Старый подошел к крайнему кресту с привязанным к перекладине противогазом, сел на колени у изголовья. Минут пять тихо разговаривал с могилой друга, качался из стороны в сторону, затем, обхватив голову руками, пригнулся к коленям и затих. Немного спустя его фигура медленно выпрямилась. Непослушными руками сталкер достал из рюкзака начатую бутылку водки и вылил половину содержимого на сырую землю. Остаток выпил, как воду.
Егор все-таки не выдержал, подсел рядом на корточки и, положив руку на плечо, произнес:
– Сочувствую тебе. Может, нужно чем-нибудь помочь? А давай…
– Я должен отомстить за Молчуна. Ты можешь подождать со своим делом? Я быстро! Даю слово, что не обману…
– Конечно, друг! Я даже помогу тебе. Не сидеть же без дела…
Егор понимал, что несет полную чушь, но чувствовал, что успел привязаться к своему проводнику, и ему казалось, будто в гибели Молчуна есть какая-то часть его, Егора, вины.
– Пошли в бар. Надо узнать, какая падла это сделала, чтобы она не успела далеко уйти… – Старый поднялся и сжал автомат. Мокрые глаза и дрожащий голос выдавали его состояние.
Путники молча прошли через цех завода с изъеденным ржавчиной и разукомплектованным мародерами оборудованием, откуда проследовали в подвал с выгоревшей вывеской над входом. Мощный свет резанул глаза на первых же ступеньках. Видно, «кобру» небольшого прожектора направили таким образом специально, чтобы входящий на мгновение терял ориентацию, давая возможность охране пресечь негативные поползновения любого толка. К середине пролета Егор немного привык к ослепительному свету и стал осматриваться. Стены на лестнице оказались выщерблены сколами и измазаны коричневыми пятнами. На нижней площадке, в зарешеченном углу, сидел вооруженный детина, одетый в бронежилет поверх тельняшки. В уголке губастого рта тлела сигарета, струйка дыма поднималась к прищуренному правому глазу. Напрочь лишенная растительности голова с искривленным носом боксера напоминала маску Фантомаса и придавала лицу охранника вид свирепой несокрушимости. На посетителей он отреагировал лишь глубокой затяжкой и серией дымных колец, лениво выплывших за пределы обезьянника.
Гости сдали оружие. Старый мимоходом спросил у служивого:
– А где Пингвин?
– Отправили к Болотнику. У него ливер сильно обогащен железом, так что появится не скоро, – ответил тот, не выпуская изо рта сигарету. Сталкер нахмурился еще сильнее, и посетители наконец-то попали внутрь одного из немногочисленных баров Зоны.
Более запущенного заведения Егор не видел никогда в жизни. Закопченные лампочки освещали десяток столов и барную стойку, которые когда-то в спешке были грубо сколочены из подручных материалов. За годы своего существования мебель покрылась грязным сальным налетом. Все это шлифовалось одеждой и руками посетителей до гуталинового блеска. Краска на стенах, окрашенных еще до первой аварии на АЭС, вздулась, а кое-где вместе со штукатуркой отвалилась целыми кусками. Повсюду на давно не мытом полу валялись окурки и всевозможный мелкий мусор. Запах табачного дыма перебивал аромат жареного мяса, идущий, очевидно, из-за полуприкрытой двери справа от барной стойки. Содержимое витрины не блистало разнообразием. Полки были уставлены пирамидами из консервных банок, «полторашками» питьевой воды и водкой. Кроме этого обнаружились банки с энергетическими напитками двух видов. На холодильнике «Орск», шумевшем словно трактор, стоял небольшой телевизор, экран которого показывал низкопробный боевик с погонями и стрельбой. Посетители в количестве полутора десятков как по команде умолкли и уставились на вошедших. Только бармен за стойкой продолжал орать на сталкера, который загораживал ему вид на вход:
– Хромой, ты совсем рехнулся?! – махал хозяин заведения исписанным листом перед лицом собеседника. – Где я тебе возьму это барахло? Чтобы доставить сюда все эти финтифлюшки, нужно заказывать пару грузовых вертолетов. Ведь просил же тебя сделать надежную дверь, которую можно быстро закрыть, а не самозадвигающиеся шторки на фотоэлементах…
Только после того, как новые посетители подошли ближе, бармен замолк и сунул листок виновнику своего плохого настроения:
– На, вот. Засунь свой заказ знаешь куда?..
– Всем привет, – Старый облокотился на стойку. Хромой поздоровался и, развернувшись, направился к выходу. Хозяин заведения кивнул и хотел что-то сказать, но сталкер перебил его, выдавливая из себя каждое слово: – Я хотел бы узнать, как погиб Молчун, и какая паскуда его угробила…
Бармен нахмурился, опустил глаза, вздохнул и стал рассказывать:
– Эта сволочь висит на дереве со стороны Армейской базы. А получилось все так глупо… Вчера с утра ввалился Кощей с хабаром. Видно было, что держался из последних сил, только радость от удачной ходки поддерживала. Грязный, потрепанный, заросший весь. Я принял у него товар, и он заказал водки, чтобы, так сказать, облучение вывести. А там, у дальнего столика, – показал в угол торговец, – допивал пузырь Молчун. Вот Кощей и подсел к нему. Я еще, когда торговался с доходягой, заметил, что он какой-то странный пришел. Заикался, повторял одно и то же, левый глаз дергался – ну, в общем, с башкой у него непорядок был. Слышу, Молчун ему говорит, мол, ты, Кощеюшка, опять кого-то грохнул и на халяву товаром разжился? Ну, тот вскипел и давай орать, что половину Немана на пузе прополз, зомби его чуть живьем не сожрали, телепата матерого ножиком порешил, и, в общем, все такое… А Молчун ему опять, мол, хорош трындеть, ты, говорит, дальше заброшенной деревни ни разу носа не совал. Кощей хлебнул водки из горла и кинулся на твоего кореша с кулаками. Тогда ребята его под руки стали тащить на выход, а он кричал обидчику, давай, де, поговорим на воздухе, как мужики. Ну, ты же знаешь своего напарника… Молчун допил водку и двинулся следом со словами: «Я тебя, жаба худая, по пояс в землю зарою», а сам на ногах еле стоял. Как только Пингвин вытолкнул Кощея на улицу, тот достал из-за пазухи «лимонку» и бросил вниз по ступенькам. Как раз в это время Молчун, держась за стену, карабкался наверх. В общем, снесло ему осколком полчерепа, а у Пингвина все брюхо в дырках. Такие вот дела, – снова тяжело вздохнул бармен. – Кощея сразу же пепловец с вышки угомонил, а тело сталкеры подвесили, чтобы другим неповадно было. Молчуна похоронили у трансформаторной будки, как положено, со всеми почестями. Вещи его у меня остались. Согласно уговору, можешь забрать в любое время… Ну что, давай помянем, – он открыл бутылку, поставил на стойку три стакана и тарелку жареного мяса. – А это кто такой? Отмычка или клиент? – бармен кивнул в сторону Егора, наполняя тару.
