Предчувствие было конкретное. Кажется, назревало выступление «творческого коллектива»… С чего решило руководство Зоны Безопасности, что оно имеет право посылать своих экспроприаторов в чужие монастыри? Все лакомые куски давно поделены даже в мертвом городе! И все же рвануло как гром среди ясного неба! Стреляли снаружи, из развалин за Тюменской улицей, не освещенных нашими прожекторами. Грохот был ошеломляющий – рвануло в самом центре пятачка, вокруг которого стояла техника! Такое ощущение, что это было артиллерийское орудие. А может быть, повернутый горизонтально миномет. Переломилась колонна, подпрыгнул грузовик – осколки пробили мощный протектор, и колесо спустило. Прогремел второй артиллерийский выстрел, третий! Заряд угодил в танковую башню, которую механик лихорадочно пытался повернуть, срикошетил, продырявил тент второго грузовика, и тот мгновенно вспыхнул! Орали люди в оцеплении, перебегали, чтобы сменить позицию. Танкист наконец-то повернул свою башню, пальнул в сторону Тюменской, но промахнулся, снаряд даже не вылетел из торгового центра, попал в колонну, которая покрылась трещинами, выбоинами и стала как-то подозрительно проседать. Я тоже запаниковал. Переметнулся на обратную сторону «Мерседеса», рвал затвор, выискивал мишень, но мишени не было! Снаружи царила тьма, и лишь периодически ее сотрясали вспышки и грохот. После каждого выстрела орудие меняло позицию! В рядах бравых вояк, оставшихся в оцеплении, царил переполох. Они стреляли наугад, ныряли за укрытия. Оторвался от своей колонны Рывкун, бросился к броневику, с которого истерично долбил пулеметчик. Но не добежал – осколок пронзил голову, он свалился замертво. Подбросило взрывом грузовик, окутало дымом кабину бульдозера, с танка отвалился гусеничный трак и принялся выделывать кренделя, словно раненая гадюка. В дыму горланили люди. Подчиненные Шульца, убывшие на второй этаж, не могли так быстро вернуться, чтобы вступить в бой. Они в принципе не могли вернуться! Интенсивность обстрела нарастала, очередной снаряд рванул в районе искореженных эскалаторов. Я с ужасом, в каком-то дурном оцепенении, смотрел, как падают стены, обрушивается потолок. Черной дыры, в которой исчезли бойцы, больше не было, там царил разрушительный хаос! Дым и пыль стояли столбом. Истошно завопил Дергач. От потолка отвалился остроконечный пласт потолочного покрытия и спикировал ему на загривок. Словно копьем разбили позвоночник! Он еще ворочал глазами, выхаркивал кровь, но был уже не жилец на белом свете…
А с потолка уже сыпалось! И вдруг буквально рядом душераздирающий треск! Я отшатнулся – мощная бетонная колонна покрылась разводами, как-то сморщилась… и лопнула, как будто в нее заложили динамит! Пошла цепная реакция, трещали и ломались опоры, проседал потолок, оставшийся без поддержки. Я в ужасе что-то орал – чтобы уходили, сейчас все обрушится к чертовой матери! Не знаю, слышали ли они меня. Я первым помчался в глубину парковки, подальше от этого ада. А за спиной гремели взрывы, трещали и падали прогнившие бетонные конструкции, заваливало технику и людей! Ничто так не бодрит, как незамеченная колонна! Я треснулся в нее лбом, но это только придало сил и страха. Я пробежал еще с десяток метров, споткнулся о «лежащего полицейского», который благополучно пролежал все годы безвременья и был, как новенький. Я споткнулся, треснулся носом. Но не горел желанием лежать на животе, перевернулся – и впал в ступор от того, что увидел. Непобедимой колонны бронетехники больше не существовало! Она оказалась погребенной под обрушившимися двумя этажами торгового центра. Под завалами оказались люди из обеих групп – я не видел, чтобы кто-то выскочил за мной! В этом аду из строительного хлама полыхал пожар, взрывались топливные баки! Из эпицентра катастрофы исходил нестерпимый жар. Пламя бушевало, выплескивалось из своего котла. Но это еще не самое страшное. Продолжал обрушиваться потолок! Трещали и качались колонны, разбегались морщины. Вокруг всё падало, дым и пыль стояли коромыслом. Лавина из строительных обломков уже неслась на меня с космической скоростью! Этот ужас невозможно передать! Еще секунды, и она бы меня подхватила, порвала! Я помчался прочь, гонимый паникой. Но впереди мерцали такие же развалины – они неплохо освещались заревом пожара. Узкая щель – я влетел в нее. До выхода на внешнюю парковку вдоль улицы Ватутина оставалось метров сорок. Замаячила пристройка – относительно целая – внутри нее когда-то были лестницы и эскалатор. Двери с тепловыми датчиками давно рассыпались в прах. Прохода не было! Выход на парковку загородил обрушившийся магазин «Уютерра», занимавший большую часть второго этажа. Я споткнулся о плетеное кресло, прокатился на каком-то блюде, изобразив сложный танцевальный пируэт, и, сам того не желая, влетел в пристройку – за мгновение до того, как над головой разверзлась маленькая локальная катастрофа…
Я плохо помнил, как бился о ржавые батареи, заполз под опору эскалатора, имевшую запас прочности. Вокруг меня разверзалась преисподняя, царил грохот, гул, прикатилась стальная болванка, ударила по черепу, и я лишился чувств…
Впрочем, вскоре я очнулся – не помню, где и когда, а главное, зачем. Голова гудела, я лежал на спине, и кабы не рюкзак с барахлом, меня бы расплющило внушительной балкой. Я выпутался из защемления, вытянул рюкзак, нащупал автомат – надо же, все мое осталось при мне. Было темно, огонь потух. В мой маленький мирок проникал удушливый запах гари. Я ощупал себя. Подивился, что цел. В мирке и за его пределами царила тишина. Возможно, так казалось из-за звона в ушах? Я куда-то полз по цементному крошеву, стараясь не касаться плохо закрепленных предметов, и вскоре почувствовал вокруг себя разомкнутое пространство. Я выкопал фонарь из рюкзака – слава силам, что меня хранили, он еще не умер – осветил окрестности. Я находился в замкнутом пространстве – пристройку под ТЦ неплохо сжало. Вокруг – разбитые стены, бетон, обломки металлических конструкций, вывернутый фрагмент эскалатора. Я был не в западне – в окружающей меня неразберихе имелись проходы и пролазы. Это успокаивало. Огненная чехарда по-прежнему плясала перед глазами. Судя по ее интенсивности и прочим разрушительным факторам, из экспедиции никто не выжил. И то, что я живой, – удовольствие сомнительное. Как ни крути, а в Зону Безопасности уже не вернуться. Но разве я не этого хотел?
Оценив значение катастрофы, я сделал попытку подняться, но переоценил свои силы. Ноги подкосились, я свалился на спину, отключился…
А проснулся оттого, что мою физиономию кто-то тщательно вылизывал!
Возможно, это был лишь кусочек сна, но до того реальный, что я в страхе очнулся. Меня действительно вылизывали! Видимо, чистили физиономию перед тем, как ее разгрызть! Час от часу не легче! Я начал дергаться, куда-то покатился, выхватывая нож из чехла, приготовился отражать нападение. Но стояла тишина, я не чувствовал, что на меня набрасываются. Видимо, проспал я долго – в природе начиналось то, что в наше время называют днем. Проступали очертания сгрудившихся вокруг меня обломков, из прорех между ними сочился мерклый свет. Улица была неподалеку, и я имел бледные шансы туда попасть. Не выпуская нож, я потянулся к рюкзаку, но передумал, взял фонарь, отметив, что и автомат лежит неподалеку. Я включил свет, одновременно шатнувшись в сторону. Судорожно водил пучком света по предметам «интерьера». Неужели приснилось? Нет, не могло, заворочалось что-то в углу, привстало, издало звук, похожий на скуление собаки. На меня смотрела пара грустных глаз…
