Людей поначалу вообще не видели, разве что проехали через уже знакомый опорный пункт военных на перевале, но они нас даже не притормозили, только так, вгляделись в лица через стекло. Справа осталась Малага, мы проскочили мимо нее по опустевшей окружной дороге. В городе было пусто, мертво, мрачно. На некоторых из выездов на шоссе мы видели большие пробки, людям не повезло, похоже, что шел тотальный ремонт этой самой окружной и узкие, огороженные бетонными блоками проезды просто не выдержали потока. Что творилось тогда в этих местах не хотелось даже представлять.
Дорога пошла на Гранаду и почти сразу за Малагой начала понемногу карабкаться в горы — приближались горы Сьерра-Невада. В которых, кстати, Серджио Леоне снимал все вестерны с Клинтом Иствудом. А сцены в пустыне снимал восточней, но тоже в Испании, а никакой не Америке.
У поворота на Антекеру мы увидели еще один опорный пункт военных, тоже на двух БМП и двух внедорожниках URO. Похоже было, что они выставили посты по периметру заселенного людьми района, как раз с этого места дороги начинали карабкаться вверх, превращаясь в серпантин.
Потом снова наступило полное безлюдье. Горы, дорога, небо над головой. Становилось жарко, не хуже чем в Аризоне, хорошо что машина с кондиционером. Часто въезжали в тоннели, пугавшие своей почти непроницаемой темнотой, но ничего страшного не случилось. Пару раз видели небольшие скопления зомби, один раз пришлось толкнуть бампером сцепившиеся легковушки. В одной из них при этом бесновался разбуженный мертвец, изнутри бросаясь на стекло и колотя по нему руками. Дрика высунулась в окно и выстрелила в него прямо через стекло.
— Зачем? — спросил я, когда машина уже прорвалась через затор и ехала дальше.
— Не знаю, — ответила девушка неуверенно. — Как-то очень жутко это... превратившись в живого мертвеца, остаться в запертой машине навечно, да еще и в полной темноте. Лучше уж так.
— Хм... может быть.
Дорога петляла и петляла среди гор. Я даже как-то не знал, что они здесь такие большие — скалистые, поросшие местами лесом, тяжелые и огромные. Снова увидели людей мы возле Хаена, причем довольно много — целая колонна грузовиков и пикапов выстроилась вдоль обочины дороги. Люди выглядели... буднично, что ли, заведомо не агрессивно, хоть и вооружены были все поголовно, кто чем.
Остановились. Оказалось, что мы угодили в центр большой коммерческой операции — с побережья приехали машины от рыбаков, менять, естественно, рыбу, на какую-то местную продукцию. Уже и торговля натуральная появилось, быстро мы скатились в средневековье.
Крепкий круглолицый небритый мужик по имени Пепе, что на самом деле было короткой версией от Хосе, рассказал, что в долине между хребтами люди живут вполне нормально. Здесь городки маленькие, от мертвецов отбились быстро, а из-за гор зомби в эти края не доходят. Разве что перешли на самообеспечение, но это тоже проблема невелика, тут основой хозяйства всегда было скотоводство. Не голодают, в общем.
В это верилось легко, раньше тут вообще разбойничьи места были. Один из местных "авторитетов" прославился фразой о том, что король правит в Мадриде, а в горах правит он. Так и было, в сущности, места здесь и до сих пор диковатые. Удивило то, что есть люди и на побережье. Как нам объяснили, прекрасно выжили места не престижные и не курортные, там где народу было раз-два и обчелся. Рыбаки там проявили предприимчивость, перегнав в свои порты заодно и траулеры из мест гиблых, чтобы добро не пропадало. Заодно получила разгадку мистерия "кто слил все топливо со всех яхт". Сделали это рыбаки с юго-восточного побережья, вот эти самые, что привезли рыбу. Прошли на добрых двух десятках траулеров по всем доступным портам, да и слили. И заодно сумели угнать из порта Валенсии танкер, который теперь стоял на рейде у гавани крошечного городка Сан-Хосе.
Что с другой стороны гор делается сказать никто не смог, сами они за пределы перевала не выбираются, и на выставленную там заставу тоже почти никто не приходит. Живут сами по себе, как на необитаемом острове. Хорошо хоть так, большинство так и вовсе уже никак не живет.
В общем, приняли мы в дар большую банку маринованных с зеленью оливок, крупных, треснувших сбоку, одуряюще пахнущих, поблагодарили людей и дальше поехали.
Затем горы закончились и потянулась Ла-Манча, Кастилия, самый центр Испании, плоский как стол, даже не как стол, а как лист стекла, на этот самый стол уложенный, и жаркий как печь. Дорога шла вперед почти без поворотов и изгибов, огибать было нечего — ни бугорка, ни единой неровности. И ни одного населенного пункта ближе чем в километре от нее, поэтому и угадать не получалось, живы здесь люди или нет. Зато по обеим сторонам дороги тянулись бесконечные поля, а каждый километр мы встречали по указателю, приглашающему свернуть с дороги для того, чтобы закупиться отличным вином и сыром "манчего" — одним из испанских деликатесов.
Была середина дня, само жаркое время, то есть сиеста, и уважающий себя испанец не должен сейчас проявлять никакой активности, разве что за обеденным столом и после обеда в спальне с женой, как это раньше было в этих краях в традиции. Это не от лени, что бы там не думали, а из-за жары — находиться крестьянину в поле в такой зной невозможно, солнечный удар гарантирован, поэтому работали с утра пораньше и потом ближе к вечеру, когда становилось прохладней. Ну а уже потом просто сохраняли традицию, потому как очень трудолюбивыми испанцев не назовешь и главное слово здесь "maЯana", то есть "завтра". Эдакая устремленность в будущее наблюдается.
Дрика время от времени включала рацию пожарной машины в режим сканера и иногда мы принимали обрывки каких-то разговоров, но ничего интересного не выловили из них. Разве что в очередной раз убедились, что земля опустела не окончательно.
Мадрид появился перед нами ближе к вечеру, точнее — к концу сиесты. Огромный город с широко раскинувшимися пригородами, застроенными промзонами и складами, бесчисленными мебельными фабриками и много чем еще, был мертв. Точнее мы увидели людскую активность в индустриальных зонах, люди вывозили оттуда все полезное и даже, как нам показалось, оборудовали несколько постоянных баз, но сам горд был мертв. Об этом предупреждали огромные плакаты, они говорили что дальше только "los muertos viventes" и никого больше.
Мародеры были доброжелательны и незлобны, видя, что мы не претендуем на их добычу, а едем себе мимо, многие махали руками, иногда даже свистели вслед. Пару раз над головой пролетали военные вертолеты, что-то выискивающие в огромном мертвом городе, но на нас никакого внимания не обращали. Ну и не надо, нам вообще бы внимания по минимуму, а скорости по максимуму.
