вступившего в неравный бой с вражеской эскадрой, вспыхнула, расплылась по монитору тускнеющим пятном и погасла. Следующей целью танланов должна была стать пятая орбитальная, а Виктор все никак не мог заставить все уцелевшие орудия одновременно навестись в нужную точку пространства. Управлять этими гигантскими пушками было на порядок сложнее, чем наводить на цели оружие штурмовика. Другие дистанции, больше время полета снаряда, сложные маневры противника… И только когда к Виктору пришло понимание, что тянуть больше нельзя, интуиция, наконец, дала добро на открытие огня.
Бастион «Д» ощутимо вздрогнул. Поврежденные конструкции уже не могли
