в которых что-то на короткий миг проскочило, спасибо восприятию, но я не понял что, так как там сразу проявилось спокойствие. — Так что, Грольм, Грольк, Латий, прошу, останьтесь тут. Помогите в случае опасности этим двум молодцам, — с усмешкой сказал я это, показывая на стражников храма.
— Окей, — оскалился Грольк, достав свои два топора.
— И не дайте этим троим попасть в беду, — сказал я им, переведя взгляд на Отца. — А то мало ли.
Вроде бы и спокойно смотрит на меня, но сколько в этом спокойствии ненависти! Я весь в предвкушении! Даже демоны возбуждены и наслаждаются развитием всего этого процесса. Грядёт буря, я это чувствую, чувствует это Отец. Он не рассчитывал на наше появление. Он думал, что сможет справиться, но кто-то обладает оценкой, и они решили не накидываться на нас, так как в общей сумме мы сильнее. Но всё же… он точно что-то замышляет. И надо понять что, переиграть его.
В храм вошло несколько человек: я, Эля, Андрей и Отец, а также его троица «лучших» бойцов. Остальной отряд вызвался остаться возле входа, так как они не видят смысла в том, чтобы идти туда с нами, а в случае опасности или ещё чего могут прикрыть наши спины в довесок к выделенной троице. Из-за этого весь путь по достаточно длинному коридору Отец оборачивался, смотрел на своих воинов, а также в сторону выхода и недовольно щурился. Кажется, кому-то мы вставили палки в колеса.
Сам коридор был крайне… мрачным. Да, видно, что тут когда-то была позолота, где-то лежат запыленные мраморные плиты, которые пытаются отчистить, судя по следам… но всё равно тут было запустенье и заброшенность, если смотреть поверхностно. Как и во всём городе. Это ещё один звоночек не в пользу Отца и его братии. Сильный звоночек. Был бы он истово верующим, то попытался бы восстановить этот храм.
Когда мы вошли внутрь самого храма, именно зоны с алтарями богов, то я нахмурился ещё сильнее. Внешне храм был весьма хорошо облагорожен для виду, а внутри… внутри было как-то не особо приятно находиться. Было видно, что раньше тут какая-то тварь устроила себе логово, погрызла много живности, судя по костям и следам на них.
— Ну, вы бы хоть прибрались, — хмуро и крайне недовольно, последнее я специально добавил в голос, сказал я. — Вроде верующие, вроде продвигаете среди местного населения, что общаетесь с богами… а как-то оно не вяжется.
— У нас не хватает рук… — начал говорить Отец, но не смог из-за моей наглости.
— Которых у вас на самом деле полно, — развернулся я к нему и посмотрел точно в глаза, которые он даже и не пытался отводить, а в них было видно всё презрение ко мне, скрываемая ненависть. — Вот только вы почему-то их не пускаете сюда. Боитесь чего-то. Чего же? Что люди узнают какую-то правду? Что они решат избавиться от вас?
— Мы же просили закрыть эту тему, — настойчиво напомнил воин из компании Отца. — Зачем опять вырывать зарытый топор? Хотите войны? Так нас больше. И тут вам даже ваша сила не поможет.
— Хотел бы я войны, — усмехнулся я, — то уже бы вы трое не стояли на ногах, а лежали связанные, сильно израненные, может, даже частично расчлененные. А вот этот, — кивнул я в сторону Отца, — наблюдал бы за всем этим, как вы медленно, но верно угасаете. Я бы даже у своей богини поинтересовался насчёт ритуала жертвоприношения, чтобы вы не возродились. Но… я не хочу войны. И вам не советую меня провоцировать. Вообще, это ваше дело. Но ради приличия, да и чтобы не навлечь на себя гнев богов… приберитесь тут. Вот это я вам советую как Претендент Смерти.
Двое из троицы тут же схватились за своё оружие, только воин был более-менее спокоен, но тоже напрягся. Если они до этого были не уверены в моём божестве, то сейчас я его раскрыл и нагло улыбался, глядя им в глаза. Я их предупредил, что с ними будет, если они попытаются сделать что-то против меня. Так что… лучше всё равно не спускать с них глаз.
Пройдясь по кругу, я обнаружил больше двадцати различных символов веры — от торговых и ремесленных до боевых и убийственных. Моей же богине… возвели когда-то алтарь в виде черепа. Хотя, скорее всего, это был алтарь другому, старому богу, она же вроде сама говорила, что они сменили прошлое поколение богов, но символ всё равно подходил. Голый череп — признак смертельной опасности, символ самой смерти.
Стоя напротив этого места, я начал осторожно отчищать его от грязи и пыли. Земля была даже в глазницах мраморного черепа, пыль лежала слоем минимум в полтора пальца, а золотые зубы не было видно из-за налипшей слизи на них. Но при этом я стоял так, чтобы боковым зрением видеть четвёрку глав города, чтобы не подставлять себя и своих напарников под удар.
Когда часть грязи была убрана, я заметил рунную вязь, выбитую на мраморе черепа. Прочитать я её не мог, но уж больно интересно она выглядела, я даже достал свой меч, из-за чего троица опять напряглась, а я лишь усмехнулся и сверил надписи на клейморе и на черепе.
— Сходится… — мимолётно улыбнулся я, видя, что половина рун на мече, по крайней мере частично, соответствовала тому, что было написано на черепе.
Но я всё равно продолжал до конца отчищать алтарь, так как считал такое его состояние как минимум… оскорблением моей богини. Да, я не всегда любил то, как она поступала, да и вообще такое себе — быть подле Смерти… но выбирать мне не пришлось. Только Смерть может оградить от смерти. И пока это срабатывало, по крайней мере одного Рыжего засранца с того света удалось один раз вытянуть.
Мои напарники занимались тем же самым. Их алтари я не видел, как и они мой, но их движения вокруг небольших монументов давали четко об этом знать. При этом Элеонора постоянно бросала взгляд в сторону «священников», которые так и не приблизились ни к единому алтарю, чтобы тоже задать богам пару вопросов. Вот… палево же, просто жуткое палево? Они сами этого не понимают?
— О, Смерть великая! — спустя, наверное, минут сорок алтарь был отчищен, а я решил придумать молитву, импровизируя на ходу. — Путь твой не изведан, но цель всегда ясна! Но слуга твой пути не видит, чтобы достигнуть цели! Так укажи ему, чтобы он смог усладить тебя дарами, достойными тебя и только тебя!
Приветствую, Тень. Не ожидала от тебя такого, не ожидала. Обычно ты ведёшь себя более… нагло и нахально. А сейчас прям образец, как надо вести себя перед Величием Моим. Так и быть, уже за Такое свершение с твоей стороны, я готова тебя выслушать, готова тебе помочь, только… открой свой разум и дай увидеть, что тревожит тебя.
Я прикрыл глаза, кивнул, положил руки на череп для пущего эффекта и расслабился. Тут же я почувствовал чьё-то лишнее присутствие, могущественное. Смерть была в разы сильнее меня и, если бы она хотела, думаю, смогла бы легко захватить власть над моим телом, перехватить контроль и делать всё, что ей угодно. Но она просто зарылась в глубины моей памяти и стала аккуратно просматривать их. А я вместе с ней.
Она вернулась в то время, когда мы собирались в этот поход. Уже тогда я ощущал, что теряю нить связи со Смертью. И она, по всей видимости, тоже. Она внимательно наблюдала, как я тренировался с Литой, как она меня обучала новым движениям. Дальше была сцена того, как мы покинули город, как мы довольно бодро и весело направились в путь. Я даже не думал, что у нас был такой мощный настрой. Смерть же удовлетворённо хмыкнула. Дальше то, как мы зачищали поселение за поселением, как погибали во время этого, страдали от полученных ран, но продолжали сражаться. Особое внимание она уделила последнему представителю ящеролюдов, с которым мы сражались, точнее его посоху, который даровал ему способности не умирать.
Ни в коем случае не применяй этот посох, пока лично не попадешь в мои владения! И не передавай его никому! Это артефакт минувших времён, очень опасный, наделён реальной божественной силой старого бога смерти… и там заключена в основном ненависть этого бога. Из-за чего такое с ящером и произошло. Только божество может снять с предмета, созданного другим богом, порчу.
