— Нет больше ядерной ракеты, — произнёс генерал. — Погибли ребята.
— Жаль слышать, — искренне ответил я, пусть и прозвучало двусмысленно.
— Вы не посетили НИИ? — спросил генерал, будто ничего не случилось.
— Да пошёл ты нахуй, старый пидор! — вскипел Бац.
— Спокойнее, молодой человек, — упёрся в него жестким взглядом генерал.
— В жопу себе спокойствие засунь, хуйло генеральское!!! — проорал вскочивший Бац.
Ярость пробилась даже через медикаментозно обеспеченное благодушие. Я сделал успокаивающий жест, обозначающий: сядь и успокойся.
— Мы могли бы обменяться оскорблениями и прервать связь, но это непродуктивно, — начал я. — Поэтому мы требуем компенсации. Нам нужны координаты всех схронов и тайных складов Госрезерва в радиусе пяти сотен километров вокруг Мольска. Это не предложение, это ультиматум.
— Ультиматум предполагает, что мы понесём какой-то ущерб в случае его невыполнения, — резонно отметил генерал.
— Как насчёт того, что я приеду в указанное НИИ, а затем вырежу весь его персонал и уничтожу все результаты их работы? — предложил я ему «ущерб». — Но это ещё не всё. Они не могут работать одни. Есть ещё какие-то рассеянные по просторам нашей необъятной страны учреждения, которые имеют какую-то связь с вами. Как думаете, смогут ли рядовые сотрудники этого оболенского НИИ молчать под квалифицированными пытками? Посмотрите мне в глаза и ответьте себе на один-единственный вопрос: как далеко я зайду?
— Аргумент принимается, — кивнул генерал, чем подтвердил мою догадку о других НИИ, пусть меньшего значения, но всё-таки существующие. — Майор Тополев вышлет вам координаты всех складов и хранилищ Госрезерва в радиусе пятисот километров.
— Отлично, — кивнул я. — Есть ещё один вопрос. Почему?
В этот момент пришло письмо с координатами. Бац ознакомился с ним и показал жест «Ок».
— Что «почему»? — сделал вид, что не понял, генерал.
— Зачем действовать так топорно? — я сделал вид, что поверил, что он не понял. — Я был согласен ехать и так! Зачем?
— Мы действовали в интересах всего человечества, — ответил генерал. — Я не мог рисковать и позволить вам добираться самостоятельно. Нельзя было подвергать такое дело неоправданному риску.
— Ты знал, — констатировал я. — Ты всё знал.
— Они до этого никогда не подводили меня, — ответил на это генерал. — Пусть с некоторыми вольностями, но делали, что поручено.
— Ты — ёбаный мудак, — процедил я. — Я теперь даже немного рад, что ты обосрался. Не звони сюда больше. Бац, кинь этих уёбков в блокировку.
— Будет сделано, — кивнул Бац с радостной улыбкой.
Экран погас, а Бац начал ожесточённо выстукивать что-то на клавиатуре.
— Что мы имеем? — поинтересовался я.
— Сейчас, — Бац продолжил процесс блокировки канала связи с Центром. — Так, что мы имеем? А имеем мы, бля, золото, платину, ещё две сотни тонн продовольствия, свинец, ванадий, вольфрам... Им делать нехрен было, распихивать всё это по стране?
— Не клади все яйца в одну корзину, — усмехнулся я. — Уверен, это даже не процент всех имеющихся запасов.
Ребята, несмотря на случившееся, перевезли все запасы со склада госрезерва, координаты которого были получены в прошлый раз, накануне прибытия Воронья...
Сейчас у нас есть запасы свинца, тантала, олова, меди, а также высокопрочной листовой стали. Никто лучше государства не запасается на всякий случай. Также никто лучше государства не знает, что случаи бывают всякие.
Поэтому у нас, вдобавок к имеющимся запасам, имеется десять тонн высококачественного авиационного топлива высочайшей очистки. Герметичная цистерна была доставлена в Мольск и спрятана в нашем бункере. Ребята пустили топливо на питание бункера, поэтому энергетический вопрос пока что не особо острый.
Эх, будь у меня с собой дейтерий или гелий-3...
Хотя нахрена они мне теперь сдались?!
Я долго думал в камере. Я рассчитывал, что выберусь оттуда так или иначе. И на случай успешного бегства прорабатывал планы на дальнейшую жизнь.
Это только кажется, что вот тебе знания — пользуйся. На самом деле при этом надо, да, в это трудно поверить, думать.
Моё подсознание, лихорадочно копошась в огромных массивах знаний, подбирало самые лучшие варианты, игнорируя худшие. И одним из худших вариантов был тритиевый микрореактор. Работает он не так долго и даёт не так много энергии, как реактор на дейтерии и/или гелии-3, что моё подсознание посчитало неприемлемым. Правда, был упущен тот факт, что «не так долго» — это двенадцать лет. А «не так много» — это 5 МВт. Действительно, на фоне столетий, обещаемых гелием-3 и дейтерием, а также десятков мегаватт, выдаваемых ими же, выглядит «неприемлемо мало». Моё подсознание сопоставило факты, взвесило трудозатраты и выхлоп, прикинуло хер к носу, а затем приняло решение, что оно мне нахрен не надо. Печально.
Самое забавное — плутониевый реактор «подсознательную бритву Оккама» прошёл. Его, в текущих обстоятельствах, при условии нахождения плутония, изготовить легче, пусть и он проработает всего лет пять, выдавая меньшее количество энергии, где-то 1 МВт или около того. Но ведь пять лет — это дохуя! И один мегаватт — это сверхдостаточно для компактного носителя!
Теперь я разрываюсь между двумя вариантами. Они последовательно взаимосвязаны, поэтому ничего не мешает получить оба источника энергии.
Итак, тритий...
Как можно получить тритий?
Не самый популярный изотоп водорода, честно говоря. Найти его где-то на просторах нашей Бескрайней нереально. Но можно получить!
Надо всего-лишь построить ядерный реактор...
Так совпало, что у нас есть огромные залы, отрытые Алевтиной и Елизаветой Константиновной в попытках борьбы с депрессией. Алевтина кое-что понимала в психиатрии и интуитивно догадывалась, что интенсивная работа может отвлечь людей от тяжёлых мыслей. Бац послал её и ушёл в запой, а остальные интенсивно вкалывали. Возможно, никто не умер именно поэтому. Суицидальные мыслишки всегда идут рука об руку с депрессией...
Так вот, если немного переоборудовать один зал, расположенный на глубине сто пятьдесят метров, можно получить прекрасное место под будущий ядерный реактор, который и будет служить источником трития.
Что нужно для получения трития?
Нужен литий-6. Литий-6 можно получить из обычного лития. Обычный литий же...
— Бац, найди мне хранилище лития на карте, если такое есть, — обратился я к Бацу, закурившему невесть где добытую сигару.
Он, пыхтя сигарой, начал искать.
— Не, нету такого, — ответил он спустя пару минут. — Порожняк.
Ладно, не может быть без проблем. Впрочем, литий достать сейчас не легко, а очень легко.
Теперь главный вопрос - как соорудить реактор. У нас есть всё, кроме ядерного топлива. Но так получилось, что рядом, в двенадцати километрах от соседнего Салаково, имеется атомная электростанция, которая не взорвалась, как оно обычно предполагается всякими жопоголистами. Есть шансы найти там обогащённый уран. Будет уран - будут плутоний и тритий. Будут плутоний и тритий - будут микрореакторы. Будут микрореакторы - будут микрореакторы.
//Аэродром Багай-Барановка. Неделю спустя//
Вот мы и приехали.
Чем нас мог заинтересовать данный военный аэродром?
Разумеется, военной авиацией!
Нет, летать мы пока не собираемся. Просто в самолётах очень и очень много всяких аккумуляторов и сложной техники, которая, после некоторой переделки будет представлять для нас немалую ценность.
Но даже это побочная цель!
Мы выявили стаю высокоранговых мертвяков и сейчас нацелены на выманивание их под карамультук Натти. Ну и мне кое-что перепадёт...
За прошедшее время мы перетаскали в бункер несколько тонн бесхозной электроники, преимущественно мобильники и, если случай складывался, элементы питания электромобилей.
Елизавета Константиновна, к слову, нынче откровенно опасающаяся Натти, перерабатывала всё это в чистые элементы.
