уже не спала и счастливо улыбнулась вошедшей Макс. Ребенок лежал у нее на руках, с аппетитом причмокивая.
— Макс… — голос Линн был охрипшим, а темные круги под глазами еще не исчезли, да и сами глаза с полопавшимися капиллярами были не очень-то приятным зрелищем, — я хотела тебя поблагодарить. Ты мне очень помогла, прости…
— Все нормально, — сказала Макс, чувствуя, что это именно так, — не стоит, я сама была не права.
Слова дались нелегко, но тут же она ощутила, как с ее груди упало нечто тяжелое и стало так легко дышать!
— Спасибо! — еще раз прошептала Линн и прижалась к своему ребенку.
Макс, не желая им мешать, наскоро собрала пакет с грязными вещами и вышла из комнаты, нос к носу столкнувшись с лохматым парнем. Она не раз видела его прежде, но ни разу толком не общалась, да и сейчас желания не было. Он тоже не проронил ни слова, просто внимательно ее осматривал. Тишина становилась невыносимой, но Макс почему-то улыбнулась. Парень секунду-другую буравил ее ничего не значащим взглядом, а потом тоже усмехнулся и потопал дальше.
Странный, — подумала Макс и пошла вниз.
* * *
— Макс? Эй, Макс!
Она дрогнула и поняла, что стоит на пороге комнаты Линн с подносом в руках. Опомнившись, Макс прошла к кровати и поставила обед на небольшую тумбочку.
— Что у нас сегодня? — Линн с интересом потянулась к тарелке, доверху наполненной густым наваристым супом.
После рождения малыша прошло уже несколько дней, Линн выглядела куда лучше, однако, предпочитала все время проводить в выделенной ей комнате. Макс могла это понять, ведь сейчас ребенку требовалась особая забота. Как раз кстати, пришлась детская кроватка, кажется, давно оставленная здесь прежними маленькими хозяевами. Сейчас мальчонка мирно посапывал в ней, то и дело, привлекая внимание Макс.
— Он такой прикольный, — улыбнулась Линн, правда, почти сразу погрустнела.
Макс взглянула на нее. Она прекрасно понимала страх Линн, как и повод для грусти. Только вот ухудшать это состояние было плохой идеей.
— Как ты назвала его? — Макс попыталась увести тему.
Губы Линн снова растянулись в улыбке, после чего она перевела взгляд на кроватку сына.
— Генри. Его зовут Генри! — едва не заплакав, проговорила она.
Макс улыбнулась, присев на край кровати, где похлопала ладонью Линн.
— Прости за вопрос, — начала осторожно Макс, — а где его отец?
Девушка, вопреки ожиданиям Макс, лишь усмехнулась и махнула рукой.
— Они сейчас на другой базе. Может, ты слышала, есть разные удаленные тайники, — с удивительной открытостью говорила Линн, — Джек сейчас как раз там. Он даже еще и не знает.
— Он не знает, что у него родился сын? — Макс пораженно вскинула брови.
Линн в ответ лишь покачала головой, после поставила обратно на поднос уже пустую тарелку.
— А что на счет тебя? — девушка с улыбкой подогнула одну ногу, не сводя взгляда с Макс.
Со стороны это было похоже на разговор давних подружек, которые устроились на ночевку посплетничать. У Макс это вызвало улыбку. Прежде такое видеть удавалось лишь в кино, а теперь она будто бы сама оказалась в глупой девчачьей комедии.
— А что я? — растеряно спросила Макс, чувствуя себя слегка неуютно.
Линн с многозначительной улыбкой покачала головой.
— У тебя есть кто-то? — кажется, ей было это интересно, причем, совершенно искренне.
Макс удивилась, после чего покачала головой.
— Нет, я же говорила, у меня нет группы… — пожала плечами Макс.
Линн лишь отмахнулась, кажется, ее это уже совсем не интересовало.
— Да, я не об этом, Макс. Парень. У тебя есть парень? Может быть, здесь кто уже приглянулся? — она хитро улыбалась, ожидая ответа.
Странно, но еще совсем недавно, хмурая и вредная Линн открывалась с противоположной стороны.
— В общем-то… — Макс улыбнулась ей. — Нет… да и как-то я не особо стремлюсь. Или я еще не готова… или просто не до любви сейчас.
Она перевела взгляд на Линн, которая все так же продолжала улыбаться.
— Да ладно! У тебя не было никогда никого?
— Нет, — покачала головой Макс, — эй, мне же всего шестнадцать!
Линн улыбнулась шире и рассудительно кивнула.
— Вообще, правильно. Не самая лучшая была бы идея оказаться на моем месте.
Пусть и сказала она это совершенно беззлобно, но Макс вновь ощутила укол совести за свои прежние слова.
— Слушай, прости, я не хотела тебя никак обидеть.
Линн взяла ее за руки, и крепко сжала в своих ладонях.
— Послушай, Макс, — уверенно начала она, смотря прямо в глаза, — что было, то было. Я начала первая, а ты молодец, что умеешь отвечать. Я бы сказала, что даже благодарна тебе. Ты смогла поставить меня на место. Думаю, мы сможем с тобой подружиться. Особенно после того, что ты сделала для меня…
Она притянула Макс к себе и крепко обняла. Девочка растерялась в первый миг, но после тоже обняла Линн. В тот момент она поняла, что все не так плохо. Все может наладиться, да и первый шаг теперь сделан.
Закончив со своими дневными обязанностями, Макс сидела на крыльце, выходящем во двор, и ждала Криса. Несмотря на произошедшее, Бекка вернулась на исходную точку, видимо, посчитав, что одной довольной Линн вполне хватит. Вероятно, она и была благодарна Макс, но что-то до сих пор не давало той относиться к ней нормально. Иногда девушке казалось, что она ревнует брата, что не привыкла делить самого близкого человека с кем-то еще. Обязанностей порой становилось так много, что успеть все можно лишь исключив сон. Однако жаловаться она не собиралась и на этот раз. Если сравнить условия, в которых она жила раньше и то место, где она живёт сейчас, то выбор очевиден. Сейчас, можно сказать, она отдыхает на курорте. За тёпленькое место и чистую воду раньше она готова была многое отдать.
Макс вздохнула. За время своего «путешествия» она увидела такие вещи, которые никогда не хотела бы видеть, но вычеркнуть из памяти уже не получится. Эти воспоминания засели в подкорке, и иногда возвращаются снами, до омерзения чёткими.
Дождливый весенний вечер, кругом слякоть и грязь, палатки, костры. Все вымокло и перепачкалось. И крики… она помнила эти ужасные крики. Громкие, полные боли, отчаяния. А потом тишина. Раз и все. Помнила, как отец повернулся к ней, стоящей позади всех. А ведь он просил ее. Просил быть в другой палатке, закрыть уши. Макс ослушалась. Это дало бесценный опыт. Девочка видела дрожащие руки отца, перепачканные в крови, его красные глаза, полные слез. Макс все поняла. Колин обнимал дочь, говорил ей что-то, но девочка уже не слышала. Перед
