— Спасибо.
— Да не за что, — усмехнулся Литвинов. — Я же теперь твой заместитель или забыл? Только у меня просьба. Очень для меня важная, — Сашка замолчал, словно собираясь духом, а потом выпалил. — Возьми меня завтра в бой!
— Да ты сдурел, — Виктор едва не задохнулся от возмущения. — Там мясорубка! Вчера Егорова сбили, сегодня Землякова… не самые слабые летчики были…
— А я – бывший комиссар, — зло зашипел Литвинов. — А теперь твой зам по политической части. А еще я – коммунист, а значит, обязан летать. Обязан подавать пример, обязан быть в мясорубке, а иначе, зачем я нужен? Я просто так, за красивые глаза, летный паек жрать не желаю.
— Забыл, как в ямах сидели?
— Я! С Шубиным! Договорился! — с расстановкой сказал Сашка. — Он сказал, что разрешает, если ты согласишься.
— А твое начальство?
— А мое начальство, — тихо засмеялся Литвинов. — Меня потом на руках носить будет.
Виктор задумался. С одной стороны было просто замечательно получить в эскадрилью еще одного опытного летчика, с солидным, еще довоенным налетом. Да и в сорок первом Сашка успел много полетать. С другой стороны, опыт у него уже немного устаревший, да и нога эта деревянная…
— Ладно, — нехотя выдавил он. — Пойдешь ведомым. Посмотрим.
— Как ведомым? — Литвинов даже подскочил от праведного гнева. — Да я еще в сорок первом летал! У меня сбитых двое!
— А у меня шестнадцать, — отрезал Виктор. — И я тут, вроде как командир. Полетаешь с Ильиным, посмотришь, пообвыкнешь. Потом видно будет.
— Ладно, — Сашка повеселел. — Спасибо.
Разбудил его ревом прогреваемых моторов. Было очень рано, рассвет только еще расталкивал звезды, высветляя небо. Ощущение было как будто и не спал, и он, раздевшись по пояс, долго фыркал под рукомойником. Холодная вода немного освежила, боль в висках ослабла.
— Вот ты где, — Майя шутливо шлепнула его полотенцем, — а я ночами жду, кто же согреет?
Виктор поморщился. Крайние дни были очень тяжелыми, отнимали много сил и идти ночевать к Майе, в липкую духоту тесной землянки, он просто не захотел.
— Что слышно? — спросил он вместо оправданий.
— Вспоминают Егорова с Земляковым, — быстро оглянувшись по сторонам, ответила Майя. — Гадают, когда прибудет новый комэск. Танька, твоя бывшая, — она ехидно улыбнулась. — Написала рапорт, чтобы ее отправили в школу снайперов. Прутков от злости вчера чуть не лопнул. Вокруг Шубина бегал как собачка. Чего ей неймется?
— Это разве Шубин решает? — Виктор задумчиво почесал отросшую щетину, но бриться было откровенно влом. — Ладно, хрен с ним…
Он уступил ей умывальник и, не удержавшись, хлопнул девушку по попе. Майя захихикала.
"Ишь как стелется, — с неожиданной неприязнью подумал Виктор, — как узнала про назначение, так сразу же прибежала передком вертеть. И плевать, что я ВРИО и скоро, скорее всего, приедет варяг. Лишь бы успеть что-нибудь урвать себе. Нахрена мне такое счастье?" Вопрос был риторический и Саблин прекрасно знал на него ответ. С ней было удобно, хотя и довольно разорительно.
Начался новый день! Над летным полем стоял несмолкающий рев авиамоторов. Одна группа истребителей взлетала, другая тут же садилась, самолеты быстро обслуживали: заправляли топливом, пополняли боезапас, проводили ремонт, и очередная эскадрилья снова уходила на задание. Полковой аэродром работал, словно заводской конвейер. Конвейер происходил и под тентом. Летчики, которым предстояло лететь, уходили на стоянки небольшими группами. Возвращались вразброд, по одному. Уставшие, почерневшие, находящие под впечатлением воздушной мясорубки…
— Где бензин? — кричал в телефонную трубку Прутков. — Мы получили всего три тонны. Немедленно обеспечьте. Вы срываете выполнение…
— Шесть машин не вышли из ремонта? — чуть ли не стонал из другого угла Шубин. — Шесть? Николаич, ты знаешь, сколько нам, тута, нужно сделать самолето-вылетов? Твои черти там совсем уже ничего не могут?
— Шестой день аврала, — Шаховцев флегматично пожал плечами. — Люди устали, техника устала. Машины у нас в своем большинстве уже не новые, начинают сыпаться. Необходимо либо снизить интенсивность эксплуатации, либо выделить один день на приведение матчасти в порядок. По-другому никак. Если бы из дивизии передали обещанные "Яки" , то тогда конечно…
Шубин сгорбился, нехорошо посматривая красными от недосыпа глазами на инженера полка.
— Это я еще молчу про нехватку запчастей, — продолжил было тот, но был прерван командиром.
— Николаич, — делай что хочешь, но чтобы самолеты были. Укради, роди… не знаю, тута. Я с генералом сегодня еще раз переговорю, может чего удастся получить…
Комполка потер виски, кивком головы отпустил Шаховцева. Устало плюхнулся на стул и исподлобья принялся изучать застывшего у входа Виктора.
— Саблин, — наконец изрек он, — а ты чего тута.
— Так… вы вызывали, товарищ майор.
— Я? — Шубин даже прищурился, силясь вспомнить, зачем он вызывал, но так и не смог. — Ладно, — наконец сказал он. — Иди отсюда. Надо будет, вызову, тута. Хотя, отставить… Хватит тебе у хлопцев самолеты отбирать. Я сегодня летать не буду, так что бери мою единицу, а то застоялась кобылка… хе-хе. Через час твоей эскадрилье лететь. Поведешь шестерку передний край прикрывать…
— Мало шестерки, Дмитрий Михайлович. Немцы приходят толпой – две-три девятки бомбардировщиков и "мессеров" пятнадцать-двадцать. А у нас всего шестерка будет. Вчера еле живы остались…
— За это твое "вчера", я от комдива, тута, уже получил. Драпали, говорит, только пятки сверкали. Пехота на матюги изошла.
— Мы не драпали, мы с "мессерами" дрались.
— А бомбардировщики, тем временем отбомбились и ушли. И вы никого не сбили.
— Да как собьешь, — возмутился Виктор. — Когда их вдвое больше? Одному в хвост зайдешь, а сзади уже пара болтается.
— Это ты на трибунале рассказывать будешь, — подал из своего угла голос Прутков. — Живы они остались… ишь ты. Надо было не шкуру свою спасать, а выполнять поставленную задачу.
— Товарищ майор, — голос у Шубина стал ледяным. — По этому вопросу я вашего мнения не спрашивал. А значит, вам, тута, стоило бы помолчать…
Прутков сердито засопел, шея его сделалась багровой.
— За вчерашнее от меня претензий нет, — сказал Виктору Шубин. — Сделал что мог. Но хоть разок, хоть парой, проатаковать бы стоило.
— Там "Хейнкели" летели, две девятки. Толку от той пары…
Шубин понимающе кивнул и продолжил.
— Шестерки, тута, мало, это понятно. Надо патрули усиливать, чтобы было десять-двенадцать самолетов. Только где же их взять, сам все слышал… Ладно. Бери вторую машину из управления – пойдете восьмеркой. Только смотри, аккуратно, тута. Соедини с дивизией, — крикнул он, притаившемуся в своем углу телефонисту. — Надо срочно с генералом поговорить…
