её инструктором являлся один из охранников поместья — престарелый ветеран, что уже не тянул опасные миссии в Осколках.
— Ну… ты же хорош в этом… и объясняешь всё спокойнее.
— Ладно, бери меч, покажу как не щадить своих врагов, — хмыкнул я.
— Эм… то есть фехтовать? — моргнула она непонимающе.
— Нет, фехтовать ты будешь на турнирах. Я покажу, как выбивать дерьмо.
Судя по лицу, она такой формулировки не поняла, но взяла односторонний меч с клинком где-то в шестьдесят пять сантиметров. Я же выбрал прямую классику примерно восьмидесяти, похожую на Дирнуин.
— Нападай, и сразу извини. Я постараюсь мягче, но некоторые приёмы без касания не выполнить, — сказал я, даже не встав в стойку. Вижу неуверенность на лице, надо ей показать. Чересчур правильно… их учили сражаться, слишком чисто.
Сестра непонимающе моргала разными глазами, но всё же нерешительно ударила. Я резко отклонил корпус правее и одним плавным движением перенаправил атаку так, что сестра чуть не споткнулась о собственные ноги.
— Сейчас я бы мог ударить тебя в спину и бой бы завершился, продолжай.
— Э-э, брат, ты хоть стойку займи! — возмутилась она.
— Враг не будет ждать, пока ты примешь нужную стойку, атакуй.
Лили снова перешла в атаку, на этот раз, попытавшись ударить горизонтально: медленно.
Резким движением поднял меч, уводя её удар вверх. Шаг вперёд и направляю ей в живот кулак.
— Ах! — вскрикнула она. И это я её даже не коснулся, остановив удар. Лили же упала на задницу.
— Агрессивное наступление и нерешительность — плохое сочетание, — заметил я, протянув руку.
— Да ты… хоть стойку займи! Эйгон, я же боюсь ранить тебя. Экзамены же скоро! — обиженно сказала она, приняв помощь. — Хотя бы броню давай наденем.
— Синяки от ударов залечить легко. Щитки дадут совершенно ненужное понимание, что какой-то удар можно принять на защиту. Но если тебе так угодно.
Я принял стойку, держа меч одной рукой, подняв остриё.
— Это что за стойка? — возмутилась она. Правильно, их не такому стилю учили.
— Враг не обязан использовать стойку и стили боя, к которым ты привыкла.
Сестра сомневалась, но вновь напала. Метал лязгнул, когда Лили сделала выпад и я легко блокировал удар. Я позволил ей ударить несколько раз. Всё же фехтованию её учили, вот только…
Пара ударов и снова смещаюсь правее, одновременно с силой отбив её выпад. Просто отпрыгиваю от контрудара, замахиваюсь в обманном манёвре. Лили готовиться парировать, но я отвожу её клинок, не позволяя ударить себя по ключице, и при этом меняю направление своего импульса. Небольшим усилием прорываюсь в совсем уж в ближнее столкновение.
Лили удивлённо отшатывается, но я уже хватаю её правую руку и резко толкаю от себя и в бок, так что девчушка, взвизгнув, падает на пол. Опасный манёвр, но я видел возможность. В настоящем бою через эту руку я бы непременно ударил магией, и она это понимает.
— Не честно! — вскрикнула Лили, оказавшись на полу.
— Когда бьёшь людей заточенной сталью, объятой пламенем, им мало что покажется честным, — улыбнулся я и сестра, поджав губы, уставилась себе под ноги.
— Я… такая слабачка, — хныкнула она.
Я присел рядом и погладил её по голове.
— Лили ты молодец, просто я слишком хорошо умею с клинком обращаться. А теперь… покажешь плечо? — мягко сказал я, и она замотала головой. — Потому что там синяки. И кто этот смертник? Почему не зашла к целителю?
— П-пожалуйста, не говори маме с папой. Им и так тяжело, а мы их не радуем.
Ясно, а целитель доложил бы.
— Лили, матушка будет любить тебя несмотря ни на что. Отец строг, но справедлив. Но я им не скажу, обещаю, — мягко произнёс я, видя, как девчушка переживает. — Так кто, и каким образом?
— Это… Марил Остерман. Она надсмехается над нами… я хотела ответить. А потом они на тренировках… и пока никто не видел. Они говорят, что Дом Ауэр больше ничего не стоит, — сказала она очень странно. Ясно, Великий Дом чует слабость поверженного противника, и даже младшие члены отыгрываются. К тому же Остерман в Литцен имеют хоть и не главное поместье, но старательно наращивают влияние.
— Ясно, и почему Остерман такие проблемные, — покачал я головой, помня, что и Тиль начинал на Эйгона наезжать. Однако, ВАМИ — нейтральная территория. Кое-кто огребёт. — Что же, вставай. Марил отстанет, если пару раз получит в лицо. И приведи её на трибуны на экзамен послезавтра.
— Ч-что? — подняла Лили глаза.
— Как что? Времени у нас мало, но я подскажу как тебе, чистая душа, сделать так, чтобы тебя боялись. Я же позабочусь о том, чтобы имя Ауэр по-прежнему звучало гордо.
Последний экзамен на арене и учащиеся любых курсов могут прийти поглядеть, как высокородные ученики набивают друг другу благородные физиономии. Нравится мне эта фишка местного образования.
— Н-но… ты думаешь, что выйдешь против Тиля? Он же…
— Так или иначе, маленький спор у нас возник. Вставай и не бойся по мне врезать. А потом вместе сходим к целителю и спишем синяки на спарринг.
Лили кивнула и поднялась. Я стал ей говорить о том, как иногда действовать «грязно», куда лучше всего бить в рукопашке и как проще всего отправить противника на землю. Ей немного не хватало физической силы и решительности, но я старался научить её самому важному и подходящему ей. Стиль боя сломать и переделать я не пытался, это требует много времени, сложно и не нужно. Просто дополнял, подсказывал, когда и как она может ударить.
А потом снова спарринг.
Девчушка набралась решительности и теперь била без колебаний и с силой, пользуясь преимуществом скорости лёгкого клинка. Я позволил пару раз врезать себе, её же если и касался оружием, то только плашмя, если остановить удар полностью не получалось.
Лили талантлива, схватывала на лету. И вот сейчас яростно наступала, минимизируя дыры в своей защите и не позволяя обезоружить себя. При этом сама пыталась меня обойти или врезать ногой. Конечно, умения не хватало, но я сдерживал себя, позволяя учиться и отрабатывать стиль боя.
Наконец она извернулась, и я не стал парировать удар, позволив себе промедлить. Разные глазки округлились, и она дёрнулась в сторону, едва меня задев. Мне же пришлось ловить, хрупкую на вид девушку, пока она не растянулась на полу. Мы оба тяжело дышали и взмокли.
— Ты молодец, прогресс даже за это время видимый. Остальное давай завтра вечером. Мне тоже нужно ещё подготовиться к драке с Тилем, но сейчас мы устали, — сказал я. — Главное никогда не считай себя сильнее других, всегда найдётся монстрик крупнее и зубастей.
— Спасибо, большое! — заулыбалась она. Мы зашли к дежурному магу исцеления, как без него да в главном поместье? Люди — хрупкие создания, вечно травмы получают, а чтобы уметь себя исцелить нужно специальное ядро или расходники. Артефакты магию Жизни плохо реализуют.
Пожилая женщина направила на нас изумрудно-зелёную магию, целиком окутавшую тела. Сразу ощутил, как приятная живительная энергия заструилась по телу. Силы стремительно восстанавливались, а пара синяков на руках быстро рассасывалась. Общая стимуляция организма. Не очень эффективно, но на мелочь хватит и не нужно показывать места ударов.
Лили обязательно бы спросили «где ты получила синяк», а ответь она, что на тренировке в академии — встал бы вопрос, почему там после неё к целителю не зашла. Конечно, могла бы якобы споткнуться на одиночной тренировке, а потом попросить общее исцеление, но просто боялась, что узнают и запуталась, не хотела показать слабость. Молодость, но ничего страшного.
Я освежился и наконец, решил проверить догадку, запёршись в комнате.
Глава 11
Развитие и гравитонная магия
Сосредоточился, прогоняя в памяти набор смыслов и припоминая правильное произношение.
— Ма’эрилих… — заговорил я, как бы добавляя в звучание голоса маны. Словесная магия, не требующая внешних рун и формаций. С ними было бы проще, но практика у нас мертва и я её почти не знаю.
Эта магия сливается с разумом пользователя и требует контролировать мысли, вкладывать в слова чёткий смысл и задавать вообще все настройки таким способом. Магия разумных — результат, собственно, работы разума. Либо формации магии с рунами, где нужен чёткий контроль маны с пониманием, либо чёткий контроль своего разума.
Душу кольнуло нагрузкой, но не болью. Проблема в том, что болтать надо не на любом языке, а на особом — связанном с магией. И конкретно этот связан с ней настолько плотно, что становится обоюдоострым клинком: она может быть очень мощна, но нагрузка на душу огромная. Не говоря уж о сложности контролировать мысли, говоря на языке, который создали не люди.
