– А ты мне свои слова должен доказать, – упрямо ответил Мальф.
– Как я тебе докажу? Там Остронег был со своими людьми. Надо сказать, что они шайнов всех положили. Так что нет там уже никого.
– Никто не врет так, как после боевых походов врут.
– В Тайном Сыске не врут, – мрачно сказал Макарий. – Пытаются поначалу, а потом правду говорят. Даже то, чего не знают, спешат рассказать. Но на то мы и Сыск, чтобы правду от выдумки отличить.
– Пытать будете? – тихо спросил Мальф.
– Спрашивать. Что мы, звери?
– Ну так спрашивай! – сорвался Мальф.
– Зачем в Кремль пришел? – спокойно повторил вопрос Дьяк.
– Я же сказал! Торговлю…
– Торговлю? – перебил его Макарий. – Чем торговать? Да от твоего поселка только это и осталось!
Он достал из стола мошну с золотом, перевязанную пучком оберегов. Ту, что сегодня передал ему Остронег.
– Вот деньги, торгуй! Только куда ты товар повезешь? Бери деньги, твои они теперь.
Реакция Мальфа была неожиданной. Из него словно кто-то вынул хребет. Мужчина обмяк и, упершись локтями в колени, закрыл лицо ладонями.
– Заприте меня на день, – глухо произнес Мальф. – В подвале.
– И что, тебе полегчает? – по голосу Макария чувствовалось, что он зло улыбнулся.
– Все само решится, – мертво сказал Мальф.
– Само ничего не решается. Чего так тебя кучка золота испугала?
– Нет. Просто слова твои – правда. И мне теперь одно нужно. Смерть. Моя. А придет она за мной в течение дня… – голос Мальфа был ровный и глухой, словно говорил не он, а кто-то другой внутри него.
– Не по-христиански это – смерти себе желать. Если виновен в чем-то, то искупи, а Бог простит, – Макарий сбросил капюшон и стал на свету.
Он оказался совсем еще молодым человеком чуть за тридцать, с черными, аккуратно постриженными волосами. Через лоб и щеку проходил тонкий шрам, – скорее всего, от сабли.
– Бог? А где он был, когда всю мою родню убивали?! Это их обереги! – Мальф сорвался на крик. – Я их помню. Каждый приходил ко мне, спрашивал, спасет ли его, а я шептался с оберегами. Говорил, что защищают они лучше, чем оружие. Значит, врал им. Я им надежду давал, а не твой Бог. Где он был тогда, когда их убивали?
– Не у меня спрашивай. Никто не знает, что должно произойти, а что нет. Испытания нам даются, чтобы их пройти и остаться человеком. Не хочешь – не рассказывай. Но ведь шайны, если ты их задание не выполнишь, другого пошлют, потом третьего. И каждый раз будут умирать невинные. Ладно, хочешь посидеть один – посиди. Я понимаю, что у тебя сейчас на душе.
– Слушай, Макарий, я вижу, ты человек честный. Пойми, нет у меня выбора. Когда надо было поселок спасать, я пошел на неправедное дело. Но сейчас… Не будет меня – не будет и неправедности, и никто вам не навредит. А меня кара уже постигла, и с ней мне не жить. Верь, я на себя руки не наложу, греха на мне не будет. Меня убьют сегодня.
– Тебя запрут под охраной, а ты говоришь – убьют?
– Чем надежней будет охрана, тем больше гарантий того, что убьют, – устало сказал Мальф.
– Твои слова и твой выбор. – Макарий взял со стола колокольчик и позвонил в него два раза.
– Отведите его, – приказал Дьяк вошедшим двум вооруженным монахам. – Вниз.
Мальф покорно поднялся и пошел вместе с охраной.
Макарий стоял у окна и, слегка отодвинув плотную занавеску, смотрел из-под капюшона на улицу. В этой части Кремля пешеходы были редки, и взгляду открывалась только пустынная улочка и стена храма напротив. Но это и нужно было, чтобы спокойно подумать. Дьяк ловкими пальцами перебрасывал косточки четок и беззвучно шевелил губами. Он встречался со многими людьми в своей келье. Одни врали, другие говорили правду. Для Дьяка никогда не было сложно заглянуть человеку в душу и понять его мысли и намерения. Но разговор с Мальфом привел его в смятение. Макарий чувствовал, что не он пытался проникнуть в сокровенные мысли этого человека, а наоборот, тот проник в его. И сейчас Дьяк не мог принять решение. Он верил в искренность Мальфа, но в то же время понимал, что ничего из того, что хотел, выяснить не смог. Словно и не было разговора.
Робкий стук в дверь прервал тягостные мысли Тайного Дьяка.
– Макарий, тут мальчонка к тебе рвется. – В приоткрытую дверь просунулась голова Вавилы. – Тот самый, что с шептуном пришел.
– Хочет чего? – не оборачиваясь, спросил Дьяк.
– Так за своего товарища заступиться, это понятно.
– А он что, сидит в подвале и молчит? Делает что?
– Да просто лежит на полу, вроде как помирать собрался, – Вавила тяжко вздохнул. – Негоже это.
– А что гоже? Что? – Макарий резко повернулся к Вавиле.
– Я так думаю, отпустить его надо. И приглядеть. Пользы больше будет, чем если он в подвале сгниет.
– Не пойдет он никуда. Я знаю.
– Так вот пусть мальчонка его и уговорит. Уж больно он убивается. Видать, дорог ему этот шептун. Так пустить?
Дьяк молча кивнул. Вавила исчез, и в келью вошел Санька. Вернее, не вошел, а ввалился: видимо, секретарь Дьяка придал ему небольшое ускорение пинком.
– Здравствуйте, – тихо произнес мальчик, восстановив равновесие.
– Ну, здравствуй. Что скажешь? – ласково спросил Макарий.
– Мальф хороший, – губы у Саньки дрожали: доброта Дьяка его сильно испугала.
– Конечно, хороший. Все люди хорошие, – охотно согласился Дьяк. – Но твой друг очень расстроен. Умереть вот решил.
– Вы его били? Говорите, вы его били? – сорвался на крик Санька.
– Что-то ты, отрок, озлоблен, – покачал головой Макарий. – Зачем нам его бить? Он сам решил умереть. Тяжко у него на душе. Все близкие ему люди погибли, и он себя в этом винит. Так и сказал – пойду умру.
Дьяк подошел к мальчику.
– Ты не горячись, отрок, может, мы вместе ему поможем. Расскажи, ты из его селения? Давно его знаешь? – Макарий обнял Саньку за плечи и усадил на тот же самый табурет, где недавно сидел Мальф. – Что он за человек?
– Он меня спас, фенакодусы понесли, а он их остановил.
– Где понесли? Кого понесли? Юноша, попробуй рассказать все по порядку. Это у вас в поселке случилось?
– Да нет, он меня в Измайлово встретил. По телеге шарахнуло, и я сознание потерял. А он там как раз шел.
– По телеге что шарахнуло, полено?
– Да нет, какое полено! – Санька изумился непонятливости Макария. – Я ехал на телеге, а по ней шарахнуло. А что, не знаю.
– Ясно. Так ты не из его поселка. А откуда?
– Я на хуторе жил, рядом с Рузой, так то место называется.
– А, да, да! Вспомнил, – хлопнул себя по лбу Дьяк. – Он мне говорил. Старый я стал, забываю все.
– Да какой вы старый, вы моложе Мальфа, – неожиданно сказал Санька.
Дьяк помолчал и, покатав четки, сказал:
