сейчас пошли, я объясню, чем тебе придётся заниматься в ближайшее время. Разувайся и надевай тапочки. Я только вчера прибралась.
Квартира, и правда, выглядела чистой, не запущенной, хотя судя по старым обоям и жёлтым пятнам на потолке, ремонт здесь не делали давно.
Я надел тапочки и прошёл следом за Мариной в комнату, которая прежде была закрыта. Здесь находилось кожаное вращающееся кресло, стол, большой копировальный аппарат, ещё несколько приборов и шкафов. На столе стояли ноутбук в стальном противоударном корпусе и два дополнительных монитора.
— Бери стул и присаживайся, — Марина устроилась в своём рабочем кресла, а я подсел рядом.
— И ты отсюда наблюдаешь за целым округом? Вот с этого ноутбука?
— Да, с этого самого места. Я собираю данные из разных источников: энергоразведывательные станции, военные базы, спутники, дроны. Анализирую информацию и составляю отчёты. Я должна знать, сколько энергетических объектов находится на подконтрольной мне территории, отслеживать перемещение сильных иных и крупных скоплений.
— И это всё? — я смотрел на экран ноутбука, на котором по щелчку мыши появлялись окна со списками, диаграммами и изображениями местности.
— Да, это всё. Особенное внимание, как ты понимаешь, мы уделяем гибридам. Отслеживание положительных гибридов тоже входит в список моих задач.
Поначалу мне показалось, что в работе Марины нет ничего особо сложного, но когда она стала подробно рассказывать мне, что и как делается, я только за голову хватался: как вообще можно заниматься всем этим в одиночку? Надо анализировать огромное количество данных, от которых мозг начинает кипеть спустя час. Так же время от времени Марине приходилось зачищать территорию, если где-то скапливалось слишком много иных или аномалий, и она плюс ко всему ещё успевала заниматься наставничеством.
Имея столько средств наблюдения, Марина могла узнать о любом охотнике или солдате, которые оказывался в красной зоне. Другое дело, что следить за людьми она не могла чисто физически. Однако если понадобится, ей ничего не стоило поднять архивные данные и по ним установить перемещение любой точки, а с помощью небольших энергетических дронов — получить качественные снимки. Всего над пустошью в настоящий момент летало пятьдесят шесть таких аппаратов.
А вот на базе СКИФ, что находилась под Домодедово (именно оттуда мы летали с агентами в красную зону), изучали, главным образом, так называемое энергетическое полотно. Это был более трудоёмкий процесс, и занимались им два десятка научных сотрудников под руководством ещё одного агента. Там же хранились техника и оборудование на случай, если понадобится произвести вылазку, туда привозили расходники и запчасти.
И всё же Марине было трудно справляться со всеми задачами в одиночку. Из-за этого ей пришлось долгое время игнорировать Новоегорьевский лесу, где постепенно скопилось огромное количество иных. Не всегда находились лишние дни, чтобы разобраться с аномалиями в Можайске и других населённых пунктах или зачистить тот или иной квадрат. Требовался помощник. И таким помощником стал я.
От меня прежде всего требовалось за состоянием разведывательных дронов и проверять вышки-ретрансляторы. Раз в полмесяца я должен был отправляться в красную зону, ездить по ней вдоль и поперёк, менять батареи в дронах, менять сами дроны, если какой-то из них выходил из строя, и осматривать вышки. Все летательные аппараты Марина сажала для перезарядки в четырёх-пяти точках, но даже при использования телепортатора на данную операцию мог уйти целый день.
Гораздо большей проблемой являлся выход из строя ретранслятора. В этом случае требовалось привлекать сотрудников с нашей домодедовской базы, сопровождать ремонтный отряд и следить, чтобы в красной зоне на них никто не напал. У нас как раз в прошлом месяце выбросами было повреждено две вышки, и мне предстояло заняться данным вопросом.
Помимо всего прочего Марина обещала мне давать задания на истребление иных и аномалий, чтобы мой прогресс не останавливался. В свободное же время я мог отправится на охоту в дикие земли. Марина заверила, что его будет побольше, чем в спецшколе, но я, видя, какой объём работы требуется выполнять, сомневался. Единственное, что радовало — теперь не придётся каждый раз просить бумажку с увольнительной. Ну и никакой казарменной дисциплины, никаких бессмысленных дел, никакой муштры.
— Адская работёнка, — сказал я, выслушав перечень задач. — Придётся повозиться.
Марина рассмеялась:
— Адская работёнка? То, чем сейчас будешь заниматься — просто отдых. Адская работёнка начнётся тогда, когда тебя в червоточину отправят. Вот там да, настоящий ад.
— Охотно верю, — согласился я. — Интересно, когда это произойдёт?
— Не терпится? Ничего, и твоя очередь настанет. Поднимешь ещё семь-восемь уровней и пойдёшь.
— Жду не дождусь.
Почти две недели я каждый день ездил к Марине в гости. Она учила меня вести наблюдение за иными, сопоставлять данные со спутников и станций и даже делать отчёты на случай, если понадобится её временно заменять. Объясняла Марина и кое-какие теоретические моменты. Иногда это превращалось в двухчасовые лекции. Так, например, мне пришлось подробно изучить устройство телепортатора и дронов, и даже сдать небольшой экзамен. Ну и практика, разумеется, тоже была.
Пару раз я оставался на ночь. В соседней комнате имелась односпальная кровать, и мы на ней размещались — всё удобнее, чем на разложенном кресле в машине. А в третий раз Марина пожаловалась, что ей тесно и из-за этого она не высыпается, и мне пришлось ехать домой, благо добираться до Осиновой было десять минут.
А когда ознакомительный курс закончился, я отправился в пустыню менять батареи в дронах.
Марина дистанционно направила их в пять точек, в которые мне пришлось переместиться с помощью телепортатора. Я самостоятельно посадил каждый аппарат, осмотрел на наличие повреждений и сменил батареи. Два дрона забрал с собой — у них барахлили камеры. Затем настала очередь проверять вышки.
На выполнение задачи ушёл целый день, ещё день — на то, чтобы смотаться на базу в Домодедово, отдать неисправное оборудование и привезти Марине пару ящиков новых батарей. А на следующий день я полетел на вертолёте вместе с ремонтной бригадой к сломанной вышке-ретранслятору. Самому мне, разумеется, чинить ничего не пришлось — этим занимались сотрудники. Я же разгуливал по пустыне и отстреливал толкущихся неподалёку иных. Даже собрал немного энергии.
В середине августа я, наконец, отправился на охоту. Требовалось зачистить один из дальних секторов, граничащих с дикими землями. Проторчав там безвылазно четыре дня, я перебил более сотни мелких тварей плюс десять иных пятого-шестого уровней. Мне удалось разжиться двумя с половиной тысячами единиц энергии.
Вернулся, отдохнул пару дней и поехал уже непосредственно в дикие земли — в одиночку, без Марины и Ясмин. Пробыл там два дня, получил тысячу восемьсот единиц и сорок первый уровень. Регенерация подросла на три пункта и достигла показателя 14,5, а общее количество энергии
