Посмотрев на Джерри, я понял, что ему не хочется спорить с очевидным. Он пожал плечами и умолк.
— Как, по-твоему? — спросил я, обращаясь к Альберту. — У нас есть еще время?
— Полно, — ответил тот. — Я видел, как Джилл стреляет.
Она быстро справится.
— У меня будет свой автомат? — поинтересовалась девочка.
— Будет? — подняв на Альберта глаза, повторила Арлин.
— Автоматом, — радостно подтвердил Альберт и лукаво покосился в нашу сторону в надежде, что до нас дойдет игра слов.
Мы пошли в наземные хранилища. Увидев их содержимое, мне еще больше захотелось проникнуть за закрытые двери под землей. Во всяком случае обнаружить недостачу — выбранный Джилл АР-19 — будет нелегко. Странно было видеть четырнадцатилетнюю пигалицу, прижимающую к себе этого зверя так, словно она не расставалась с ним всю жизнь.
Джилл заметила выражение моего лица.
— Нам потребуется максимальная огневая мощь, — сказала она.
— Твоя правда. Давай посмотрим, как ты управляешься с оружием.
Хорошо еще, подумал я, что она не выбрала АК-47, там такая отдача, что можно задницу отбить. У АР-19 все-таки калибр поменьше.
Стрелять можно было в самых разных местах. Мы пошли в самодельный тир, где мишенями служили фигуры монстров из старых фильмов. Джилл выбрала одну — уже порядочно обстрелянную — дьявола с рогами и хвостом из допотопного английского ужастика. Он был здорово Похож на одного из наших знакомцев, князя ада. Один рог ему уже отстрелили, но второй, целехонький, воинственно красовался.
— Сейчас собью с дурацкой башки это украшение, — заявила Джилл.
В первый раз она промазала, взяв чуть правее и выше. Но ведь почти попала!
Арлин подошла к ней и что-то шепнула. Джилл заулыбалась и выстрелила еще раз. Рога как не бывало!
— Что ты ей сказала? — спросил я у Арлин.
Меня всегда восхищает к месту вставленное словцо.
— Так, женские тайны, — приподняв брови, отмахнулась подруга.
— Кто-то собирал все это добро, а мы попортили, — с сожалением заметил я, когда кончились патроны.
— Ерунда, — успокоил меня Альберт. — У нас сотни таких фигур. Президент часто бывает в церкви в Голливуде, у нас с ними налаженные связи.
— Ну как я? — спросила Джилл, возвращая нас к главной цели тренировки.
— Придется еще кое-чему подучиться, — ответила Арлин. — Но в основном ты готова. В основном.
День складывался удачно. Нам могли подсунуть кого-то похуже Джилл.
Хорошее настроение не покидало меня в тот вечер и за обедом, который давал Президент. Нам накрыли шикарный стол, и он хвастался, как надолго осажденным хватит продуктов.
После обеда Джилл ушла спать в общежитие для девочек-подростков. Альберт отправился погостить к какой-то пожилой даме, как нам сказали, его тетке, и мне наконец удалось заманить Арлин в президентский сад, чтобы побыть с ней наедине.
— Кажется, у Альберта есть дополнительное задание, — в задумчивости произнесла А.С., — обратить как можно больше людей в их веру.
— Ты говоришь таким тоном, будто страшнее преступления и быть не может, — рассмеялся я. — Мы, в свою очередь, тоже предложим присоединиться к нам всем мужчинам и женщинам, кто остался в живых.
— Если только они не обезумели. Наверняка в некоторых районах Лос-Анджелеса разобраться будет совсем непросто.
— Хорошо, что с нами пойдут Альберт и Джилл.
— Да, — оживилась Арлин. — Эта юная леди мне чертовски нравится. Ей повезло, что она сразится с демонами и бесами.
Арлин не переставала удивлять меня.
— Повезло? — переспросил я. — Что ты имеешь в виду?
— Она уже достигла половой зрелости, Флай. Они наверняка захотят выдать ее замуж за одного из этих… — Она не закончила.
Я понял, что разговор становится более опасным, чем бочка с зеленой отравой. Меня раздражало предубеждение Арлин против всего связанного с религией, особенно против мормонов — встретившиеся в Солт-Лейк-Сити люди, мормоны и немормоны, не сделали ровным счетом ничего, что могло бы вызвать такую неприязнь. Для отступления требовался тактический маневр, и я переменил тему.
— Кстати, что ты думаешь о Президенте?
— А ты? — отпарировала Арлин.
— Я уже говорил, что не считаю себя обязанным любить власть имущих, даже если понимаю, что нуждаюсь в их помощи. Этот человек не дурак, у него своя игра, и он знает, что делает.
Арлин пожала плечами, но не потому, что была со мной несогласна.
— Я всегда могу понять лидера, — сказала она. — Гораздо труднее понять последователей. Этот человек, кажется, в совершенстве овладел наукой власти. Никому и в голову не придет усомниться в том, что он получает приказы непосредственно от самого Господа Бога.
— Знаешь, в войне, которую нам предстоит вести, пусть лучше Бог будет на нашей стороне. То есть, я хочу сказать, мы на Его.
Арлин достала из кармана жвачку, закинула ее в рот и не замедлила с глубокой убежденностью заявить:
— Согласна. Любого бога или богини, кого и чего угодно, что может дать нам опору.
Я пропустил ее богохульство мимо ушей. Если честно, Арлин говорила так только для того, чтобы поддразнить меня.
— Откуда у тебя жвачка? — спросил я.
— От Джилл, — ответила она, не переставая жевать. — Хочешь?
— Нет уж, спасибо.
Жвачка не принадлежит к числу моих пороков. Но я поразился, как быстро пала морской пехотинец Арлин Сандерс.
Мы вернулись к себе в комнату, надеясь переночевать там. Однако у подъезда нас встретила незнакомая матрона.
— Здравствуйте, — поприветствовала она нас. — Меня зовут Мария. Я здесь для того, чтобы отвести даму в женское общежитие.
Мы с Арлин понимающе переглянулись. Думаю, нам обоим стоило немало сил, чтобы не расхохотаться. Я даже не помнил, когда спал без Арлин в последний раз. Мы старые друзья и товарищи по оружию, и давно прошли те времена, когда я испытывал в ее присутствии любовный трепет.
Но теперь мы вновь проходили по ведомству Адама и Евы. На самом деле имело значение только одно: доверяем ли мы ребятам из Солт-Лейк-Сити настолько, чтобы не беспокоиться за свои жизни, пока спим? То обстоятельство, что они продолжали опекать нас, говорило в их пользу.
— Какая у вас система охраны? — спросил я Марию.
— Достаточно надежная, чтобы держать вас подальше от курятника, — не поняв, ответила та со смешком.
Вот те раз! Разве я об этом? Ну да ладно, проехали.
— Увидимся утром. — Я попрощался с Арлин и впервые за долгое время остался один. Возможно, у Президента все еще были насчет меня сомнения, но мне дали относительную свободу.
