сроком от нескольких дней до месяца. Что ж это был ее выбор. Что с ней собирались сделать гоблины даже представить было страшно.
— Ричард, уходим!
Больше здесь было делать нечего. Он так и не узнал ничего о том куда идти дальше. Стефан стал выбираться из зарослей, сделал шаг, другой, а затем по неосторожности задел ногой тонкую веревку. Что бы понять, что произошло потребовалось мгновение, все что он успел сделать, это толкнуть в сторону ничего не подозревающего помощника. Тяжелая сеть, сплетенная из лиан в один миг, придавила человека к земле. Следом раздался перезвон колокольчиков.
— Беги Ричард!
Кот был в ужасе, хотя, возможно, это было его извечное состояние. Он хотел было кинуться на помощь, но окрик господина остановил. Ричард все прекрасно понял, но решиться никак ни мог, так и стоял в оцепенении. А со стороны деревни уже мчались, азартно вереща десятки гоблинов.
— Беги, дурак, ты все равно не поможешь, — Стефан вытащил нож, судорожно стал резать крепкие лозы.
Когда из кустов стали выпрыгивать зеленокожие войны, он как раз дорезал последние путы, но было слишком поздно. В грудь нацелились острые деревянные копья. Доигрался…
Его поволокли в деревню не церемонясь, через колючий кустарник, по камням да корягам, еще и древками копий для веселья добавляли. Бросили под ноги вождю гоблинов, предварительно отняв топор и щит, только нож не нашли.
Хобгоблин скалился, поигрывал булавой, взятой с тела только что убитого воина. Мимо промчалась стая зеленокожих, они, весело вереща потащили обезглавленное тело на алтарь предварительно раздев его до гола. Один гоблин приволок голову, стал лепить к туловищу, но та все никак не желала вставать на место и под хохот толпы выскользнув из рук неудачливого коротышки упала на землю. Вождь с усмешкой закатил глаза, мол с кем приходиться иметь дело, а затем небрежным кивком кого-то подозвал. Из толпы выбежал сгорбленный человек одетый в обноски, мужчина подобострастно поклонился Хобгоблину и преданно заглянул в глаза. Тот пророкотал несколько ломаных фраз указав пальцем на пустую клетку, мужичок часто-часто кивал, запоминая слова а потом обернулся и спросил.
— Великий вождь, э-э племени Лесных Охотников, Харра-Тул значится спрашивает, куда делась человеческая самка?
— Скажи, что ее забрали боги, — Стефан хмуро смотрел на обступивших его воинов, прикидывал успеет ли выхватить нож и убить этого вождя прежде, чем его разорвут на части.
Харра-Тул важно кивнул как будто то и сам об этом подумал.
— Великий вождь, э-э приглашает тебя в круг силы, дабы сразиться один на один и.…порадовать богов.
— Передай вождю что я отказываюсь.
По толпе прошел злобный рокот. Хобгоблин вскинул руку успокаивая шум, а затем нахмурившись прорычал.
— Это великая честь…ты вроде как не можешь так просто отказаться, — кинулся торопливо переводить мужичек. — Великий вождь, э-э спрашивает не трус ли ты часом? Почему не хочешь биться?
— Да как разница даже если я и смогу выйти победителем, меня тут же убьют! — Уж в чем в чем, а в этом Стефан не сомневался.
Складки на лбу Харра-Тула разгладились морда посветлела, он взмахнул рукой отдавая распоряжения.
— Великий вождь говорит, что это будет значиться честный бой и…если победишь, то уйдешь, никто тебя не тронет, в этом он клянется матерью всех богов, а еще… Сможешь забрать с собой одну человеческую самку из племени, — сказал мужик с завистью, а затем украдкой добавил, покосившись на вождя. — У них это…праздник сегодня, ты уж лучше добром соглашайся, а то они тебя копьями истычут.
— Зачем им мое согласие?
— Так, по-другому никак, только ежели по согласию, тогда их боги радуются. Значит все честно. В другие дни они как водиться пойманных людей просто режут и на углях пекут потом. Вот так вот…
Тем временем в большую лачугу ворвалось несколько хобгоблинов, через мгновение они сноровисто вывели наружу десяток человеческих женщин если их так можно было назвать. Стефан в ужасе смотрел на их изможденные тела, изодранную одежду следы многочисленных побоев и давно потухшие безжизненные глаза. От женщин несло нестерпимой вонью давно немытых тел и испражнений, у некоторых были вздутые необъятные животы в которых зрели новые воины зеленокожего племени. Стефана подумал, что уж лучше смерть чем такая жизнь, его замутило от омерзения и жалости к ним, он прикрыл рукавом нос, но тут заметил промелькнувшую фигуру. Это была совсем еще юная девочка на вид лет одиннадцати, она пряталась за сгорбленными фигурами других пленниц крутила по сторонам головой и не понимала, что здесь происходит. Вождь заметил, как человек смотрел на девочку, он поманил ее к себе. Та сжалась от страха, но после болезненного тычка в спину от одного из сопровождающих в нерешительности приблизилась. Харра-Тул положил ладонь ей на голову успокаивая, а затем сжал сильнее, потянул за волосы вверх да так что у девчонки от боли выступили слезы, она жалобно всхлипнула, но не закричала, зажала рот ладонями. Вождь не смотрел на ее мучения он внимательно следил за человеком, пытаясь спровоцировать медленно произнес:
— Борэт хагар?
— Великий вождь спрашивает, а теперь…
— Я выйду с ним в круг! — Бросил Стефан. «Разве заслужили люди такой участи»? С животными иной раз лучше обращаются. Он до боли стиснул кулаки, в его груди поднималась ярость. Да и что еще оставалось? Так хоть какой-то шанс был выжить, хоть и призрачный. У этих дикарей праздник? Ну что же будет вам праздник.
Вождь небрежно оттолкнул девчонку и удовлетворенно оскалился, до этого следившая за разговором толпа взорвалась ликованием и расступилась, давая дорогу двум воинам что добровольно решили сойтись в круге силы.
Внимание! Вождь Харра-Тул предлагает вам поединок: Бейся и умри!
Желаете принять его?
Условия: поражение — смерть, победа — свобода и одна женская особь из племени Лесных Охотников.
Стефан шел медленно, продумывал план, но в голову лезли одни глупости на подобии удачно ударившей с небес молнии, куда ему только недавно взявшемуся за настоящее оружие тягаться с прирожденным воином. Он всмотрелся в фигуру шедшего впереди вождя, сморщился. Его походка была легкой и упругой, спина бугрилась мышцами, руки хоть и были худы, но огромные топоры сжимали крепко, без особого напряжения.
Как только они встали в круг ему вернули оружие. Кто-то протянул кожаный нагрудник, такой же был и у вождя. «Надо же, действительно поединок чести».
Два воина готовые в этот момент лишить друг друга жизни приготовились, толпа притихла. Но вот ожидание подошло к концу, раздался громкий звук барабана, тогда все и началось.
Харра-Тул разбежавшись высоко подпрыгнул и в едином порыве обрушил оба своих
